Но, к сожалению, Крамера до сих пор угнетало поражение в Инсбруке. Сейчас ему нужно было добиться успеха, лучше всего – у себя на родине. Именно поэтому он отправился в путь. Хотя к тому времени своей жизни он уже провел множество судебных процессов и приговорил немало десятков ведьм к сожжению на костре, этого было недостаточно, учитывая нависшую над всем христианским миром угрозу. И слишком немногих ему удалось уличить в ведовстве в родном страсбургском епископстве. А ведь здесь кишмя кишели ворожеи. Чем еще можно было объяснить град, обрушившийся на округу вскоре после того, как Генрих уехал в Рим? Этот град уничтожил весь урожай фруктов под Селестой – наведенные чары непогоды, не иначе! Итак, он начнет свое расследование на юге Эльзаса, и горе тем мирским властям, которые осмелятся встать у него на пути!
Несмотря на прохладную и ветреную погоду, Крамеру не хотелось возвращаться в гостевую келью в монастыре братьев-проповедников, высившемся в самом сердце города. Здешний приор был одним из сторонников Шпренгера, и потому с Крамером его связывали не самые теплые отношения, хотя оба настоятеля уважали друг друга и всегда общались с нарочитой вежливостью. У него-то Генрих и узнал, где теперь живет Сюзанна. Конечно, он мог бы спросить об этом и брата Мартина, но после его возвращения из Рима и Инсбрука между приором и его юным собратом воцарился холод. Кроме того, изначально Крамер совсем не собирался навещать девушку, напротив, он с облегчением вздохнул, осознав, что она исчезла из его жизни.
Но сейчас он говорил себе, что его долг духовного наставника Сюзанны состоит в том, чтобы хотя бы удостовериться в ее благополучии. И поэтому в разговоре со здешним приором он будто невзначай спросил о местном купце, который в прошлом году женился на молодой девушке из Селесты: дело в том, что это известие настолько выбило Крамера из колеи, что он не смог потом вспомнить имя этого негоцианта.
– Юная девица по имени Сюзанна когда-то входила в число моих подопечных.
– Ну конечно, ее муж – торговец тканями по имени Зайденштикер, – не раздумывая, ответил настоятель. – Он оказывает значительную помощь беднякам города. Я слышал, они с женой – очень милая пара, но, к сожалению, их брак еще не благословлен детьми.
Эта фраза особенно привлекла внимание Генриха. Как такое возможно? Столь юная и красивая женщина, как Сюзанна, – и без детей?
Словно ведомый чьей-то чужой волей, Крамер вдруг очутился в переулке Циммерлейт. Надвинув капюшон на лоб, он окинул взглядом многолюдный переулок с роскошными домами, увидел багрового цвета особняк с изображением синего льва на флаге над воротами – и поспешно отступил под арку ворот на другой стороне переулка.
Крамер поморщился. Сюзанне удалось выйти замуж за весьма состоятельного человека. Вероятно, этот Зайденштикер баловал ее, как принцессу.
– Вы кого-то ищете, достопочтенный брат? – Невысокий мужчина в одеянии купца дотронулся до его плеча и приветливо улыбнулся.
Генрих поколебался. Он все еще мог покачать головой и уйти прочь. Но что-то в нем влекло его в этот дом, толкало к встрече с Сюзанной. Пусть хотя бы для того, чтобы сказать ей, как он разочарован ею.
– Вы купец Зайденштикер? – осведомился приор.
– О нет, меня зовут Убельхор. Я помощник Зайденштикера в ведении торговли и совладелец его торгового предприятия. Чем могу помочь?
– Быть может, вы могли бы провести меня к его супруге, Сюзанне? Я брат Генрих, приор доминиканского монастыря в Селесте, и хотел бы передать ей привет от ее близких.
– Это же замечательно, она будет так рада! Прошу вас, пойдемте со мной.
Убельхор провел его в открытые ворота. Во дворе двое слуг разгружали с телеги рулоны ткани, а у спуска в подвал флигеля за домом стоял высокий мужчина с весьма впечатляющей внешностью. Роскошный бордовый костюм, прямая осанка, зачесанные назад поблескивающие сединой волосы – Крамеру этот человек показался чванливым и самодовольным. Он мог бы поспорить, что этот тип, оказавшийся выше его на две головы, еще и старше, и был Симоном Зайденштикером.
И действительно, Убельхор подозвал гордеца со словами:
– Симон, это брат Генрих, приор из Селесты. Он хотел бы передать Сюзанне весточку от родных.
Зайденштикер протянул ему руку, как было принято у купцов.
– Очень рад, приор. Давайте пройдем в дом, моя супруга, полагаю, сейчас в гостиной.
Пройдя в узкую дверь, Генрих последовал за ним в холл, сделавший бы честь и замку дворянина. Там Зайденштикер позвонил в колокольчик, и наверху лестницы показалась служанка.
– Марга, пришли сюда госпожу, – попросил он. – К ней гости. – Затем он указал на обитое тканью кресло. – Не желаете ли присесть, приор?
– Спасибо, я ненадолго. Я случайно оказался неподалеку. Я добрый друг семьи Миттнахт, давно знаю Сюзанну и подумал, что мне следовало бы навестить ее. Видимо, ей действительно хорошо тут живется, у вас. Кстати, вы знали, что Сюзанна хотела уйти в монастырь?
Купец ошеломленно уставился на него.
– Нет, должно быть, тут какое-то недоразумение. Я бы знал.
– Ну, быть может, я знаю вашу жену немного лучше, чем вы, – парировал Генрих.
Наверху послышались шаги, и пальцы Крамера судорожно сжались под длинными рукавами хабита: искусно расшитое небесно-голубое платье с глубоким вырезом, ни накидки, ни чепца, золотистые волосы подобраны, и только два кудрявых локона обрамляют лицо – на лестницу вышла Сюзанна. По облегающему платью, подчеркивавшему изгибы ее тела, Генрих сразу понял, что она не беременна.
У него перехватило дыхание. С тех пор как он видел ее в последний раз около года назад, Сюзанна стала еще женственнее. Но теперь ее цветущая красота не вскружила ему голову, как прежде, а вдруг вызвала в нем прилив гнева.
Пройдя несколько ступенек, она замерла.
– Что вам здесь нужно?
Взяв себя в руки, приор улыбнулся.
– Я хотел узнать, как ты поживаешь. И передать тебе привет от твоего дорогого брата.
– Немедленно покиньте этот дом! – Сюзанна сглотнула. – Симон, ты не мог бы проводить приора за порог? Пожалуйста…
Генрих подумал, что ослышался. Что она себе позволяет?! Но не успел он что-либо ответить, как она резко развернулась и скрылась из виду.
– Право же, как неловко, – пробормотал Зайденштикер.
Генрих уже приготовился выслушивать извинения со стороны купца, но вдруг очутился в проеме открытой двери.
– Боюсь, вам действительно лучше уйти.
Глава 48
Страсбург, май 1486 года
Я никак не ожидала встретить приора в холле нашего дома. Он выглядел еще более сокрушенным, чем прежде: неискренняя натянутая улыбка, застывший водянистый взгляд. Я застыла как громом пораженная. Едва я узнала его, как затрепетала от напряжения, и не могла избавиться от дрожи, пока он не ушел. Метнувшись к эркерному окну, я, все еще скованная испугом, проследила, как он поспешно
