В этот момент грохнуло несколькими взрывами совсем рядом, а из дальней двери в зал ввалился Юз – в довольно экспрессивных выражениях сообщая мне, что пора бы нам уже делать ноги. Крики Юза вдруг перекрыл предостерегающий вой Джея из переговорника. Уловив на экране визора приближающийся к нам вектор крупного объекта, я сорвался с места. Подскочив к принцессе, схватил ее в охапку и бросился к противоположной стене. Тут же все здание гулко вздрогнуло от сильнейшего удара, а еще через миг одна из стен фехтовального зала перестала существовать. Здесь сразу же стало тесно – зал хоть и был достаточно большим для людей, но не очень подходил для семидесятиметровой яхты типа «Звездный пилигрим».
Принцесса, которую я схватил довольно невежливо, пыталась освободиться из моих рук и что-то кричала – но я не обращал внимания. Вырваться у нее вряд ли бы получилось – никому не в силах справиться с захватом бойца в доспехе, усиленном псевдомускулами экзоскелета, в десятки раз превышающими по силе человеческие. Но к сожалению, девушку моя броня защитить не могла – в момент появления яхты с громким треском лопнули потолочные плиты, и сверху на нас посыпались огромные обломки пластобетона и крупные куски стекла.
Я знал, что надо делать – перевести броню в другой режим защиты. Только вот мое знание помочь не могло – просто не в человеческих силах было успеть это сделать за такой короткий срок. Пытаясь хоть как-то прикрыть принцессу своим телом, я буквально кожей ощущал бесконечно тянущееся мгновение.
Когда меня подхватило огромной невидимой рукой и потащило к серебристому, испещренному вмятинами и крупными царапинами корпусу, я не удержался от удивленного вскрика. Джей оказался поистине виртуозом – мало того что он припарковался рядом с нами, так еще умудрился накрыть всех троих гравитационной ловушкой, а потом аккуратно посадить внутрь. Даже умелому специалисту сложно за две секунды с помощью гравизахвата зацепить человека, не разобрав его на части. Аржит же проделал это практически одновременно и сразу с тремя – в салоне яхты оказался я, принцесса и замолкший на пару мгновений Юз.
– Стэн капсулы, Юз противоракеты, антиграв семь секунд, – скороговоркой проговорил Джей.
Погнутая шлюзовая створка начала закрываться, но было видно, что герметичности уже не будет – Джей заходил во дворец с открытой дверью, теперь искореженной. Пока я судорожно искал взглядом спасательные капсулы, что-то возмущенно испуганно кричало у меня подмышкой, отвлекая.
Джей уже привел яхту в аварийный режим – все было подсвечено оранжевым светом, по полу для простоты определения расположения в пространстве в случае невесомости струились яркие флюоресцирующие полосы. Из стен выдвинулись спасательные модули – предусмотренные как средство спасения от резкой разгерметизации. В одном из них автоматические системы укладывали на место, только что приняв, тело в броне. Ричи, – мельком глянул я на расширение тактического экрана. Кавианец был жив, понял я и, больше не отвлекаясь, стараясь не тратить драгоценные мгновенья, кинул принцессу в соседний кокон, самый близкий. Немного неточно – девушка вскрикнула от боли, ударившись плечом о край кокона, а после чувствительно приложилась спиной к внутренней поверхности. Но, в принципе, бросок цели достиг – автоматика сработала, и принцессу мягко зацепило, одновременно закрывая крышкой от внешнего мира и грядущих перегрузок.
В тот момент, когда я швырялся принцессой, мелькнул мимо росчерком Юз – вполне в духе паркура оттолкнувшись от погнутой переборки, он прыжком направился в сторону рубки, занимая место за пультом оператора оружейных систем.
Кстати, фраза Джея «семь секунд антиграв» означала то, что у нас было всего семь секунд перед тем, как он отключит антиграв. Выяснять, зачем он хочет его отключить, времени не было – засадив принцессу в спасательный кокон, я спешил занять место в рубке. Мне не хватило десятых секунды – я уже был в проеме командного отсека, пересекая гравитационную линию защищенного стабилизаторами пространства пилотной кабины, когда наш кораблик будто огромный великан пришлепнул кувалдой сверху – пробивая через перекрытия вниз, на самый первый этаж дворца. Яхта просела, возмущенно взвыли гравикомпенсаторы, а Джей полностью вырубил антиграв, дернув с места на гравидрайве.
От последовавших нескольких ударов у меня затрещали кости. Или броня, не знаю. Только когда меня кинуло на пол, а потом закрутило как в блендере, я понял смысл действий Джея – он отключил антиграв, направив всю мощность щитов вверх и вперед – защищаясь сверху от выстрелов фотонных пушек охотников. Максимально быстро уходя из сектора обстрела, Джей умудрился сделать так, что нос нашей яхты не смяло в блин – изящный совсем недавно систем-джет сейчас буром ввинтился в стену, проходя через стены дворца, выбираясь на свежий воздух.
Вцепившись в погнутую рваную дыру в переборке, стараясь удержаться на месте, я сжал руки – даже не замечая, как под пальцами сминается металл. В глазах потемнело, а потом взор изнутри налился красным – Джей, пытаясь уйти от преследования, полетел по немыслимой траектории. Меня просто плющило перегрузками, и я с непередаваемым чувством ощущал, как кожу лица у меня медленно растягивает, а щеки становятся похожими на бульдожьи. Еще несколько рывков, и все внутри – или снаружи – вдруг дернуло, а после меня гулко хлопнуло по ушам.
Судя по всему, мы оказались под водой – это я уже ориентировался на интуицию, а не на ощущения. В голове шумело, чувствительность частью пропала – перед взором все плыло, но сознание каким-то немыслимым образом еще держалось во мне. Еще несколько рывков, и последнее, что запомнил, – замелькавший вместе со мной кувырком кусок обшивки, за который я по-прежнему держался.
Нави-Прайм
Долгих несколько мгновений – наверное, две секунды, а может быть, и целых три, я блаженствовал в тишине и покое. Только потом начали возвращаться чувства. Понемногу, совсем по чуть-чуть. Но быстрее приходило понимание, что минувшие только что мгновения блаженства спокойствия – самое хорошее, что произошло со мной за последние годы.
Когда едва-едва пришел в себя, сразу прочувствовал протяжный и постоянный звук, словно от пылесоса – воющий прямо в голове, отдаваясь в самые корни зубов. Раздражающий гудеж чуть погодя идентифицировался в сознании – это была система автономного жизнеобеспечения, удаляющая лишнее из внутренностей комбинезона. Кровь и рвоту, если быть точным. Возвращалась и боль – хоть и приглушенная стимуляторами.
Но самым неприятным из вернувшихся ощущений было появившееся осознание того, что ничего еще не закончилось – и у меня не получится сейчас просто лежать и жалеть себя. Надо как-то действовать – хотя бы попробовать осмотреться. Нет, хотя бы подняться.
Застонав от ноющей тоски и разочарования, попытался встать.
