— Вам спасибо. Если бы не ваша жалость… — попытался вставить Нитраль.
— Поверьте, о том, что я вас пожалела, я пожалела много раз только за сегодняшнюю ночь, — ответила я, закрывая разговор.
Дикая Охота, молча рассредоточилась вокруг костра, терпеливо отыгрывая рядом самую длинную в моей жизни поминальную службу. Молчаливые рыцари в страшных доспехах, похожие на чудовищ, но остающиеся эльфами, и хрупкая девушка, враги, обещавшие истребить друг друга, вместе ожидали первую, за несколько лет, весну. В безмолвии и отчаянной надежде. Я думала о ведьмаке, о будущем, которое мне предстоит снова создать, собирая как пазл картину, где я однажды буду самой счастливой из смертных. А я буду ею, хоть однажды. Непременно.
Как-то незаметно начинался рассвет. Розовое солнце, медленно восходящее из-за линии горизонта, как и все те, кому надо рано вставать, не выспалось, а потому лениво расправляло лучики, освещая чистое, просиявшее небо над столицей мира Ольх — Тир на Лиа — возвещая о своем пробуждении. Мир, незаметно от остальных, вдыхал свежий, потеплевший ветер, полный живительной влаги. Планета медленно просыпалась от тяжелого кошмара, и в каждом атоме её вещества это чувствовалось также явно, как прикосновения, полные нежности, матери к ребенку.
Где-то за спиной послышался рык, не агрессивный и злой, а, скорее, усталый и удовлетворенный. Эльфы вскочили на ноги, озираясь по сторонам, с оружием наголо, ища незримое животное, посмевшее нарушить их покой. Я встала, деловито отряхнула попу от мокрого снега, и коротко кивнула каждому, прощаясь. Точка Перехода была недалеко, по другую сторону парка, и я, изнеможенная, отправилась к ней, точно зная, что по ту сторону Кротовой Норы меня ждет обеспокоенный, ворчливый Йорвет.
Геральт вернется. Осталось только подождать.
Комментарий к Глава 43. Беспредельная жажда иного.*Поле Иалу (египетское «поля камыша») — в древнеегипетской мифологической традиции часть загробного мира (Дуата), в которой праведники обретают вечную жизнь и блаженство после суда Осириса.
Автор стихотворения – Саша Мисанова
====== Глава 44. Дорога возникает под шагами идущего. ======
Громкий всплеск взбудоражил округу. Воспарившие на мгновение капли грязи радостно разметались по округе, размазываясь по одежде прохожих, меньше всего ожидавших такой подлянки от солнечного дня. Детский восторженный визг, почти поросячий, следом за брызгами разметался по пространству, обгоняя солнечные лучи по количеству позитива на тысячу пунктов вперед. Йорвет поморщился, и, демонстративно вздохнув, скомандовал:
— Вставай.
Его маленькая, вредная зеленоглазая копия фыркнула, и гордо, стараясь размазать как можно больше слякоти по одежде, принялась вылезать из глубокой весенней лужи. Сначала Феанор встал в суспензию сомнительного происхождения коленками и ладошками, а затем, довольно вытирая руки о новый сюртук, выбрался на мостовую, оставляя за собой грязные следы ботинок. Эльф хмыкнул и глубокомысленно, с сомнительной претензией, посмотрел на меня, взглядом упрекая в избалованности его отпрысков на несколько лет вперед. Я пробурчала себе под нос нечленораздельную глупость про партизанскую генетику и желание сливаться с местностью, доставшуюся сыну от папочки вкупе с повышенным градусом упрямства и зашкаливающей вредностью.
— Мама, вытри мне ручки! — сияя от счастья, заявил Феанор, протягивая ко мне перепачканные ладони. Эмилия, его девяностодевятипроцентная копия завистливо хрюкнула и с горечью посмотрела на свою кисть, которую Йорвет предусмотрительно, только почуяв на подлете коварный план сына, цепко сжал в своей лапище.
— Засохнет и само отвалится, — сообщила я скептически.
Не желая расстраивать сестру, Феанор тут же вытер одну ладонь о подол ее зеленого платья, оставляя коричневые следы на красивой вышивке, и оба близнеца тут же просияли, вновь чувствуя идейное единение душ. Я, конечно, понимаю — разные виды дают самое непредсказуемое потомство при скрещивании, но как от эльфа и человека могло родиться два поросёнка — для меня страшная тайна. Я уже было собралась залезть в карман, дабы извлечь платок и привести детей в приличный внешний вид, и не позориться, но Йорвет, недовольно дернув плечом, пошагал в сторону рынка, волоча на буксире Эми одной рукой, и за шкирку таща Феанора другой. Мы с Лирдой, родившейся всего пару месяцев назад, переглянулись. Девочка, явно офигев от семьи, в которую её занесло, сделала философское замечание: «Бр-р-р-р!» и грустно пустила слюни мне на плечо. А вот и платочек пригодился…
Итак, прошло уже почти пять с половиной лет с момента, как закончилась памятная война с завоевателями Aen Elle, после чего народ Ольх канул в лету и всплывал исключительно в контексте сплетен, баек и страшных историй у костра для самых стойких. Единственный раз, когда Дикая Охота решила-таки зарулить к нам в мир на чашку чая, удивительно совпал с бесследным исчезновением Акковрана вар Падара, министра Нильфгаарда, и официальным письмом Императора, в котором вашу покорную слугу заверили в неприкосновенности, собственно, меня, семьи и близких товарищей, включая Йорвета.
Эльфа вообще на отдельном бланке уведомили об амнистии за заслуги перед родной планетой, и местонахождении сына от предыдущего брака. Впрочем, сам командир скоя’таэлей разумно предположил, что бумага — это, разумеется, прекрасно, но сам он к Черным добровольно никогда не явится, а если его свяжут и увезут, будет сопротивляться, кусаться и, вообще, чистокровные Aen Seidhe без боя не сдаются… А потому вернулся обратно в столицу Свободного Государства Аэдирн, где снова принялся строить подобие равноправия, ревностно охранять границы королевства Саскии и устраивать эпоху стабильности внутри него, муштровать остроухую молодежь, чтобы не похерили достижения скоя’таэльских лидеров, и ревновать меня к каждому столбу, если он хоть немного напомнил Локи.
Причем, иногда сам трикстер подливал масла в огонь, доводя Йорвета до белого каления и приступов неконтролируемых слюноразбрызгиваний в момент истеричных припадков на метр против ветра, то мелькнув в окошке и приветственно помахав ручкой с самой сладкой улыбкой, то бродя по улицам Вергена, непременно с тем расчетом, при котором эльф так или иначе узнавал о его присутствии, то написывая мне километровые письма на русском языке, специально чтобы Йорвет не мог их прочесть, в которых помимо стандартного: «Привет, как дела?», можно было встретить целые главы из «Войны и Мира», «Братьев Карамазовых» или статьи из «Большой Советской Энциклопедии».
Впрочем, уже через какое-то время после своего возвращения в Верген я уловила, что битва двух мужских эго продолжается, скорее, по инерции, потеряв первоначальный смысл и просто отошла в сторону, позволяя обоим со спокойной душой откровенно ненавидеть друг друга. Сначала я была уверена, что сын Лафея по традиции готовит какой-то коварный план, дабы изъять вашу покорную слугу от законного мужа и близнецов, и заставить жить по своему усмотрению, но в последние пару лет я, мягко говоря, выдохнула и расслабилась. Не скрою, мы продолжали общаться с трикстером, но без каких-либо эксцессов и поползновений в мою
