— Мне очень жаль, мам. Я знаю, тебе нравилась эта книга, но она была такая старая и скучная… Я тебе в сто раз лучше напишу, честное слово!
— Договорились, — улыбнулась она и поднялась на ноги. — Пора уходить.
Драко стоял на месте, не в силах пошевелиться. Он затеял все это, чтобы спасти своего сына от губительного влияния деда, но…
— Драко? — обеспокоенный голос Астории едва достигал его слуха, палочка дрожала в руке.
Но Скорпиуса не нужно спасать. Он достаточно умен, чтобы справиться и с Люциусом, и с Драко, и черт знает с кем еще. Он уникален! Он — сокровище дома Малфоев, и его нельзя выпускать из рук!
Через тридцать лет с этой беспримерной хитростью, артистизмом и изобретательностью он сможет возглавить не только семью, к ее вящей славе и процветанию, но и, возможно, страну, при помощи подходящих союзников.
Люциус был прав. Его нельзя отпускать. Он слишком ценен.
Скорее всего, Скорпиус возненавидит его за это решение. Астория тоже. Но они ведь и так его ненавидят, правда?
Без любви вполне можно обойтись, если преследуешь более высокие цели. И если цена слишком высока, чтобы платить.
Под мантией невидимости, мелкими шагами пробираясь к барьеру на краю сада, он думал о том, что все еще можно повернуть вспять. Усыпить ничего не подозревающих и крайне уязвимых жену и сына, найти Поттера и Грейнджер и незаметно выпроводить их. А завтра начать все с начала, ведь не могут же Скорпиус и Астория в самом деле сражаться с ним вечно.
— Почему ты сразу не сказал мне про маму? — шепнул Скорпиус, когда они миновали заросли декоративного кустарника, и дом остался далеко позади.
— А ты бы поверил? — усмехнулся Драко.
— Нет, — сказал Скорпиус, а затем сжал его руку и добавил: — Прости.
Драко остановился, Скорпиус все еще держал его ладонь. Грань магического барьера переливалась в полуметре от них, практически незаметная во мраке. Рука мальчика была практически невесомой, и все же не было ничего тяжелее, чем отпустить ее.
========== Глава 24 ==========
Зарождались и угасали цивилизации, наполнялись и пересыхали океаны, возводились и рассыпались в прах величественные города, а проклятый прием все не кончался. Гермиона трижды перечислила всех гостей поименно, припомнила все, что знала о них, начиная со школы, рассортировала факты так, чтобы при необходимости использовать лишь те, что могла знать Астория, но все бесполезно — никто не желал с ней говорить. Гости изредка обращались только к Гарри, но и тот, сохраняя осторожность, ограничивался лишь односложными ответами. В конце концов они присели за дальний столик и завели тихую, ни к чему не обязывающую беседу о пустяках. Появление Нарциссы, улыбающейся и легкой, точно она не простояла на ногах последние несколько часов, насторожило обоих.
— Лорд Руквуд хочет обсудить с тобой свои вложения, милый, — промурлыкала она, обращаясь к Гарри. Но когда тот поднялся со стула и подал руку своей спутнице, Нарцисса изящным жестом тонкой руки остановила его. — Я знаю, как тебя утомляют разговоры о политике, дорогая, — проговорила она уже без той нежности, с которой обращалась к сыну, — тебе лучше остаться здесь и отдохнуть от суеты.
Фальшивый мистер Малфой чуть заметно приподнял бровь, но молча поцеловал на прощание руку своей супруги и растворился в толпе. Гермиона мысленно пожелала ему удачи. Насколько она знала, Гарри весьма слабо разбирался в финансовых вопросах, если дело не касалось закупок для нужд аврората.
— Могу я попросить тебя уделить мне немного времени? — раздался знакомый голос за ее спиной, и Гермиона похолодела. Она повернула голову и увидела Люциуса Малфоя, седого, но все такого же грозного, как и много лет назад. — В моем кабинете. Сейчас.
Судя по тому, что рассказала о своей семье Астория, у нее нет ни малейшего желания разговаривать со свекром, как нет и причин скрывать свою неприязнь. Как прекрасно, что в этом они похожи.
— Ни одной свободной минутки, — с легкой полуулыбкой протянула она, проворачивая в тонких пальцах ножку пустого бокала. Гермиона легонько постучала ногтем указательного пальца по стеклу и мелодичный звон заметался и затих в пустоте, окружающей ее в этот вечер. — Мне так жаль…
— Если ты не последуешь за мной сейчас, то действительно пожалеешь, — Люциус понизил голос, но его лицо оставалось спокойным, — и твой сын пожалеет тоже.
Гермиона выпрямила спину и, с нескрываемой ненавистью глянув на своего собеседника, поднялась из-за стола. Это тот аргумент, который никогда бы не проигнорировала настоящая Астория. Ради Скорпиуса эта женщина готова разорвать информационную бомбу у себя под ногами, что уж говорить о нескольких минутах в обществе своего драгоценного свекра.
Удаляясь от шатров в сторону поместья, Гермиона несколько раз обернулась, пытаясь найти среди гостей Гарри, чтобы подать ему хоть какой-то знак. Через несколько секунд она поняла, что все бесполезно: Драко ни в коем случае не должен заметить отсутствия своей жены. Не только у друзей мистера Поттера были планы на этот вечер.
— Присядь, пожалуйста, — закрыв за собой массивную дверь кабинета, проговорил Люциус и указал на кресло напротив своего дубового стола.
— Спасибо, я не планирую задерживаться, — Гермиона остановилась посреди шикарного ковра и сложила руки на груди.
Люциус не торопясь подошел к своему столу и посмотрел на нее в упор. Под взглядом его холодных глаз Гермиона с трудом подавила желание нервно сглотнуть.
— Боюсь, что увлечение моего сына внебрачными связями принимает опасный оборот.
Очень осторожно, стараясь не переборщить, Гермиона придала своему лицу выражение искреннего удивления, а затем — совершенно неискреннего сочувствия.
— Мне прочесть ему лекцию о контрацепции?
— Перестать паясничать, — поморщился Люциус, и Гермиона с облегчением отметила, что правильно угадала степень дозволенного. Астория не производила впечатление бедной овечки, и не бывала такой даже с Люциусом. — Имя Гермиона Грейнджер тебе что-нибудь говорит?
— Грязнокровка, из-за которой так трагически оборвалась ваша политическая карьера? Какой… — она не стала скрывать улыбки, — прекрасный выбор.
— Отнесись к этому серьезно, — нахмурился он. — Твоя собственная репутация полетит к чертям, если он променяет тебя на разведенную грязнокровку и двух рыжих выродков.
— Если Драко Малфой и любит что-то больше самого себя, так это свой образ жизни, — твердо проговорила она. — Думаете, он не понимает, что брак с грязнокровкой навсегда закроет перед ним не только двери в этот дом, но и во многие другие? Его семья отвернется от него, его так называемые друзья будут смеяться над ним, его карьера закончится, не начавшись. Словом, вам не о чем волноваться… —
