— Да был он у меня. Я сейчас вам покажу, — Карантир копался в своих многочисленных карманах. — Вот! Удостоверение навигатора первого ранга! Устроит это вас?
— Та-ак, — Амалия Церберовна взяла удостоверение и начала внимательно его изучать. — Вроде не поддельное.
Карантир же, глядя на то, с какой скрупулезностью Амалия Церберовна изучает его корочки, уже и сам не был уверен в их подлинности.
— Ты вы, мил эльф, у нас уже военнослужащий? — лицо Амалии Церберовны немного смягчилось. — Что ж вы мне сразу-то не сказали. Морочили мне голову какими-то полетами, порталами, предназначениями… Во народ, ну все из вас клещами надо тянуть!
— А это что-то меняет? — осторожно спросил Карантир.
— Да все! По крайней мере, для вас отменяет необходимость нести мне справку из дурки на Тир на Лиа. Ща я вам направления выпишу, быстренько в лабораторию сбегаете, грудную клетку вам сфоткаем, Русти пленочку вам с сердца снимет, давление померим — и допуск к дальнейшей службе оформим. Служите в своих навигаторских войсках на доброе здоровье.
— Амалия Церберовна! — в приемную влетел Гермес Зевсович в сопровождении Эредина и увязавшейся за ними Маши, которая в сумятице решила использовать возможность побыть рядом с предметом своей страсти (чтоб он уже потихоньку привыкал, как объяснила она Лене).
— Что случилось? Рекламация? Мы какую-то задохлость пропустили?
— Не. Скажите, был у вас такой высокий эльф в мехах…
— А-а, Карантир из Тир на Лиа, навигатор первого ранга войск Дикой Охоты под предводительством Эредина Бреакк Гласа?
— Ага, он это, — кивнул Гермес Зевсович. — Значит, был.
— Был.
— Куда вы его послали?
— В лабораторию.
— Зачем?
— Грибы собирать! Гермес Зевсович, что за глупый вопрос? Ну что в лаборатории-то у нас делают? За этим и послала.
— Амалия Церберовна, мне жутко неудобно, но произошло недоразумение…
— А-а, так он все-таки не вояка, а кент с улицы!
— Нет, не в этом дело. Ему не надо комиссию проходить. У него уже есть допуск.
— Ну и что? — невозмутимо ответствовала Амалия Церберовна. — Он ко мне явился? Явился. Документы предъявил? Предъявил. Форму заполнил? Заполнил. Я его уже в базу внесла. Так что поздно назад сдавать. Пусть теперь проходит до конца.
— Амалия Церберовна! — взмолился Гермес Зевсович.
— Гермес Зевсович, а что это вы так разволновались? Вот и одышка у вас от быстрой ходьбы появилась. Раньше такого не было. Вообще, все ли вы здоровы?
— Амалия Церберовна… — начал было Гермес Зевсович, но потом передумал и махнул рукой. — А-ай, делайте, как знаете.
— Не как знаю, а как положено, — строго поправила начальника курьерской доставки Амалия Церберовна.
— А и хорошо, — сказал Эредин. — И пусть пройдет. Заодно буду уверен, что у меня навигатор по здоровью профессионально пригоден. А то после смерти кто знает, может в нем что-нибудь поменялось кардинально и не в лучшую сторону.
— Ну-у, вообще-то из вас троих Карантир — не единственный, кто умер, — дипломатично заметил Пер Гюнт.
— За Имлериха я не беспокоюсь, — отмахнулся Эредин. Тому что, знай маши своей булавой, на это много ума не нужно. А вот Карантир уже один раз накосячил с порталом. Может, он навигаторский нюх утерял? Как зашлет нас куда ворон костей не заносил, будем тогда хороши. У него работа тонкая и очень ответственная, тут гляди-гляди.
— Не пройдет он здесь психиатра. Ой, не пройдет, — распереживался за товарища Имлерих. — И не даст ему эта Цербера Амалиевна допуска. И не будет тогда у нас навигатора.
— Может, я сам за него пройду? — предложил Эредин. — Ну, представлюсь, будто я Карантир.
— А ты тем более не пройдешь, — решил Имлерих. — Твое величество, ты же настоящий буйный псих. А еще как зайдешь в своем вызывающем наряде, так к тебе сразу санитаров и вызовут, драка начнется, скандал… Нам нужна такая реклама в Междумирье? Да еще и штраф потом платить придется.
— Тогда ты иди, — решил Эредин. Ты у нас в этом плане самый благополучный. Потому как, чтобы с ума сходить, надо для начала этот самый ум хотя бы иметь. А ты, уж извини за прямоту, умом-то никогда не блистал, чем и был мне всегда особенно дорог.
— Идея-то хорошая, только вот насчет нарядов я категорически не соглашусь, — встрял Пер Гюнт. — Психиатры-то и сами мыслят нестандартно — профессиональная девиация, что вы хотите — так вот даже я не знаю, чье облачение с точки зрения специалиста покажется более странным. Эредина-то он может за пациента стационара принять, который с тихого часа на прием пришел, а вот бронька Имлериха в покойницких мотивах может навести доктора на идеи о суицидальных наклонностях ее носителя.
— Доспехи-то и снять можно, — пожал плечами Имлерих. — Ну, чтоб у доктора никаких подозрений и нездоровых ассоциаций не возникало.
Эредин и Пер стали выковыривать Имлериха из доспеха. Как раз в это время дверь кабинета психиатра открылась, и в коридор уныло выполз субтильный индивид годков примерно 20, явно не обезображенное интеллектом лицо которого выражало крайнюю степень недовольства.
— Ну чё? — навстречу парню вскочили сидящие перед кабинетом сотоварищи (навскидку все они были похожи на только что вышедшего из кабинета, как близнецы-братья — такие же тощие, сутулые, нескладные, тонкорукие и длинноногие, с похожими чертами абсолютно незапоминающихся лиц) — Чё спрашивал?
— Таблицу умножения, — с кислой миной ответил парень. — Сколько будет семью восемь, семью девять и девятью восемь.
— И сколько?
— Да хрен знает! Я ни разу ни угадал.
— И чё?
— Ну известно чё! Опять сказал: пока по-прежнему дебил. Иди учи математику начальной школы.
— Его фиг поймешь, — сердито сказал один из сидящих в очереди парней. — Я вот тоже учил-учил это долбаное умножение, а он, тварь такая, спросил, кто такой Менделеев. Прикиньте?
— И что ты ответил?
— Да правду чистую. Хуй его знает, кто это такой.
— Ну и дурак! — резюмировал третий кандидат в попаданцы. — Это писатель, между прочим.
— Сам ты писатель! — презрительно хмыкнул четвертый. — Писатель — Пушкин. Это все знают. А Менделеев — это музыкант. Он свадебный марш написал.
— Ты чё, ботан, что ли? — товарищи воззрились на парня с нескрываемым презрением.
— Он не ботан, а всего лишь чуть меньший дебил, чем вы, — не выдержала Лена. — Менделеев — это химик. А свадебный марш написал Мендельсон.
— Умная, да? — ощетинились парни. — Вот и шла бы сама этого психа проходить!
— Да уж и прошла бы, не в пример вам! Лучше бы подумали, на хрена в других мирах нужны такие тупые
