Она была распорядителем во дворце Трандуила и вместо боевых обладала неоспоримыми талантами по домоводству. Тауриэль мягко улыбнулась.
- Я бы могла сказать то же самое о подсчёте королевского белья в кладовой.
Морвен тоже усмехнулась. Несмотря на то, что она никогда не разделяла яростную потребность своей собеседницы защищать лес своим мечом и телом, девушки оставались подругами с тех пор, как познакомились почти шесть столетий назад, когда обе были одними из немногих детей при дворе эльфийского короля.
- А как там патрули в окрестностях Одинокой горы? Догадываюсь, что совсем не так одиноко, как могло бы показаться, судя по названию, - в свою очередь спросила Морвен.
- Всё хорошо. Мы видели несколько волков, а однажды даже варга, но думаю, остатки вражеских сил из Гундабада так же не горят желанием встречаться с нами, как и мы с ними, - ответила Тауриэль, не обращая внимания на поддразнивания подруги.
Несмотря на то, что Морвен много для неё значила и была её лучшим другом, черноволосая эльфийка так и не смогла понять, почему подруга пожертвовала всем ради чужака, да к тому же смертного. Тауриэль ощущала, что со времени первого возвращения в Зеленолесье её выбор стоял между ней и Морвен незримой стеной. Она не была враждебной, но тем не менее, это была стена, и из-за неё бывший капитан гвардии Зеленолесья чувствовала себя неудобно, говоря о своих отношениях с Кили. Признаться в своей любви к нему ей было достаточно трудно даже себе самой, а уж говорить об этом с кем-то, кто не понимал её привязанности, было всё равно, что выставить напоказ самую интимную, самую беззащитную часть её души, и Тауриэль инстинктивно избегала этого.
- Думаю, новый король Дейла знает, как сильно им повезло с тобой, - Ферон с нежностью кивнул ей, - Они привыкли, что их защищает озеро и башня. Никто лучше тебя не сможет научить их защищаться.
Тауриэль улыбнулась ему.
- Они и в самом деле знают, что им повезло, и не только со мной. Я была там, когда вночи с неба лился огненный дождь. Любой из тех, кто помнит это, считает себя благословлённым шансом на надежду и новую жизнь.
Морвен воспряла духом, в словах подруги она уловила намёк на ещё одну тему, которая была ей интересна. Ферон тоже это почувствовал, потому что встал из-за стола.
- Я надеюсь, что мы увидимся до того, как ты уйдёшь. Ты сказала, что ему может понадобиться лук, - сказал эльф, по-отечески сжимая её плечо.
- Я видела принца с гномьим послом, когда вы прибыли, - продолжила Морвен, как только они остались наедине, - Он держался достойно: сдержанно, но без гордыни.
Тауриэль кивнула. Морвен не было среди тех эльфов, что приветствовали делегацию гномов, хотя, с другой стороны, она была слишком занята тем, чтобы представить Кили и его спутников: второго посла и писца, чтобы узнать всех, кто присутствовал там, да ещё на расстоянии.
- Воистину, он самый красивый из всех своих сородичей, - добавила Морвен.
Конечно, сама Тауриэль сказала бы об этом иначе, но она понимала, что подруга предложила лучший комплимент, на какой была способна.
- Кили ухаживает за мной по обычаям своего народа, - рыжеволосая эльфийка заставила себя преодолеть свою сдержанность.
- Так быстро! Но вы, наверное, не можете ждать… - Морвен умолкла, осознав, что могла показаться бесчувственной. Через минуту она неуверенно продолжила, - Уверена, их обычаи сильно отличаются от наших.
- Так и есть, - согласилась Тауриэль. Она надеялась, Морвен поняла, что она не обиделась. О силе той горькой сладости, которую придавала их с Кили любви его смертность, она не могла говорить даже с лучшей подругой, - Ох, Морвен, он осыпает меня дарами, больше достойными королевы, и при этом говорит, что так принято даже у самых обычных гномов.
Её темноволосая подруга хихикнула.
- Тауриэль, он принц. В его распоряжении целая гора, полная золота.
Её удивлённая улыбка ясно указывала на то, что Кили до сих пор казался ей персонажем какой-то невероятной сказки.
- И всё-таки, иногда мне бы хотелось, чтобы у него не было бы ни горы, ни золота, - призналась Тауриэль, решив, что по крайней мере в этом она может быть откровенной, - По-моему, его титул-это единственное, что стоит между нами и может помешать нам быть вместе. Ему всё равно, что я чужак и эльф. Но если бы он не был принцем, то и другим до этого не было бы дела.
- Слишком многие против вас?
- Я верю, что его семья примет нас, если только наш брак не станет помехой уважению его сородичей. Это мы и пытаемся доказать. До сих пор.
- Ох, Тауриэль, - Морвен взяла её за руку, и Тауриэль почувствовала, что подруга понимает и искренне сочувствует ей, - Если вам суждено быть вместе, не думаю, что они смогут вас разлучить.
Рыжеволосая эльфийка сжала её ладонь.
- Спасибо, - прошептала она.
* hadhod nín - мой гном (синд.)
========== Королевство открывает ворота ==========
Фили радостно напевал себе под нос, полируя только что заточенное лезвие. Как он и надеялся, этот небольшой нож с полированной рукояткой легко поместится в подходящие ножны. Он был достаточно маленьким, чтобы его можно было спрятать в одежде или даже сапоге, и мог бы считаться довольно интимным подарком, поскольку будет к ней ближе, чем мог быть он сам. По крайней мере, пока. Но даже в этом случае ему придётся набраться терпения и подождать, прежде чем он сможет отдать его ей.
Фили не сомневался в том, что хочет ухаживать за Сиф. У неё был тёплый, мягкий характер, но её скрытая смелость могла, и на самом деле удивила его. Она так и осталась застенчивой - в некоторых отношениях она всегда будет сдержанной - но та маленькая искорка убеждённости, которая побудила её когда-то пожелать ему удачи в пути, расцвела от его внимания, превратившись в твёрдую уверенность, которой он восхищался и ценил.
Но пока он не мог открыто заявить о своих чувствах, ведь послы шести королевств, прибывшие в Эребор на Совет на этой неделе, не оставили без внимания предложение Кронпринца представить ему достойных аристократок из своих кланов, поэтому было бы очень грубо, если бы он стал оказывать внимание другой девушке ещё до их прибытия. Вряд ли стоило оскорблять тех, с кем его дядя надеялся заключить договора и союзы.
Не мог он и дать Сиф тайное обещание. Едва ли было справедливо давать ей повод верить в то, что он пока что не мог выразить при всех. Просить её надеяться на что-то личное, в
