Он неотрывно смотрит на Эйвери, все еще дрожа, и пытается подняться. Он выглядит так, словно еще не до конца понимает, что только что сказал Пожиратель.
— Ты… что ты сказал? — Дрожащим голосом спрашивает он.
Беллатрикс противно хихикает.
— Ты прекрасно все слышал, — произносит она. — Мы продлим жизнь твоей сестре, но ты сперва трахнешь ее.
Рон бледнеет на глазах.
Опускаю взгляд на Джинни. Она прижимает руки к ране, кровь просачивается сквозь пальцы, и смотрит на Эйвери и Беллатрикс с точно таким же шокированным выражением, как и ее брат.
— Вы не в своем уме! — Яростно шепчет она, поморщившись от боли. — Вы оба абсолютно…
Она умолкает, сильнее хватаясь за живот.
Не понимаю. Как они могут стоять вот так просто, ничего не делая?
Поворачиваюсь к Люциусу в надежде, что он что-нибудь предпримет. Но он безучастно созерцает разворачивающуюся перед ним драму.
Ему плевать.
Наверное, я хочу невозможного. Люциус ни к кому и никогда не проявлял жалости. Кроме меня. Но никогда к Рону.
И теперь я знаю, почему, да?
Поворачиваюсь к Рону. Он недоверчиво качает головой.
— Что за извращенные шутки? — Он подползает к Джинни и прижимает руку к кровоточащей ране на ее животе. — Кучка больных…
Закончить ему не дает Эйвери, который хватает его за плечо, разворачивая и швыряя на пол. Джинни кричит и пытается помочь брату, но Беллатрикс молниеносно приходит на подмогу, хватая девушку за запястья и прижимая их к полу.
Нет. Так больше не может продолжаться! Это несправедливо!
Но как только я пытаюсь вырваться, Люциус хватает меня за талию, останавливая и притягивая ближе к себе.
— Даже не пытайся, — шепчет он мне на ухо, и кончик палочки упирается мне под ребра. — Я на полном серьезе предупреждаю тебя.
— Это вовсе не шутки, — возражает Эйвери. — Всего лишь обсуждение условий сделки. Мы вылечим ее, как только ты с ней переспишь.
— ДА ЧТО С ВАМИ ТАКОЕ, ВЫ, БОЛЬНЫЕ УБЛЮДКИ?! — Взрывается Рон. — Она же моя сестра…
— И поэтому ты должен сделать всё ради спасения ее жизни, не так ли? — Беллатрикс злобно посмеивается, сжимая запястья Джинни так, что ее собственные пальцы побелели. — Что же за брат такой, который даже не постарается спасти свою сестру?
Джинни яростно отбивается и кричит.
— Отпусти меня! Пошла прочь…
Беллатрикс отпускает ее, но тут же накладывает заклинание, и тело Джинни древенеет. Ее глаза остаются открыты, они — единственная часть ее тела, еще способная двигаться, — и она в отчаянии оглядывает комнату. Лужа крови расползается вокруг нее.
— Кажется, твоя сестра долго не протянет, Уизли, — поднимаясь на ноги, произносит Беллатрикс. — Тебе лучше поторопиться и побыстрее приступить к делу.
Эйвери истерически смеется высоким, заливистым смехом, и склоняется к Рону.
— Давай, Уизли, вперед, — шепчет он. — В конце концов, она уже не девственница, Поттер наверняка позаботился об этом…
— ЗАТКНИСЬ! — В замешательстве кричит Рон. — Как вы можете… она же моя сестра, Бога ради!
Эйвери хладнокровно направляет палочку Рону в лицо.
— Мы здесь ни при чем, — шепчет он. — Твои родители отказались подчиняться нашим приказам, даже зная, чем это может обернуться для тебя. В назидание мы заставим их младшего сына заняться сексом с их единственной дочерью. Это должно привести их в чувство, нет?
Это… Господи, это просто…
Люциус крепче прижимает меня к себе.
Рон яростно качает головой.
— Прошу вас, — дрожащим голосом начинает он, — Пожалуйста, не заставляйте меня!
— Тетушка?
Я почти забыла, что Драко тоже здесь.
Он смотрит на обездвиженную Джинни, его лицо позеленело, а в глазах определенно плещется страх.
— Тебе не кажется… хм… не слишком ли это…
— Драко, — Люциус вступает в разговор, — не вмешивайся. Тебя это не касается.
Драко поворачивается к отцу, но как только его взгляд опускается ниже, — туда, где рука Люциуса крепко удерживает меня за талию, — он зло прищуривается, но не говорит ни слова. Лишь переводит взгляд на Джинни, бледнея еще больше.
Ни Беллатрикс, ни Эйвери не слушают его. Она подходит к Эйвери, склоняясь рядом с ним к Рону и улыбается.
— Ты знаешь, что делать, Уизли, — шепчет она. — Мы хотим, чтобы ты ее трахнул.
Глядя на плачущего Рона, у меня сердце кровью обливается. Пытаюсь вырваться, но Люциус крепко держит меня.
— Слушай, — шепчет он мне на ухо, — ты ничем ему не поможешь. Они оглушат тебя прежде, чем ты подойдешь к нему.
— Прошу вас, вы же не серьезно, — шепчет Рон.
Беллатрикс злобно ухмыляется.
— Ох, дорогой, у тебя проблемы? — Она и Эйвери помогают ему сесть и снимают с него рубашку, а затем снова кладут на пол. Эйвери держит его, а Беллатрикс дрожащими от возбуждения руками берется за ремень его брюк. — Может, тебе помочь?
Вырываюсь из рук Люциуса.
— Пожалуйста, остановите это, вы не можете допустить…
Люциус закрывает мне рот ладонью, сильнее стискивая мою талию.
— Просто жди, — шепчет он. — Жди.
Ждать? О чем он, черт возьми? Ждать чего?
Зачем он так хотел, чтобы я увидела это?
Рон начинает всхлипывать, когда Беллатрикс расстегивает ремень.
— Пожалуйста, я не могу, — рыдая выдавливает он. — Послушайте. Умоляю вас, пожалуйста…
Эйвери перестает держать Рона, Беллатрикс медленно убирает руки от застежки на его брюках.
— Что ты сказал? — Спрашивает Эйвери.
— Я сказал, что умоляю вас, пожалуйста, не заставляйте меня…
— Нууу, — насмешливо тянет Эйвери, — если ты умоляешь, то это уже другой разговор. Я всегда говорил, что почтительное и уважительное отношение к взрослым — добродетельная черта.
Эйвери и Беллатрикс смеются, поднимаясь на ноги. Рон смотрит на них, не смея надеяться.
— На этот раз мы отпустим вас, Уизли, — произносит Эйвери. — Но, если твои родители вновь вздумают играть с нами, пощады не ждите.
От облегчения боюсь даже вздохнуть. Слава Богу. Слава Богу!
Объятья Люциуса ослабевают.
Эйвери подходит к Джинни, чье лицо залито слезами.
Он направляет на нее палочку, и рана начинает светится золотистым светом, затягиваясь на глазах, но кровь на полу остается…
Он склоняется к ней и, удерживая ее запястья, произносит:
— Фините Инкантатем!
Она тихонько шевелится на полу. Все еще держа ее руки, он помогает ей сесть. Она бледна и измучена, но ее глаза полыхают яростью.
Он касается палочкой ее виска, вытягивая полупрозрачную серебристую нить воспоминаний. Взгляд Джинни слегка расфокусирован.
Люциус окончательно выпускает меня из своих рук. Смотрю на него, но он не отрывает взгляда от Эйвери, глядя на того, нахмурившись.
Перевожу взгляд на Эйвери, который помещает воспоминания в маленький прозрачный сосуд. Джинни тоже смотрит, как ее мысли вьются за прозрачным стеклом, ее глаза абсолютно пусты.
Возможно, она не такая уж и сильная, как я думала.
Эйвери бесстрастно смотрит на нее.
— Мы вернем тебя домой. Ты нам больше не нужна. Когда увидишь родителей, отдай им это, — произносит он, протягивая ей сосуд, — и убедись, что они увидят всё, поняла?
Она поднимает на него мутный взгляд и, кивнув, зажимает флакончик в кулаке, ее нижняя губа подрагивает, словно она пытается сдержать рыдания.
Эйвери отходит от нее, нацеливая палочку ей в грудь.
— И скажи своим родителям-глупцам, чтобы в следующий раз и не пытались
