Пора идти дальше.
13
Битюг и окрестности
От близкой, но невидимой отсюда реки волнами накатывал пронизывающий ветер. Кат подумал, что для предстоящей ночевки надо найти укрытие, только вот…
Дожить бы до той ночевки.
В столовой тем временем случился маленький локальный погром. Грохот разносимой на куски мебели, звон вылетающих вместе с остатками стекол рам почти заглушали дикие крики викинга. Пора оказаться подальше отсюда – так решил и Колун, громко сопя и выбираясь из дверей. Шел он задом наперед, держа в обеих руках топорище и внимательно следя маленькими глазками за творившимся внутри безобразием. У него из-под руки элегантно вынырнул человек с винтовкой, будто для него подобная акробатика была привычным делом.
– Ждешь кого-то, Кат? – не останавливаясь, спросил он. – Давай-ка бегом.
Закинул винтовку на плечо – бежать с ней, баюкая на западный манер на сгибе руки, было явно неудобно – и неожиданно быстро припустил, огибая столовую. Не удаляясь от неведомого зверя, а словно желая обойти его с тыла. Размышлять над странными поступками незнакомца было некогда: Кат рванул за ним.
– Мне в Колизей, – поравнявшись с человеком в очках, крикнул сталкер.
– Мне тоже, – невозмутимо откликнулся тот.
– А бежим-то в другую сторону!
– Так надо. Береги дыхание.
Промчавшись мимо заросшей кустами танцплощадки, человек с винтовкой свернул направо и начал забираться вверх по склону по давно обвалившимся ступенькам. Кат не отставал. Миновали здание кафе, осколком довоенного благополучия торчавшее среди могучих стволов деревьев. Наполовину целое, с левой стороны оно обгорело и обвалилось, торча напоказ, словно гнилой зуб. Пластик дверей и окон спекся, оплыл вниз застывшим лавовым потоком.
– Пока зверек гоняется за твоими друзьями, – ровно, не сбивая дыхание на бегу, сказал неизвестный, – мы заглянем в его берлогу. Там тебе есть чем поживиться.
Сзади донесся могучий рык, в который вплетались крики людей.
– Слушай, стрелок, а кто это вообще?
Человек на бегу повернул голову, блеснув зеркальными очками:
– Зверек-то? Это медведь. Всего-навсего бурый мишка. Просто кушает хорошо.
Человек Кату не нравился. И своими словечками, будто разговаривает с ребенком или дураком – ни к тем, ни к тем сталкер себя не относил, – и наличием винтовки. Да и владение некой явно неизвестной остальным информацией доверия не прибавляло.
Дорожка тем временем кончилась. Дальше пошли непролазные заросли, в которых местами темнели бугры совершенно развалившихся домиков базы. Деревья давно пробили хлипкие фанерные полы и стены, обрушили крыши. Лес забрал свое и отдавать никому не собирался. Очень пригодился остро наточенный меч, которым Кат рубил ветки, словно индеец мачете из старых книжек.
– Рядом совсем. Чуешь, как воняет?
Да. Не заметить такое было невозможно: словно где-то рядом посреди леса сдох мамонт. Причем в муках и от какой-то давней кожной болезни. Нос отрывало от смеси запахов тухлого мяса, гнилых яиц и чего-то еще непередаваемо мерзкого.
– Чую, – буркнул Кат, стараясь дышать только ртом. Так было немного легче.
– Запыхался, городской? – явно ухмыльнулся незнакомец, хотя под балаклавой не было видно. – Сейчас уже. Скоро.
Вонь была непереносимой. Казалось, что это уже можно рубить мечом, пластовать, отбрасывать физически ощутимые ломти в сторону. Показался и источник этого: на небольшой поляне, деревья вокруг которой были повалены гигантской тушей, возвышался кирпичный домик. Тоже потрепанный десятилетиями без человеческого присмотра, он, тем не менее, сохранился куда лучше фанерных химер, встреченных по дороге. Сбоку у стены виднелся громадный провал, нора, уходившая вниз под строение.
– Вот и берлога, – спокойно, будто не бежал только что обезумевшим зайцем, делая петли по лесу и ломая ветки, сообщил незнакомец. – Давай, лезь.
– Дурак, что ли? – возмутился Кат. Вдохнул носом и едва не прослезился от вони.
– Там автомат лежит. Один из твоих предшественников не уберегся, а мишка его со всем скарбом и утащил. Человека схарчил, вещички остались.
– Откуда знаешь?
– А я туда лазил. Просто мне АКМ ни к чему, хватает и этого. – Незнакомец ткнул пальцем себе за спину.
Кат скинул рюкзак на утоптанный снег, покрытый огромными, с суповую тарелку размером, следами – почти круглыми, с торчащими вперед вмятинами когтей. Подумал и бросил сверху меч. Внутри берлоги никого, к чему там лишняя тяжесть.
– Охраняй! – хмыкнул он незнакомцу.
Было понятно, что тот почему-то заинтересован в Кате, с вещами не сбежит и в спину не выстрелит. Понять бы еще – почему… Да и кто этот господин с елейным голосом и наглухо закрытым лицом – тоже прояснить не мешает. Но сперва за оружием, иных вариантов не было.
Берлогу мишка, который хорошо кушает, прорыл с поверхности вниз к подвалу, обеспечив себя шикарным жилищем в полсотни квадратных метров. Выложенная кирпичом стена подземного помещения преградой ему не стала. Уже пробравшись по обломкам костей и дурно пахнущим ошметкам чьего-то мяса вниз, пару раз едва не поскользнувшись и обматерив ни в чем не повинные стены, Кат понял, что гораздо проще было бы пройти через домик – вон и лестница на первый этаж. Заросла, правда, слизью и плесенью от души. Но сказали лезть – он и полез.
Купился, как новичок пионерлагеря Базы на подначку старших.
В берлоге не просто воняло: даже через шарф и поднятый воротник душили такие миазмы, что не потерять бы сознания. Костей и черепов здесь было, кажется, даже больше, чем в разнесенном летом храме Черноцвета. Коллекция начинающего биолога как минимум. Медведь не гнушался никем из окружающей фауны – от мышей до чего-то, напоминающего оленей, если Кат верно опознал их по разломанным, с изрядной нехваткой деталей черепам и гребенкам длинных ребер. Людей здесь съели по меньшей мере троих – опять же судя по остаткам скелетов.
Автомат и распотрошенный когтями чужой рюкзак нашлись в дальнем углу, за лестницей наверх. Все бы ничего, но… Кат снова помянул чью-то мать, медведя, их противоестественные отношения и получившееся потомство.
Ствол АКМ был погнут могучими лапами, что делало автомат пригодным к использованию только в качестве дубины. Однако в этой роли некогда смертоносная машинка Ката не устраивала.
Глянул в рюкзак. Патроны россыпью в зеленых пятнах плесени, какие-то тряпки. О, неожиданно – толовая шашка? Без запала как брусок мыла и столь же ценная в сложившихся условиях. Пачка почти сгнивших бумажек с расплывшимися печатями Дюкера. Чеки… Богатый Буратино здесь окончил свои дни.
Цепочка, по виду серебро, с замысловатым кулоном – а вот он уже стальной, с решительно неясной надписью «В.С.Л.Б.Э.», некими цифрами и сложным вырезом по короткой стороне. Работа качественная, явно предки делали, по сталкерской привычке – все какая-то добыча.
Странно только, почему не на шее у скелета, а в вещах?
Кат сунул цепочку в карман штанов и, наступая в полутьме берлоги на хрустящие кости, поспешил к дыре, из которой лился зимний тусклый свет. С лестницей решил не рисковать: подвернешь ногу, считай – медведю обед
