— Ну чё, нормальный анализ-то? — полюбопытствовал Эредин, когда лаборантка закончила колдовать над пробиркой.
— Погодите, экий вы быстрый. Кровь вашу надо сначала через анализатор пропустить. Кстати, больше ничего сдать не хотите?
— Остальное пускай он сам сдает, — Эредин раздраженно кивнул в сторону Карантира. — Надеюсь пописать в баночку он сможет без проблем и у него ничего при этом не отвалится.
— А почему это вы за меня все прошли? — плаксиво и обиженно спросил Карантир мрачного Эредина, которому уже до черта надоело торчать в больнице, и веселого Имлериха, который уже успел познакомиться с двумя симпатичными молоденькими медсестричками.
— Да потому что ты в обмороке лежал, и было неизвестно, когда оклемаешься. Сколько нам тут торчать прикажешь из-за того, что тебя угораздило не в ту дверь сунуться? — вскипел Эредин. — Ты не навигатор у меня, а какое-то сплошное недоразумение.
— Я хотел провериться, — стоял на своем Карантир. — Я имею право знать, каково состояние моего здоровья. А вы тут подлогом занимаетесь.
— Можешь гинеколога пройти, — предложил Имлерих. — К нему ни я, ни Эредин пойти не решились.
— А он что, тоже нужен? — на полном серьезе поинтересовался Карантир.
— Нам с Имлерихом — нет. А тебе, думаю, да, — зло сказал Эредин. — Потому что лично я уже сомневаюсь в твоей принадлежности к мужскому полу.
— Карантир, а может, ты и вправду беременный? — развеселился Имлерих. — Залетел от скеллигских шлюх. В обмороки, вон, падаешь.
— У меня малокровие! — пожаловался Карантир. — И вообще, пустите меня к врачу! Я, может быть, болен!
— Да иди, кто тебе не дает, — пожал плечами Эредин. — Вон, кабинет перед тобой. Только потом не плачь и не ной, если там с тобой будут делать что-нибудь этакое.
Все тот же Русти-рыжик, совмещающий в междумирской больнице должности хирурга, кардиолога и терапевта весело и доброжелательно посмотрел на вошедшего к нему в кабинет высоченного эльфа.
— Здравствуйте. На что жалуемся? — задал он дежурный вопрос.
— Ой, доктор, все болит, ничего не помогает, — плаксиво и жалобно затянул Карантир. — По утрам болит голова, то в затылок отдает, то виски ломит, то лоб ноет. Потом ухо у меня не слышит после того, как Эредин меня ударил. Давление скачет, перед глазами все плывет, мушки мелькают и звездочки…
— Зеленые черти и накеры не скачут? — поинтересовался Русти.
— Нет, только мушки со звездочками. Потом у меня болит копчик, ноют суставы, в коленках щелкает, в шее хрустит, поясница не гнется. Еще я кашляю, мне трудно дышать, одышка меня мучает, и в груди у себя я сам слышу хрипы.
— Боли в подреберьях есть?
— Ага, — радостно кивнул Карантир. — В обоих. И живот у меня, между прочим, тоже пучит.
— Поносы, запоры?
— И то, и другое.
— Боли за грудиной?
— Обязательно!
— В руки отдают?
— В обе!
— А в ноги?
— Тоже.
— Боли за грудиной отдают и в руки, и в ноги? — не поверил Русти.
— Доктор, я же вам объясняю: болит все, не помогает ничего.
— Да-а, случай трудный, запущенный, — озабоченно покачал головой Русти. — В стационарчик ляжем?
— Конечно! — тут же согласился Карантир. — Вы же видите, я изможден, изъеден болезнями и вообще почти при смерти.
— Да, на вас посмотришь, именно это сразу и приходит в голову. Значит, будем обследоваться по полной.
— Угу, — кивнул Карантир. — Я на все согласен. Только поставьте меня на ноги.
— А сейчас вы, извините, на чем стоите?
— На ушах буквально! — изумился непонятливости доктора Карантир. — Для меня каждый день — это мука! Да еще король наш с Имлерихом так и норовят меня поддеть и усложнить жизнь несчастного калеки. Кстати, если вы не в курсе, так я ж недавно уже умирал. Они, конечно, тоже, но этим лбам воскрешение далось легко, а у меня болит вот здесь, — Карантир показал в область солнечного сплетения. — Это сюда ведьмак мечом ударил и еще потом лезвие повернул. Знаете, как было больно? Потом он меня сбросил в воду, с тех пор у меня развилась водобоязнь. Еще я страдаю агорафобией, клаустрофобией, арахнофобией, дромоманией. В Смоленских лесах меня точно укусил энцефалитный клещ, хотя Эредин этому не верит, но мне-то лучше знать. У меня аллергия на укусы насекомых, клубнику и цитрусовые…
— Импотенцией не страдаете?
— Нет! То есть… У меня проблемы в общении с женщинами. Я их боюсь.
— Может, вы этот… Гомо?
— Типун вам на язык! Я нормальный! Я испытываю к ним влечение, а они ко мне — не очень, — вздохнул Карантир. — Это потому что у меня в детстве была психотравма. Эредин меня все время морально подавляет, Имлерих подкалывает, а Цирька издевается.
— Да-а, трудно, — сочувственно покачал головой Русти. — Ну что ж, будем лечить.
— Что лечить? — поинтересовался враз повеселевший Карантир.
— А все. Все, что только пожелаете.
— А я говорил, что болен, — Карантир радостно помахал перед носом слегка опешившего Эредина направлением. — Я говорил, а вы мне не верили. Но доктор во всем разобрался и сказал, что мое состояние настолько критично, что мне необходимо комплексное обследование и лечение в условиях стационара.
— Чего? — не понял Эредин.
— Меня кладут в больницу! — пояснил Карантир.
— Что-о?! Да вы с вашим доктором издеваетесь надо мной?!
С этими словами разъяренный Эредин рванул на себя дверь кабинета, из которого только что вышел Карантир. К великому изумлению эльфа, косяк затрещал, но дверь почему-то не поддалась.
— Твое величество, ты сейчас дверь вместе с косяком и половиной стены вывернешь, — испугался Имлерих.
— А чего она не открывается? Этот докторишка заперся в своем кабинете, что ли? Думает, это спасет его от моего гнева?
— Не, просто ты дверь не на себя тяни, а от себя толкай, — посоветовал Имлерих.
— Чего?
— Дверь в другую сторону открывается.
— А-а, — Эредин наконец сообразил в чем дело и в злобе со всей дури пнул дверь босой ногой. — А-ай, мать вашу, что ж сегодня за день такой! —зашипел он, запрыгав на ушибленной ноге.
— Травмировались? — спросил сидящий за столом Русти, участливо глядя на скривившегося от боли Эредина.
— Я… Ты…
— Прыгайте сюда, чего через порог-то орать, — предложил Русти. — Присядете, я погляжу. Возможно, вы палец сломали. Что ж вы так неаккуратно? У нас здесь постройка старая, двери крепкие, дубовые, а вы по ним босыми ногами лупите. Нельзя же так себя не беречь.
— Сволочь! — взвыл Эредин, плюхаясь на стул.
— Осторожно! — взмолился Русти. — Стул — не дверь, конструкция более хрупкая, может не выдержать такого… некондиционного пациента, как вы.
— Сволочь ты низушковская! — прошипел Эредин.
— Вот и здрасьте совсем. Дверь вышибали вы, а сволочь почему-то я, — в изумлении развел пухлыми ручками Русти.
— Нюню эту и чертову зануду ты в больничку определил?
— Нет, их я не определял. Эльфа одного положил, это да.
— Это одно и то же! Слушай, он что, действительно болен?
— Ну-у как вам сказать…
— Говори, как есть. Он правда совсем плох?
— Скажу честно, чтобы болеть так, как
