Однако сейчас было не время мечтать, и младший принц заставил себя вспомнить о гостях, которые требовали его внимания. Члены посольской делегации были заняты разговором с его дядей и другими придворными Эребора, но в дальнем конце зала Кили заметил одинокую фигуру. Это была Ауда, дочь посла из клана Черновласов. Раньше он уже видел её с его братом, но сейчас Фили беседовал с другими гостями.
Это была поразительно красивая молодая женщина, угольно-чёрные локоны и смуглая кожа с лёгким оливковым оттенком выгодно выделяли её среди более светлокожих девушек его собственного клана. Несмотря на довольно простое платье, редкие и дорогие драгоценные камни, украшавшие её одеяние и причёску, безошибочно свидетельствовали о её высоком положении и богатстве. И её богатые одежды, и гордая, выправленная осанка придавали молодой гномке чрезвычайно официальный и отстранённый вид. При других обстоятельствах Кили воспринял бы это как вызов, который потребовал бы от него немалого обаяния и остроумия. Но сегодня он должен был всерьёз отнестись к своим обязанностям. И, кроме того, флиртовать с ней он не хотел: никаких игр, он просто будет внимательным хозяином.
- Леди Ауда, - поприветствовал её Кили, подойдя.
- Ваше Высочество, - она ответила на его поклон реверансом, - Ваше гостеприимство выше всяких похвал.
- Со времени восстановления королевства вы первые гости, которые посетили нас, - объяснил он, - Мы рады видеть вас.
Девушка рассмеялась.
- Полагаю, это прозвучит глупо, но я слышала рассказы об этом месте всю свою жизнь. Мой отец и моя тётя говорили невероятные вещи о празднике в честь двухсотлетия правления короля Трора.
Кили улыбнулся; от своего дяди он слышал те же самые истории.
- Знаете, что если бы всё было иначе, моя тётя могла бы быть здесь королевой? - Ауда говорила без высокомерия, однако в её голосе звучало благоговение и что-то, похожее на сожаление.
- Я знаю, - ответил он. Сестра посла, Бранка, когда-то была обручена с Торином, но потеряв дом и королевство, он разорвал помолвку и освободил её, - Не будь нападения Смауга, вы были бы принцессой, а меня бы не было здесь вообще.
В её серых глазах читалось любопытство.
- Моя мать вышла замуж за гнома из Синих гор. Если бы не изгнание, они бы никогда не встретились.
- Это и впрямь была бы невосполнимая потеря, от которой никому не было бы добра, - заметила Ауда, и Кили увидел, как её взгляд метнулся к его брату. Неужели она уже положила на него глаз? - Наверное, быть изгнанником очень тяжело? - она снова повернулась к нему.
Младший принц пожал плечами.
- Я бы не сказал, что всё было так уж плохо; во всяком случае для нас с Фили. Мы выросли оседлыми, в то время залы Торина уже процветали. Другие-дядя, моя мать и кузены раньше познали гораздо худшие дни. Какое-то время они были настоящими бродягами. Так что нет, это было не очень тяжело. Хотя это было странно, расти в доме, о котором все говорили, что он на самом деле не твой.
- Не могу себе даже представить, - проговорила Ауда с сочувствием. - Вы должно быть рады, что вернулись.
Кили рассмеялся.
- Для меня это не совсем возвращение. Но да, я этому рад. Потому что моё место здесь.
Какое-то время она просто молча изучала его. Кили подумал, уж не размышляет ли она над всем, что он ей рассказал, ища в его внешности ключ к разгадке: молодой принц, привыкший к роскоши, но воспринимающий её лишь как дополнение к своему рангу, который даже не озаботился тем, чтобы застегнуть на все пуговицы свой кафтан и не украшал ни волос, ни бороды. Он хотел объяснить ей, что никто из молодых гномов его клана не носил таких изысканных и замысловатых бород, как было принято у Черновласов. Хотя бы в этом отношении его внешность была вполне обычной. Тем не менее, её следующие слова удивили его.
- Я вижу, что вы уже выбрали кого-то. С такими волосами она должна быть красавицей, - в голосе молодой гномки слышались любопытство и симпатия.
Кили понял, что она смотрит на его серебряный браслет с волосами Тауриэль. Он кивнул.
- Вы должны нас познакомить, - пылко продолжила она.
- Боюсь, сегодня её здесь нет.
- Значит, она прибудет позже с другими послами?
- Нет. Она капитан нашего пограничного патруля, и сегодня она наверняка наблюдает за горой издалека.
Кили понимал, что его ответ скорее вызовет новые вопросы, чем положит им конец. Гномы обычно защищали своих женщин, а не полагались на их защиту. На лице Ауды отразилось удивление.
- Как необычно. Но она благородного происхождения?
- Я не встречал народа благороднеё, чем тот, к которому она принадлежит.
Он знал, что сама Тауриэль считала себя низкорожденной, но это, конечно же, было смешно, и он не собирался повторять молодой гномке её слова.
- Вы должны сказать мне, кто она! - настаивала она, глаза её горели нетерпением, и Кили тотчас же пожалел, что невольно возбудил её любопытство.
Её нетерпение несомненно сделает правду ещё более шокирующей.
- Её зовут Тауриэль. Она Сильван.
- Сильван? Вы хотите сказать, она эльф? - похоже, она решила, что неправильно его поняла.
- Да, - подтвердил он, как будто в этом факте не было ничего необычного.
- О, - в следующее мгновение её смущенное лицо расслабилось, словно она наконец-то поняла, что он хотел ей сказать, - Значит это политический союз, чтобы скрепить недавний мирный договор с эльфами. Простите, это должно быть…
- Не стоит, - принц тихонько засмеялся, её сочувствие забавляло его, - Я выбрал её сам.
Ауда не ответила, только внимательно смотрела на него. Какое-то время Кили не прерывал её молчания, потом с некоторой холодностью продолжил:
- Вы должны признать, что гораздо приятнее делать выбор по любви, чем по политическим причинам. Когда это возможно.
В этот момент он понял, что говорит ей это не только для себя, но и ради Фили; он подозревал, что дочь посла Черновласов довольно честолюбива.
- Когда это возможно, - согласилась она наконец, - И всё же мы не всегда получаем то, что хотим.
Её тон был резок, и Кили утвердился в мысли, что девушка и впрямь считала его безответственным вторым наследником,
