– Море? – уточнила Карифа.
– Звезды.
– Из пентхауса их тоже видно.
– Здесь они настоящие.
– В чем разница?
– Не мешает пентхаус.
– Я не всегда тебя понимаю, – призналась Амин.
– Если бы ты всегда меня понимала, то была бы мной. И нам быстро наскучило бы общество друг друга, – А2 поднял валяющийся на песке кисет и принялся сворачивать самокрутку.
– Почему запретили табак? – вдруг спросила Карифа, продолжая разглядывать звезды.
– Чтобы не появилось много похожих на меня людей, – рассмеялся мужчина.
– Таких же сумасшедших?
– Таких же умных.
– Курение делает умным? – лениво удивилась девушка.
– Не доказано, – он чиркнул зажигалкой, раскурил самокрутку и глубоко затянулся. – Но рисковать они не хотят.
– А если серьезно? – продолжила Амин, ее внезапно заинтересовала тема. – Почему запретили табак?
– Почему ты назвала меня сумасшедшим? – поинтересовался Феллер, вновь прикасаясь к руке любовницы. Говорить о табаке он не хотел.
– Ты не такой? – улыбнулась Карифа.
– Частично, – не стал отнекиваться А2.
– Разве можно быть частично сумасшедшим? – растерялась девушка.
– Можно, конечно, – пожал плечами мужчина. – Это будет означать, что я умен, хладнокровен, расчетлив, хитер, целеустремлен, но ставлю перед собой безумную с точки зрения большинства цель. Ты ведь изучала в академии GS серийных убийц?
– Ты – серийный убийца?
– Я привел пример частично сумасшедших людей.
– Я поняла, что ты имел в виду, – помолчав, кивнула Карифа.
– Я не удивлен.
– Мне приятно, что ты считаешь меня умной.
– Мы еще не обсуждали принцип неопределенности Гейзенберга.
– Ты невыносим.
– Не расстраивайся, на свете есть много слов, значения которых ты не знаешь, но жизнь со мной позволит расширить кругозор.
– Почему ты называешь это жизнью?
Они были знакомы меньше двух недель, но Карифа уже знала, как следует говорить с А2 и чем его можно удивить.
Феллер повернулся и посмотрел девушке в глаза. Она наконец-то перестала разглядывать звезды и ответила на взгляд. Затем притянула любовника к себе и крепко, до крови, поцеловала в губы.
– Мне нравится, что ты начинаешь сходить с ума, – промурлыкал А2, проведя рукой по щеке любовницы.
– Не боишься? – в тон ему отозвалась Амин.
– Если бы я хоть чего-нибудь боялся, то еще в детстве перерезал себе вены.
– Такие, как ты, боятся за кого-то. И твой ответ означает, что в твоей жизни не было дорогого человека.
– Пытаешься меня переделать?
– Но ведь ты меня переделываешь.
У него раздулись ноздри. Она рассмеялась, поправила медальон любовника, так, чтобы серебряная монетка висела в самом центре груди, вернулась в шезлонг и попросила:
– Сделай мне сигарету.
Ей нравился ароматный табак Феллера, и во время их встреч Амин, случалось, курила. Но только во время встреч.
И когда А2 послушно взялся крутить сигарету, Карифа спросила:
– Ты убил прошлого спутника?
– Нет, но был близок к этому, – честно ответил Феллер.
Она не удивилась ответу.
– Почему?
– Эрл Маккинрой испугался того, что я собираюсь сделать, причем настолько испугался, что стал ненадежен. Поняв это, я решил от него избавиться, но Эрл опередил меня и глупо подставился под пулю. В общем, ситуация разрешилась без лишних движений.
– Давно?
– В прошлом ноябре. И с тех пор я как без рук.
– Искал меня?
– Умница.
– Потому что понял, что можешь свести меня с ума?
Феллер раскурил самокрутку, отдал ее девушке и отрицательно покачал головой:
– Чувствуй себя спокойно, Карифа: псих из нас двоих я, а тебе просто интересно. Ты увлечена проектом.
– Возможно, увлечение проектом означает, что я действительно рехнулась, – предположила Амин.
– Я буду оберегать твой разум, поскольку один из нас должен сохранять ясность рассудка и твердо стоять на ногах.
– Чтобы тебя не занесло?
– Именно.
– Но я… – Девушка улыбнулась. – С тобой я готова на все, даже сойти с ума.
И шум прибоя мягко подтвердил ее слова.
Впервые в жизни Карифа не задавалась вопросами: «Что будет дальше?», «Для чего все это нужно?», не строила планов, а плыла по течению, полностью доверившись находящемуся рядом человеку: грубому, сильному и, кажется, напрочь сумасшедшему мужчине. Зверю, который сумел ее приручить. Впервые в жизни ей было плевать на все, кроме отношений.
Со зверем.
Она понимала, что утонула в чувствах с головой, но ей было все равно. Точнее, ей это нравилось.
А2 дождался, когда она докурит, взял валявшийся у шезлонга коммуникатор и запустил видеофайл:
– Помнишь, где это?
На экране появилось изображение небольшой уборной, в одной из стен которой зияла большая, грубо проделанная дыра. В дыру прыгает молодая темноволосая девушка – это единственный путь к спасению, а прикрывает бегство широкоплечий мужчина со светлыми русыми волосами, добрым округлым лицом и залитыми мерцающей ртутью глазами. И дробовиком в руках. Съемка велась с дрона, и как только мужчина его заметил, то вскинул оружие и выстрелил.
Видео закончилось.
– Я знаю, что облажалась и упустила преступника, – вздохнула Карифа. – Его ищут.
– В том, что ты его упустила, нет ничего позорного, – спокойно ответил А2, продолжая смотреть на застывшее изображение светловолосого мужчины. – Полковник Орсон считался одним из лучших офицеров Сил специального назначения.
– Мне известны его заслуги, – грубовато отозвалась Карифа. – Почему ты им заинтересовался?
– Полковник Орсон заразился suMpa.
– Я видела его глаза.
– Помещение, которое вы разгромили, было отлично оборудовано, нет сомнений, что доктор Лейка проводил в нем исследования вируса, а полковник играл роль подопытной крысы.
– Мне это известно.
– К сожалению, кто-то из преступников успел запустить систему самоуничтожения и стереть все записи о проведенных исследованиях, а образцы…
– Я все это знаю!
– …а образцы погибли в возникшем пожаре, – спокойно закончил А2.
Иногда он вел себя невыносимо. Нет, иногда он вел себя особенно невыносимо.
– Что я упустила? – повысила голос Амин.
– Попробуй догадаться, – предложил Феллер.
Объяснять он ничего не собирался, и оставалось одно: думать. Что привлекло внимание А2? Почему поиск беглого олдбага получил максимальный приоритет? Чем интересен или страшен Орк? Что с ним не так?
А в следующий миг Карифа догадалась.
И мысленно обругала себя за невнимательность, потому что ответ все время лежал на поверхности.
– Орк не впадает в ярость, – произнесла она, глядя Феллеру в глаза.
– Во-от, – с улыбкой протянул А2 и поднял указательный палец. – Полковник взорвался в баре. Замкнутое пространство, много расслабленных, пьяных посетителей, увлеченных трансляцией гонки, добавляем к перечисленному высочайшую боевую подготовку и делаем вывод, что Орсон должен был перебить всех окружающих. Но многочисленные свидетели уверяют, что полковник повел себя спокойно. Неестественно спокойно для взорвавшегося олдбага.
– Понятно, – пробормотала Амин.
– Правда? – удивился Феллер. – А вот мне – совсем непонятно. – Карифа в очередной раз почувствовала себя дурой и обругала за длинный язык. – Но я знаю, что ты должна бросить все силы на поиск полковника. Отныне Орсон – твоя первоочередная цель.
– Нужно взять его живым?
– По возможности.
– Я поняла.
Он улыбнулся, нежно поцеловал девушку в щеку и распорядился:
– Тогда пойдем в дом.
В больший из трех особняков в викторианском стиле, которые образовывали поместье. В главный дом, в котором крайне редко оставляли на ночь гостей (для них предназначались другие особняки) и где Карифе приготовили комнату. Однако до нее девушка не добралась, потому что в гостиной А2 взял Карифу за руку и отвел наверх, в спальню, из которой она вышла лишь в седьмом часу утра: растрепанная, невыспавшаяся, но
