На мгновение Таня вынырнула из тумана желания и подумала о том, чувствовал ли Глеб то же самое, когда она ласкала его? Ей недоставало опыта, чтобы судить об этом, однако во время их близости, ночью в горах, он казался ей невероятно чувствительным ко всему, что она делала.
Её тело всё ещё помнило пережитое и было таким обострённо восприимчивым, что Тане казалось, будто каждое действие Глеба сопровождается электрическим разрядом. А когда длинные смуглые пальцы пробрались под её подол, отодвигая в сторону бельё, ей пришлось зажать себе ладонью рот — она понимала, что совсем рядом, буквально в соседнем классе, находятся дети. Мысль о том, что, наверное, стоит наложить заглушающее заклинание или хотя бы запереть дверь, мелькнула и исчезла в её охваченном возбуждением мозгу. Не выдержав, Таня перехватила наглую руку, останавливая настойчивую ласку.
— Глеб, это слишком, — выдавила она, и он усмехнулся, слегка отстраняясь, оправляя её подол.
А потом сделал немыслимое: медленно, наблюдая за её реакцией, облизал пальцы, только что ласкавшие её там, внизу. Таня ахнула. Её лицо, шея и обнажённая грудь залились горячей краской. Он приводил её в смятение тем, что творил, этого было много, слишком, слишком много, сильно, остро… она просто не справлялась.
Кажется, её реакция оказалась даже более бурной, чем он ожидал, поэтому Глеб наклонился, приподнимая её подбородок, заглядывая в глаза.
— Извини, кажется, я тебя немного нервирую своими действиями, — пленительная хрипотца в его голосе заставила Таню поднять голову и встретиться с ним взглядом. — Я слишком тороплюсь, да? Мне не хочется, чтобы ты думала, будто я помешан на сексе. Только на тебе. Поэтому, если ты не хочешь, или тебе неудобно…
Она не дала ему договорить.
Разумеется, чёрт возьми, он нервировал её, он торопился и он, несомненно, был помешан на сексе с ней — но Таня сама безудержно хотела его, и не только в физическом плане. Она хотела всего этого, вещей, которые только он один был способен ей дать — чувства жаркие, колкие, заставлявшие ощущать себя живой, желанной, наслаждаться каждым втянутым через не справляющиеся лёгкие вдохом, каждой фразой, глупой и банальной для всех, кто находился за переделами этой комнаты.
Но здесь, внутри этой каменной коробки, находясь наедине в этой личной галактике, Таня хотела смаковать каждый миг.
Ведь никто из них не знал, что готовит завтрашний день.
Когда-нибудь эта животная страсть пройдёт, думала Таня, и они с Глебом станут остепенившимися, уважаемыми в обществе старыми магами. Они преодолеют все испытания, добудут артефакт, вытащат Бейбарсова из цепких лап Магщества. Они дождутся момента, когда все примут их любовь. И дни с той поры будут наполнены спокойствием и радостью, которую они однажды разделят со своими детьми.
Но пока оба были молодыми и горячими, их тела — ненасытными, их чувства — шальными и неудержимыми, желания — сладкими, судьба — нерешённой, а будущее — опасным; пока всё это обрекало их на жизнь, полную неожиданных неприятностей, Таня хотела наслаждаться моментом. Наверное, это было неправильно — настолько сильно желать кого-то, и отдаваться этому желанию так неистово, так самозабвенно — но ей было плевать.
Она скользнула рукой вниз, неуклюже дёргая пряжку и вытягивая ремень из брюк. Глеб придерживал её за плечи, жадно наблюдая за манипуляциями девушки. Ей требовалось больших усилий, чтобы не пялиться на его широко расставленные ноги и пах, чтобы не искать подтверждения того, как сильно он её желает.
Расстегнув пуговицу и молнию, Таня потянула грубую ткань вниз вместе с бельём, краснея и задыхаясь от представшей картины. Ей уже довелось рассмотреть телосложение Глеба в мельчайших подробностях, но почему-то именно сейчас, при тусклом свете, проникающем через маленькие окна под самым потолком, полуобнажённый и возбуждённый до крайности, он казался ей особенно притягательным и… да, порочным.
— Закончила разглядывать? — послышался насмешливый шёпот.
Таня улыбнулась и кивнула, решив ещё немного помучить его и себя. Поражаясь собственному бесстыдству, она приподняла бёдра, сгибая ноги в коленях и стягивая своё бельё к щиколоткам. При этом не сводя глаз с лица Бейбарсова, которое буквально окаменело. Он почти не дышал, наблюдая, как девушка приподнимает подол сарафана и слегка разводит ноги в стороны, позволяя ему смотреть на себя.
Шагнув вперёд, Глеб легко приподнял её и опустил на пол, разворачивая лицом к столу и заводя руки за спину.
— Решила проверить моё самообладание? — низким голосом проговорил он, и от этого звука по спине Тани побежали мурашки. — Я ни черта не соображаю, довольна?
О, его голос. Ему достаточно было просто говорить с ней таким тоном, и Таня уже теряла рассудок, а все её чувства смешивались в один пёстрый водоворот.
Она не могла видеть, что он делает, только чувствовала движение его пальцев, задирающих лёгкую ткань сарафана, шершавую поверхность его брюк, которую она ощущала обнажёнными ягодицами, и следом — лёгкий толчок.
Её тело напряглась на мгновение, но Глеб замер, помогая ей медленно принять его в себя. Он освободил её руки, позволив упереться ими в стол, на пыльной поверхности которого остались следы влажных ладоней. А затем девушка ощутила, как он начал двигаться в ней, сначала неторопливо, преодолевая сопротивление тугих мышц, а потом всё быстрее.
— Таня, я люблю тебя, ты слышишь? — судорожно прошептал он, придавливая её к столу всем своим весом.
И девушка улыбнулась, думая о том, как это прекрасно — быть любимой мужчиной, который лишь к тебе одной испытывает это чувство, презирая весь прочий мир; быть желанной так сильно, чтобы заставить его забыть обо всём на свете.
В этой позе Таня могла немногое: стоя на цыпочках, сотрясаясь от жёстких толчков, почти обездвиженная, она лишь легонько касалась кончиками пальцев крепких бёдер мужчины, жилистых рук, сжимавших её талию. Она дрожала, покоряясь иссушающему безумию, что царило в этой пустой, пыльной комнате, в которой слышались лишь их прерывистые выдохи, вышибаемые при каждом движении.
В этих неловких, судорожных, слишком стремительных движениях Таня не могла поспеть за своим наслаждением. Оно дразнило, заставляя вжиматься в грудь Глеба и жалобно стонать в попытках
