— Лен, это ты чё, все серьезно? — несколько опешила Маша.
— Ну-у, ты же спросила про мужиков Ведьмилэнда, я отвечаю на твой вопрос.
— Мне нахрен не нужны никакие мужики, кроме Эредина!
— Маш, блин, я ж забыла совсем! — хлопнула себя по лбу Лена. — Ты, кажется, Имлериху приглянулась!
— Имлерих — это?..
— Правая рука Эредина. Тот, который в доспехах.
— Бритый качок с рожей, как у зажитошного колхозника? Уволь от такого счастья!
— Маш, что ты говоришь такое. Какой колхозник? Имлерих — нормальный эльф. Даже очень симпатичный на самом деле. Просто у него на лице боевая раскраска. И вообще, из всей их кодлы он — самый адекватный. К тому же лоялен к представителям нашей расы.
— Он похож на бандюков из фильмов про ментов и зону, — стояла на своем Маша.
— Ну, может быть немножко. Так он ведь боевой эльф, воин, в смысле. Он не может быть похожим на кисейную барышню или на няшно-кавайного мальчика-пидорасика из аниме. Как по мне, хороший, фактурный мужик. И мозги у него на месте.
— А я все равно люблю Эредина, — упрямо повторила Маша.
— Люби, кто ж тебе не дает, — сдалась Лена. — Только не вышло бы от твоей любви бед еще больших, чем от страсти к Йорвету.
— А ты знаешь, что сказал мне Лютик? — тут Маша к месту вспомнила про свои посиделки в корчме на Скеллиге.
— И что же?
— А он сказал, что когда просто, то неинтересно. Это, мол, любой дурак сможет, и баллады про это не пишут.
— Маш, если б ты Эредина для баллад любила — я и спорить бы не стала, но ты ведь наверняка чего-то более осязаемого от него хочешь?
— Бли-ин, — Маша задумчиво поскребла в затылке. — Ленк, слушай, ты теперь по этим… нцам-то у нас специалистка, да? Ну-у, поживши с Геральтом-то?
— Это ты к чему?
— Эредин-то ростом метра два с половиной будет, а? Как ты думаешь?
— Примерно так. И что?
— Я тут чё-то подумала… А не очень ли он для меня велик? Во всех смыслах.
Лена озадаченно потерла лоб.
— Девушки, что стоим? Где наши гости? — раздумья девушек на животрепещущую тему физической совместимости Homo sapiens и Aen Elle прервал Гермес Зевсович, появившийся на крыльце вместе с Пером Гюнтом.
— А они в поликлинику пошли, — бухнула правду-матку Маша.
— Им стало дурностно? Надеюсь, это не вы их довели?
— Бабушка сомлела, — пояснила Лена. — Стервоза-чародейка, которая. Климат ей, наверное, наш не пришелся. Или от дорог устала, что неудивительно в ее-то годы. Не шашнадцать, чай.
— О, Кронос всемогущий! Надеюсь, с ней ничего плохого не случится. А то будут говорить, что в наших Малых ебинях гостям не рады.
— Да ее дрыном не убьешь, — проворчала Маша. — Что ей сделается, кобыле двужильной. Там, поди, магией вся человечность из нее вытравлена. А если какая по недосмотру осталась, так она ее сама извела за столько-то лет стервозности.
— Ну что ж, пойдемте, проведаем болящих, поинтересуемся, как дела у тех, кто здравствует, — изрек Гермес Зевсович, входя в роль радушного хозяина.
*отсылка к песне группы Крематорий «Безобразная Эльза» и сказке братьев Гримм о глупой (умной) Эльзе.
Комментарий к И ВНОВЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ БОЙ, И СЕРДЦУ ТРЕВОЖНО В ГРУДИ. ГЛАВА 2, в которой Маша вырабатывает план по завоеванию сердца эльфа, подруги встречают старую знакомую, а Лена выступает в роли невольной свахи1. Для справки. Время в междумирье течет не так, как в поселке Волчий Тупик Смоленской области, поэтому Лена и Маша успели только попить чайку и поделиться новостями, а эльфы и чародейка пробыли в означеном регионе несколько дней.
Чародейки сильны, но смертны. Посему, против сущностей, заведующих посмертием, у них аргументов нет.
========== НО ВСТАЮТ У НЕЕ НА ПУТИ ЛЮДИ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ. ГЛАВА 3, в которой рассказываестя о суровых буднях мед.работников междумирья ==========
— Где дорогая гостья? — встревоженно спросил Гермес Зевсович у подпиравших стены в коридоре Эредина и Имлериха.
— Пока в реанимации, — флегматично ответствовал Эредин.
— Фу-ух, — с облегчением выдохнул Гермес Зевсович. — Слава те, что не в морге.
— Не-е, — покачал головой Эредин, — этот ваш доктор сказал, мол, в морг еще рано, пусть пока тут полежит, а там посмотрим.
— А диагноз-то какой? — спросила Лена.
— Инфаркт миокарда, — ответил Эредин.
— Ага, во такой рубец! — не сговариваясь дуэтом договорили Лена и Маша фразу из известного фильма.
— Нет, рубец как раз поменьше, — внес уточнение румяный, пухленький, рыжий низушек, вышедший из палаты с надписью «реанимация». — Вовремя ее эльф донес, а то бы в морг — и говорить не о чем. А так, сейчас откапаем, потом коронарочку сделаем, стентик поставим — будет как огурчик, еще сто лет профурычит.
— Да уж куда ей еще сто-то, — недовольно проворчала Лена. — И так довольно долго небо коптит.
— Русти, может, правда, коронарочку-то не надо, а? Заведи ей сердце — и пусть идет с миром в свой Венгерберг или вообще, куда хочет.
— В конце концов, кто тут доктор, вы или я?! — возмутился низушек.
— Ты, ты, — примирительно поднял руки Гермес Зевсович. — Ладно, делай, что хочешь.
— Не что хочу, а то, что считаю нужным для пациентки в ее состоянии и с целью профилактики инфаркта в будущем. Сердце-то у дамочки ни к черту! А коронарку сделать — так там еще и стеноз наверняка выявится, сосуды-то холестериновыми бляшками у нее засраны как пить дать, за столько-то лет да при ее разгульном образе жизни.
— Не, Русти, я понимаю, что ты только что с усовершенствования по кардиологии приехал, так тебе интересно попрактиковаться… — начал Гермес Зевсович.
— А что в этом плохого, — вступилась за Русти Лена. — Вот и пусть практикуется на этой старой кляче. Ее, если что, не жалко, она, чай, свое отскакала и пожила вволю. А доктор мастерство отточит, руку набьет, препараты, опять же, опробует. Пусть эта стерва хоть и не по своей воле, но какую-то пользу обществу принесет.
— Вот Аленка-то дело говорит, — похвалил Лену Русти. — Сразу видно, что прибыла из мест цивилизованных.
— Кстати, о прибытиях, — Гермес Зевсович завертел головой, видимо, пытаясь высмотреть кого-то. — А куда вы Карантира дели?
— Да он в какую-то другую дверь поломился, с торца которая, — припомнил Имлерих. — Я ему еще говорю, куда ты, дурачина, ломишься. А он, мол, я навигатор, мне виднее.
— Амалия Церберовна! — переглянувшись, дружно ахнули все сотрудники диспетчерской.
— Нечего мне здесь глазьями сверкать, — ровным и будничным голосом сказала Амалия Церберовна стоящему перед ней Карантиру. — Объясняю в третий раз. У тебя в паспорте что? Вот, читаем: место жительства — Тир на Лиа. Ты говоришь, что это ижно стольный град вашей Ольховой империи. Охотно верю. Значит, там точно есть психдиспансер, кожвендиспансер и тубдиспансер. Вот и принеси мне из этих заведений справки, будь добер. Или на вашей эльфячьей комиссии в Эльдорадовке такого не требуют?
— Не был я ни в какой Эльдорадовке!
— Сталбыть, комиссию проходишь вообще в первый раз,
