— M’wett tean’ch aen’kee… Нет. M’wett aen’kee a’tean’ch. — В тишине ночи Эм услышала прерывистый вздох Дидо, но она не угадала комбинацию. — M’ifit mo tean`ch, — попробовала она и снова ошиблась.
Зрение мешает сердцу увидеть, отвлекает. Получается, что неважное оттягивает внимание, не дает понять главное. Может, эльф понял, что ему кто-то дорог, лишь после того, как потерял?
— Mo laest est l’do, — поделилась Эми своим переживанием, и дверь с грохотом подалась внутрь.
Дидо почти сбил ее с ног, прижался к ней дрожащим телом и рванул вниз по ступеням.
— Поверить не могу, — затараторил он, по пути зажигая овалы на стенах, — я первый, первый, кто смог разгадать Его тайну и оказаться в Его святилище!
— Молодец ты, что тут скажешь, — устало отозвалась Эми.
— А что ты сказала?
— «Мое сердце с тобой».
— Бессмыслица! — радостно провозгласил маг и влетел в небольшую комнату. — Его убежище, Его секретное местечко, Его кабинет, Его мысли в этих бумагах!
— Бумаг здесь предостаточно, не поспоришь, — Эм небрежно скинула исписанные рулоны с дивана и легла. — Свет погаси.
— Как ты можешь спать? Есть ли в тебе что-то святое и чистое? Надо срочно все изучить, надо узнать, погрузиться…
— Дидо, спокойной ночи.
— Я не могу без тебя узнать! — взвизгнул он в отчаянии.
— Ага, но зверюшка устала. Все, баюшки.
— Вот, съешь, давай же!
— Не буду я, — Эм оттолкнула протянутую банку с фаолями. — Уймись, утром почитаем.
— Ты не можешь так со мной поступить!
— Поищи картинки и оставь меня в покое.
— Неужели ты не хочешь домой?
— Больше всего на свете. Вот посплю и сразу пойду.
— Это не…
Эми не собиралась прислушиваться к его причитаниям, и уж тем более объяснять ему, как дороги ей были сны, полные воспоминаний о прежней жизни. Она демонстративно отвернулась, поджала колени и закрыла глаза, намереваясь во что бы то ни стало поспать.
Стремительно холодало. Первый снег выпал совсем недавно, но уже плотным слоем накрыл листву и промерзшую землю. Плотва медленно продвигалась вглубь леса, фыркала, стригла ушами. Пар шел изо рта, руки мерзли даже в перчатках, поэтому Геральт периодически их растирал.
Найти Йорвета оказалось непростой задачей, но еще труднее было выяснить, как найти само место, где эльф обитал. Этот факт был недоступен его пониманию: сколько он ни кружил по лесу, обнаружить эльфийские следы или дорогу, ведущую к несанкционированному городу, не представлялось возможным.
— Смотри, Плотва, наши же следы. Что-то здесь нечисто, как считаешь? Ведь они должны каким-то образом заезжать и выезжать оттуда… — Геральт замолчал, потянул за поводья, вскинул голову. — M’fandiss a’Iorveth! — обозначил он громко и четко. Из-за ствола дерева, наверху, в ветвях, показался эльф и опустил лук.
— Es te Gwynbleidd?
— Yeah.
— Caemm, — позвал эльф за собой и скрылся впереди.
Геральт поколебался, оценивая вероятность засады и, за неимением лучшей альтернативы, последовал за чужаком.
В ожидании соперника, Геральт подошел к камину и облокотился о его доску. У него по-прежнему не было плана, как принудить Йорвета помочь, как не было и уверенности, что тот справится. Осознание того, что она была близка с другим, вызвало неприятные ощущения. Вполне возможно, что она прямо здесь, в этом кабинете, отдавалась эльфу с присущим ей самозабвением…
Он не услышал шагов, лишь скрип двери. Высокий, мрачный, суровый сидх с изможденным лицом зашел в кабинет, подошел к ведьмаку и так неожиданно ударил его в челюсть, что Геральт отшатнулся.
— Где она? — прошипел эльф, испепеляя его разноцветными глазами.
— Я не знаю, — начал было ведьмак, и опять получил кулаком по лицу. — Достаточно, — предупредил он ледяным тоном, выпрямляясь.
Двое мужчин молча буравили друг друга взглядами, и каждый кипел от злости, негодования и ревности. Йорвет медленно выдохнул, призывая себя успокоиться, но ненавистное лицо напротив вызывало прямо противоположную реакцию. После недолгой внутренней борьбы он посмотрел на огонь в камине, признал свое поражение и выбросил руку для третьего удара.
Геральт перехватил его предплечье и с силой треснул противника по лицу; увернулся, ушел в бок, согнулся от удара в живот и получил коленом по скуле. Эльфу не хватало скорости, но он был тренированным, проницательным и по-настоящему взбешенным. Тогда ведьмак бросился на него, сбил его плечом, перевернул и, с высоты своего роста, бросил Йорвета на стол, который с треском развалился.
Эльф перекувырнулся назад, сделал обманное движение, заехал ребром ладони Геральту по шее и опустил ему на затылок тяжелую бутыль. Ведьмак задохнулся, отпрянул, оттолкнулся от стены и ударил соперника подошвой сапога по груди.
В дверном проеме показалось обеспокоенное мужское лицо.
— Que’ss aen?
— Va vort! — прогремел Йорвет и ногой захлопнул дверь.
— Так ничего не получится, — холодно отметил ведьмак.
Йорвет резко вскинул голову. Его разноцветные глаза горели адским пламенем, опухшее с левой стороны лицо свела судорога. Его гнев был осязаем всего несколько мгновений, и вот он опять надел непроницаемую маску, скрестил руки на груди.
— Ты пришел сюда унижаться и умолять о помощи, — произнес он бесстрастным тоном. — Я жду.
Геральт отошел к камину, вытер кровь с подбородка, помял шею. Он бы с удовольствием перерезал спесивому эльфу глотку, но Эм это вряд ли поможет. Однако мысль о том, чтобы пресмыкаться перед ним, была непереносимой. Геральта опять больно задело понимание, что она увлеклась подобным типом и отдалась ему не задумываясь.
— Я хочу, чтобы ты понял: когда все закончится, она пойдет со мной, — добавил Йорвет.
— Забудь об этом.
— Это было утверждение. Свыкнись с этом фактом.
— Нет, — ведьмак посмотрел на Йорвета исподлобья.
— Ты мне не нужен. Я могу все сделать без тебя.
— Мы спросим у нее, — сдался Геральт под силой неопровержимого аргумента.
— Да, можно было бы спросить, если бы была вера в ее способность к размышлениям, — протянул эльф. — Что произошло?
— Она напала на группу некромантов. Мы думаем, что она заперта в другом измерении.
— Мы — это ты и дурная шлюха, именующая себя Виленой, о которой никто не слышал? Авторитетное мнение.
Йорвет помолчал, достал из куртки сложенный втрое лист и почти швырнул его в ведьмака.
Геральт развернул бумагу, увидел послание на Старшей речи, которая не составляла для него проблемы, и поднял глаза.
— Прочти, — приказал эльф и отошел к сломанному столу.
«Йорвет,
несмотря на наши разногласия, я не исключаю возможности улучшения ситуации, но результат целиком зависит от твоих действий. В ближайшее время с тобой свяжется ведьмак с пространным призывом о помощи. Заверь его, что ведуны появятся 29-го дня Имбаэлка в указанном им месте и внесут свою лепту, но не вызывай ненужных подозрений. Также мы даем разрешение изучить некоторые материалы библиотеки (по согласованию), с чем приглашаем самого ведьмака и его пассию в Долину Цветов, несомненно, для выяснения обстоятельств.
Посмотрим, куда нас это приведет.
М.»
— Маргаритка, — предвосхитил Йорвет вопрос.
Геральт еще раз бегло прошелся по письму. Невозможно было представить, чтобы Эм могла быть полезной эльфам, и уж тем более самой Энид, испытывающей к ней откровенную неприязнь.
— Я чего-то не знаю?
— Как и я. Не могу представить, зачем она им понадобилась, но попробую выяснить.
— Зачем ты мне это показал? — ведьмак бросил на Йорвета испытующий взгляд.
— Ты знаешь, зачем.
— Не верю, что ты выступишь против них ради нее.
— Зависит от обстоятельств. Посмотрим, куда нас это приведет, так? Это все, — отчеканил Йорвет и кивнул на дверь.
Геральт вышел на улицу в странном состоянии духа, машинально отвязал кобылу и не сразу понял, что его пытаются позвать.
— Эй, ты, уродливый, да, да, ты! — позвал его краснолюд и подошел. — Поговаривают, ты с Мымрой нашей был в последнее время. Где она? Как она?
— Ты кто? — холодно поинтересовался ведьмак.
— А сам ты кто? Мы — ее друзья, — огрызнулся второй, с густой бородой.
— Она мне о вас не рассказывала.
— Про такого козла, как ты, она тоже не особо распространялась!
— Я передам ей, что вы спрашивали.
— Нет, ты только поглянь! Этот хахаль даже хуже остроухого с вечным ботинком в заднице!
Ведьмак, не обращая внимания на ругательства, запрыгнул на Плотву и направился к выходу из густонаселенного города. Зачем, зачем Эм могла понадобиться эльфам? Для публичного линчевания? Неужели Энид ан Глеанна была такой злопамятной и кровожадной? Рисковать
