Вдруг он охнул и опустился на колено, зажимая рукой глубокую рану на бедре. Каким-то чудом Наташе удалось выхватить нож, закреплённый у его пояса.
- Мразь! – Лим замахнулся, чтобы пнуть её по лицу, но Романофф успела откатиться и встать ноги.
- Оставь её в покое! – пришедшая в себя Оливия, словно кошка запрыгнула ему на спину и вцепилась зубами в ухо.
Ран Джун скинул её с себя, будто тряпичную куклу.
- С тобой разберусь позже, маленькая дрянь, - выплюнул он.
Оливия ударилась головой о заграждение, коротко охнула и осела на бетонный пол. Лим уперся руками в колени, но, прежде, чем успел перевести дух, получил удар в ухо и завалился на бок. Ржавый парапет угрожающе скрипнул.
- А я даже рада, что мы здесь, - Наташа стояла над ним и держала под прицелом. На плече у неё медленно расплывалось алое пятно, смешиваясь с дождевой водой.
Оливия уже немного пришла в себя и хотела снова броситься в бой, но Романофф её остановила.
- Сиди там, - коротко велела она.
- Это правда?.. – тихо спросила девушка, забившись в угол как потерявшийся котёнок - то, что он сказал?..
- Поговорим об этом потом, - Наташа повернулась к Ран Джуну.
Она бы соврала себе, если б сказала, что не грезила о мести. Отчаянное желание возмездия с годами отошло на второй план, но никуда не исчезло. Из-за него она стала такой. Он разрушил её жизнь.
- Мне было всего четырнадцать, - злость, обида и отчаяние вспыхнули в груди, и Наташа вдруг поняла, что боль все эти годы была с ней, она стала её частью.
- У тебя были перспективы, - Ран Джун выплюнул кровь и выбитый зуб, - ты могла стать лучшей. И я верил в тебя.
В его глазах не было страха. Лим никогда не боялся смерти, и Наташа это знала.
- Чего же ты ждёшь? – ухмыльнулся он. – Давай! – Лим развёл руками, - я безоружен, видишь. Я убил твоего любимого, а сегодня второй раз пытался убить твою дочь. Прикончи же меня.
У неё дрожали пальцы. Так просто – одно нажатие, и месть совершена. И всё же какая-то сила удерживала её.
- С этого момента, - Наташа говорила медленно, словно пробуя на вкус то, что произносила, - каждый твой новый вздох – мой тебе подарок.
Всё ещё держа его на прицеле, она достала телефон. Нужно позвонить Фьюри. Беспокоить команду показалось ей сейчас неуместным. В конце концов, негоже портить Старку такой важный день, а гостям настроение.
- Теперь тобой займутся другие люди, - сказала она устало.
Лишь на мгновение она отвернулась, и тем самым совершила роковую ошибку. Лим, как загнанный в угол и раненый зверь, собрался с силами и бросился на неё с отчаянным, страшным криком. С размаху ударил под дых, и Наташа согнулась пополам. Сверху, на тыльную сторону шеи обрушился новый удар.
- Мне терять нечего, - хрипел он, толкая её к краю площадки туда, где отсутствовало ограждение, - сдохнем оба.
Ей не хватало воздуха, лёгкие горели огнём, а шейные позвонки, казалось, вот-вот хрустнут пополам.
От края их отделяли жалкие сантиметры, когда Лим вдруг сдавленно охнул и разжал руки. Наташа обессилено повалилась на спину. За секунду до этого, извернувшись, она что было сил ударила его в пах.
- Ах, ты, сука! – Лим, словно тигр бросился на неё и, махнув рукой, наугад рассёк воздух остро заточенным карманным ножом.
Наташа уклонилась, но лезвие успело горячо полоснуть щёку. Брызнула кровь. Лим выхватил спрятанный за поясом пистолет, но, прежде, чем успел выстрелить, Оливия, как взбесившая кошка, запрыгнула ему на спину. На мгновение глаза Лима расширились, в черных зрачках мелькнул ужас, и , взмахнув руками, бывший агент вместе с Оливией перевалился через ржавое ограждение.
- Нет! – дикий, полный ужаса и отчаяния крик вырвался из груди Наташи.
Оскальзываясь на мокром бетоне, она метнулась к краю, и в этот момент слева от неё стрелой мелькнула чёрная тень. Вцепившись в парапет, Романофф посмотрела вниз. На асфальте, нелепо раскинув руки, лежал Ран Джун. Голова его выгнулась под страшным, неестественным углом, а под телом уже расплывалась бурая лужа.
- Оливия!
Наташа не поверила своим глазам. Пятью-шестью метрами ниже, ухватившись за ржавый трос, висел Пьетро и прижимал к себе бледную испуганную Оливию.
- Кажись, мышцу потянул, - выдохнул Максимофф, задрав голову и глядя на Наташу.
Она металась по краю площадки, в поисках чего-нибудь, что помогло бы им подняться наверх, но Пьетро и без того весьма ловко забрался на крышу и обессилено рухнул на мокрый бетонный пол.
- Оливия… девочка моя… - Наташа прижимала её к себе, плакала, дрожала… - всё хорошо. Теперь всё будет хорошо.
Оливия была так потрясена, что и слова не могла вымолвить. Она чувствовала себя морально и физически опустошённой.
Хлопнула железная дверь, и на площадку выбежал Клинт, а следом за ним Ванда и Стив.
- Наташа! – Бартон подхватил её, задев рану на плече, и Романофф сдавленно охнула. – Прости! Прости!
- Порядок… - слабо отозвалась она, - всё позади.
Тут и там на площадке остались алые лужи, смешавшиеся с дождевой водой. “Интересно, сколько крови я потеряла?” – вяло подумала Наташа и, откинув голову, потеряла сознание.
Клинт взял её на руки.
- Не бойся, - прошептал он, касаясь губами её лба, - теперь я о тебе позабочусь.
Дождь перестал. В мутном свете грязных фонарей курился лёгкий пар, и тускло мерцала красным светом старая сигнальная лампа над дверью. Клинт снял с себя пиджак и бережно укутал им насквозь промокшую Наташу. Пьетро в это время приводил в чувство потрясённую Оливию.
- Идём, - он положил руку ей на плечо, - у тебя губа разбита, нужно обработать.
- Она… она… - Оливия никак не могла подобрать слов и дрожащей рукой указывала на Наташу.
- У вас ещё будет время всё обсудить, - пообещал Клинт, - а сейчас надо уходить.
Уже на лестнице сознание ненадолго вернулось к Наташе и, открыв глаза, она измученно поглядела на Бартона.
- Я всё испортила, - еле слышно проговорила Романофф.
- Нет, - ответил Клинт, - но ты не должна была идти сюда одна.
- Это только моя война, - силы вновь оставили её, и Наташа провалилась в чёрную пустоту.
========== Эпилог ==========
Очнулась она уже в медицинском боксе. Возле кровати, на тумбочке, горел синеватым светом круглый торшер, остальная часть палаты тонула в темноте. Сознание возвращалось медленно, очевидно, это
