Вся сдержанность полетела к чертям. Злость опалила разум Лили, а боль лишь разожгла ее еще сильнее. Кристина побледнела.
– Нет! Ты не так поняла. В том-то и дело, что мы живем вдвоем. А мансарда заперта уже пять лет! – воскликнула она.
Лилия задумчиво наклонила голову набок:
– Тогда что было на фотографии?
– Иллюзия, – неуверенно произнесла Кристина, но ее слова прозвучали как вопрос, на который она жаждет получить ответ.
– Кажется, вам стоит разобраться со своими секретами самим, прежде чем обманывать других. – Лили отвернулась и бросила последние слова: – Я дойду сама. И передай Натану, что нам больше не стоит общаться. Если я влюблена, это не значит, что мной можно помыкать. Я – леди, – горько добавила она.
Кристина не пыталась остановить ее, и чем дальше Лилия отдалялась от дома, тем сильнее хотела вернуться назад. В душе она надеялась, что Натан догонит ее и все объяснит, а перед этим подарит самый сладкий поцелуй.
Глупые девичьи мечты, которым никогда не суждено сбыться.
Лили сама не верила, что сказала подобное.
«Нам больше не стоит общаться».
Но слов не вернуть. И, быть может, она права. Все против них. Судьба, общество и сам Натан. А также таинственная девушка с мансарды. Почему-то Лилия верила Кристине. Но от этого вопросов не становилось меньше.
Кристина вернулась в дом и застала брата за столом. Он яростно зачеркивал ручкой окно на фотографии, словно пытался стереть часть жизни.
– Я, конечно, понимаю, мы оба в шоке, но ты повел себя отвратительно с Лилией. Она ничего не знает, а теперь будет думать невесть что!
Кристина мельком глянула на разбитое зеркало в ванне. Как только она проявила фотографию, по нему прошла трещина, будто предупреждая об опасности. Надо было порвать снимок, но Кристи оцепенела, не в силах отвести взгляд от страшного силуэта.
– А что ты предлагаешь? – Натан вскинул голову. – Рассказать ей? Это ничего не изменит. Лили ушла бы в любом случае. Только к обиде прибавилась бы ненависть.
– Но я же не ненавижу тебя. – Кристина села рядом с братом, мягко забрала у него фотографию и перевернула, чтобы не видеть черное рваное пятно. – Ты винишь себя в случившемся, но ты ничего не мог поделать. Она сама так решила.
Натан замотал головой и схватился за волосы. Плечи задрожали. Парня затрясло, и Кристина бессильно наблюдала за его страданиями. Ей хотелось обнять брата и забрать всю боль к себе, но она не могла. Натан никому не открывал душу. Даже ей.
– Я поднимался на мансарду. Там пусто. Лишь пыль, – прохрипел он. – Знаешь, когда я увидел снимок, то на мгновение испытал шокирующую радость, что Лиззи жива, но потом вспомнил ее холодное тело на своих руках, и радость сменилась ужасом. – Натан впервые произнес ее имя. – Я не знаю, что происходит, но мне страшно. И я не хочу, чтобы Лили пострадала. Она заслужила лучшего парня, чем я. Я допустил ошибку, позволив чувствам одержать верх, – горько прошептал он.
Кристина стукнула кулаком по столу, сердито прищурилась:
– Ты снова хоронишь себя, Натан! Это невыносимо!
На фотографии могло быть что угодно, но даже если дух Лизы бродит по дому, то вряд ли она желает тебе зла. – Она схватила брата за ладонь и провела пальцами по еле различимому шраму. – Лиза любила тебя.
Натан задумчиво уставился на руку. Кристина видела, что в его голове копится рой мыслей, и ей отчаянно хотелось заглянуть туда, чтобы хоть чуть-чуть понять брата.
– Ты права, – кивнул Натан и встал. – Я пойду прогуляюсь. Мне надо подумать. Буду поздно, не жди меня. – Он схватил кожаную куртку и выскочил из дома.
А Кристина осталась наедине с призраками.
Он брел по дороге на Северное кладбище, перед глазами стелились образы из прошлого.
Море, пляж… Они бегут с Лизой на утес Искупления… Клятва на крови, важные слова: «И даже смерть не разлучит нас»… Авария, смерть… Они остались втроем. Он, Лиза и Кристина… Неотвратимая болезнь, перед которой Натан оказался бессилен… Глеб… День, когда он исчез. И день, когда умерла Лиза.
Натан пришел на кладбище и остановился перед ее могилой. Положил букет люпинов, протер пыль на памятнике. Лиза улыбалась ему с надгробия, но постепенно ее образ оживал. Улыбка исчезла с лица, и теперь девушка смотрела на него с тревогой и смятением.
– Даже спустя столько лет не хочешь отпустить меня? – прошептал Натан. – Или это я не хочу отпускать? Ты унесла в могилу нашу тайну, но иногда я думаю, что лучше бы ты рассказала Кристине. И я бы избавился от бремени, которое вынужден нести в одиночестве.
Он присел на корточки и прикоснулся к люпинам:
– Я так устал. Хочу жить и не могу. Не знаю, что означает твоя выходка с фотографией, и не хочу знать. Пока шел сюда, вдруг ясно осознал, что Лили – мое искупление. Если я сделаю ее счастливой, то смогу простить себя. Поэтому я должен попытаться.
Натан встал и посмотрел на могилу с тихой печалью:
– Спи спокойно, Лиззи. И оставь в прошлом ту клятву на утесе. Есть вещи, которые не подвластны даже любви.
Он больше не мог находиться на кладбище. Раньше Натан проводил здесь слишком много времени. Но время лечит. Даже самые глубокие раны постепенно затягиваются, оставляя после себя лишь ноющую боль.
Натан тихо вошел в дом, устало кинул куртку на диван. Часы показывали одиннадцатый час вечера, за окном сгустилась непроглядная тьма, но ему совершенно не хотелось спать. Он осторожно подошел к спальне сестры и постучался. Кристина не ответила, и тогда Натан заглянул внутрь.
Сестра спала, свернувшись калачиком под одеялом. Настольная лампа освещала ее острое личико. Между бровей залегли сердитые морщинки. Светлые волосы разметались по подушке, а пальцы левой руки слегка подрагивали. Даже во сне она с кем-то ругалась.
Натан подошел ближе и присел на край кровати. Он не мог оторвать взгляда от сестры. Кристина защищала Лили, но даже не подозревала, что больше всех Натан виноват перед ней. Глупая ошибка, которая разрушила столько судеб. Но страшнее всего то, что он понимал. Вернись Натан в прошлое, он поступил бы точно так же. От подобной мысли кровь становилась горячее и быстрее текла по венам.
Он отвернулся и приблизился к окну, за которым виднелись люпины. Как много секретов они таили. Возможно, поэтому Лили стало плохо рядом с ними.
Удивительная девушка. Сердце Натана неистово забилось, стоило вспомнить ее почти невесомое тело. Огромные карие глаза, в которых горел страстный огонь доверия.
Манящие губы.
Натан не думал, что полюбит еще раз. Ему казалось, что его сердце умерло пять лет назад вместе с Лизой.
