– А они – смелые! – усмехнулся Мстислав Святославич. – По всему, смерти не боятся. И зря!
– Что ты предлагаешь, друже? – удивленно воззрился на него киевский князь.
– Предлагаю не ждать утра, а перерезать всех этой же ночью!
– Господь с тобой, Мстислав Святославич! – вскричал пораженный Василько. – Так нельзя! Послов нельзя убивать!..
– Не послы они никакие! – резко оборвал его черниговец. – Послы государей представляют, верительные грамоты привозят, подарки правителю… А эти что? Явились ниоткуда, грязные, вонючие, наглые!.. Холопов своих, видите ли, наказать пришли!.. Что-то я не слышал от хана Котяна, сколько его знаю, чтобы он чьим-то холопом назвался? Предлагаю прибить оборванцев и идти в степь. Найдем их становище и так всыплем, чтоб бегом до Хвалисского моря улепетывали!
Мстислав Романович поднял руку, успокаивая разбушевавшегося тезку:
– Охолонись, друже! А то на Андрея стал похож… Мне тоже они не нравятся, но убивать?.. Негоже так великому князю поступать.
– Вот и я говорю! – снова вскинулся Василько. – Не по-людски это! Нечестно!.. Скажем им наш ответ, мол, уходите или побьем. Пусть этот… Байдалур так и доложит своему господину. А мы меж тем тайно за ними догляд пошлем – так и узнаем, где у них становище!
– А что, княжич дело говорит! – рассмеялся вдруг Мстислав Черниговский. – Может, и его в наш совет примем?
– Добре, други! – посветлел старый князь. – Так и порешим. И закон соблюдем. А как отъедут в степь, снимаем становище и выступаем вниз, к Порогам! Небось, галичане да волынцы уже там?..
Шаг четвертый
Калка
К Порогам русское войско подошло на десятый день. Погода, казалось, встала на сторону русичей – за весь переход только раз прошел дождь, и то непривычно теплый для весны. Степь и по ту, и по эту сторону Славутича уже вся укрылась ярко-зеленым пушистым платом.
Почти каждый день на левом берегу мелькали вдали фигурки быстрых всадников – мунгальские дозоры, – но близко к реке не подходили. Мстислав Черниговский предложил было отправить на тот берег половецкие отряды – попугать ворога, но Мстислав Романович с ним не согласился, справедливо заметив, что мунгалы не считают половцев за противника и могут внезапно напасть, а помочь им, в случае чего, не зная бродов через Славутич, русичи не смогут.
– Вот дойдем до Порогов, соединимся с галичанами и волынцами, тогда и погоним степняков…
Однако, выйдя к излучине реки напротив острова Хортица, они не увидели долгожданных костров и палаток южан.
– Если Мстислав и Данил не объявятся за три дня, идем в степь одни! – решил киевский князь. Мстислав Черниговский и княжич Василько с ним согласились.
На второй день к становищу на Хортице с востока подошел большой отряд мунгалов. Они вынырнули из предрассветного тумана бесшумно и неожиданно. Половецкая стража у брода ничего не успела понять и была вся перебита.
Однако на крики и шум схватки всполошились дозорные на острове, зажгли сигнальные костры. С острова на берег полетели горящие стрелы и запалили прошлогодний тростник. Стало светло, как днем. И тут выяснилось, что русские луки бьют намного дальше, чем мунгальские.
Прежде чем нападавшие сообразили это, дружинники черниговского князя дали два или три метких залпа, да таких, что вражеские всадники посыпались с седел, как горох! Картина сильно воодушевила половцев, так что Кетэну с трудом удалось удержать своих воинов не броситься опрометью на врага через брод. Конец такой атаки был бы очень печальным.
Но и мунгалы не стали больше испытывать судьбу и растворились в тумане так же быстро и бесшумно, как и появились. Лишь с восходом солнца Добромысл с отрядом гридней перешел брод и осмотрел поле ночной битвы. Все половецкие воины оказались обезглавлены, но ни убитых, ни раненых мунгалов русичи не нашли. Зато наткнулись на мертвую мохнатую лошадку без упряжи, и стало ясно, почему не было слышно конского топота: копыта лошади были плотно обмотаны пучками травы!
А на следующий день к Хортице подошла с юга галицко-волынская дружина.
* * *На совете в шатре киевского князя разгорелся жаркий спор. Мстислав Романович стоял за продолжение похода вниз по Славутичу, но только по левому берегу.
– Заманим мунгалов к затонам у Олешья, прижмем к воде и утопим!
– А с чего ты решил, что мунгалы непременно пойдут к Олешью? – возражал ему Мстислав Черниговский. – Может, они на полночь двинутся, к Переелавлю?
– Нет, други, пока у них за спиной наше войско, они на Русь не пойдут, – рассуждал Мстислав Галицкий. – Но и к Олешью им идти незачем. Что там брать? Ладьи к грекам уже ушли, товара нет, а сам город им вовсе ни к чему. Нужно в степь идти – самое верное! Они же в степи, как у себя дома. Потому решат нас заманить в удобное для них место…
– Ну а мы что? Как овцы за ними поплетемся?
– Зачем? Мы будем двигаться туда, куда еще в Киеве собирались.
Все недоуменно посмотрели на галицкого князя, включая Василька, приглашенного на совет, как предводитель союзной рати. Мстислав Мстиславич с веселой иронией оглядел их:
– Да в холмы у Великого Дона! Там, где их коннице не развернуться толком.
– Они разгадают нашу задумку, – покачал головой Мстислав Черниговский.
– Как? Они же с нами еще не бились толком и знать не знают, на что мы способны. А мы, наоборот, благодаря Котяну Сутоевичу кое-что про их хитрости разведали.
– А если они решат сами нам бой дать и встретят где-нибудь на равнине?
– Ну, там видно будет. – Мстислав Галицкий уверенно посмотрел князьям в глаза. – Чтобы такого не случилось, нужно: первое, идти двумя рукавами, а не одним, но в виду друг друга; второе, иметь постоянно впереди и по сторонам дозорные отряды. Для этого лучше всего подходят половцы Котяна. Ну а третье, в голову войска поместить небольшую, но сильную дружину с опытным и решительным воеводой или даже князем. Он в случае чего сумеет и первый отпор ворогу дать, и главные силы предупредить.
– Верно говоришь, друже, – похвалил Мстислав Романович. – Вот только кто передовой полк возглавит? Добромысл?..
– Нет, пожалуй, староват он для такого дела, – с сомнением покачал головой Мстислав Черниговский. – Может, Ярун твой? – повернулся он к галицкому князю.
– Э, нет! Яруна я предлагаю над половцами поставить, так нам всем спокойнее будет. А в передовой полк рвется мой зять Данил – молод, горяч, храбр и, главное, удачлив в битве. Дружина в нем души не чает!
– Добро, други! – повеселел Мстислав Романович. – На том и порешим!
* * *С утра половецкие сотни, одна за другой, переправлялись на левый берег Славутича и исчезали в дрожащем мареве просыпающейся степи. С последней ушли и Ярун с Кетэном. В нее собрали самых сметливых, быстрых и верных хану воинов, дабы в случае обнаружения противника вовремя предупредить передовой полк и собрать остальные отряды для нанесения отвлекающих ударов.
– Не
