Эредин приоткрыл глаза. Как наивно было ожидать от капризной людской девки хоть малейшей благодарности. Сколь мало значит для нее погибшие ради нее!
Ему не понять людей, и пытаться уже поздно. Zireael со всей силы размахнулась и заехала носком сапога по ребрам. Не успокоившись на этом, она пнула его ногой еще и живот. После всего предшествующего Эредин едва ощутил удар.
— Сучья кровь, — выругалась Zireael. — Ты убил его! Я могла его спасти!
Человеческие девки, diable б их побрал — даже когда любовник расписал ей лицо так, что мать родная бы не узнала, она все равно плачет по его потере!
Сколько раз он уже это видел: в любой воительнице в такие моменты всплывает истеричная бабья натура. Вот именно поэтому баб нельзя пускать на поле боя — что людских, что эльфских.
— Тварь! — заорала Zirael, заходясь в рыданиях, одаривая его щедрыми пинками. — Ненавижу! Ненавижу! Сдохни!
Яростные удары забирали у него последние минуты жизни, и после очередного пинка Эредин изверг на пол ошметки легких. Кровь окропила новехонькие, щегольские сапожки Zireael.
Уж лучше бы она его прикончила — нет сил терпеть эти завывания.
Он прикрыл глаза. Позади Zireael ему привиделось едва уловимое не человеческому глазу переливающееся мерцание.
О, нет.
Понятно, кого Карантир послал за девкой следующим.
— Обер…нись, — предупредил ее Эредин, предчувствуя, что скрывается за мерцанием.
Zireael зашипела от возмущения.
— Ты меня совсем идиоткой считаешь?! Старый трюк с «позади тебя»?
Эредин закрыл глаза в бесконечной усталости.
— Цири, — впервые обратился к ней по имени. — Обер…
Лицо девушки неуловимо изменилось, когда Эредин назвал ее по имени, и она опасливо и медленно обернулась, но было уже поздно.
— Попалась, — сказал Намир, словно играя в салочки, — Тихо, тихо, детка.
Она побилась в изуродованных красных лапах — пару секунд, но ее попытки к сопротивлению были обречены.
Гримаса отчаяния исчезла с лица девушки, словно ее стерли ластиком; оно стало безмятежно спокойным и умиротворенным. Намир прижал ее к себе, и Zireael безвольно повисла на мускулистой лапе.
Голова запрокинулась, пепельные волосы упали вниз, и стоявшие в глазах слезы покатились вниз по вискам.
— Детка, ей-богу, — засмеялся Намир, обратившись к бессознательной девушке, — ты у нас какой-то переходящий приз. Ну, теперь моя очередь.
— Не… трогай, — выплюнул Эредин.
Киборг перекинул Zireael на плечо, обращаясь с телом девушки, как доковый работяга с мешком картошки, ни на йоту не церемонясь.
— Не в том смысле, — осклабился Намир. — Имей совесть, эльф, я женат.
В подтверждение своим словам он быстро прижался губами к золотому обручу на безымянном пальце.
— Ну как? — спросил Намир у одного из солдат, стоило тому появился в дверях.
— Шарифовский айтишник поджарил себе мозги, — шумно выдохнул через ноздри солдат. — ИИ они разнесли к чертовой матери. Короче, SNAFU*.
— Аминь, — хмыкнул Намир, — Дженсен?
Солдат сделал неопределенный жест в сторону стены, по направлению к Женевскому озеру.
— Пошел поплавать.
— С летальным? — уточнил Намир. — Отправьте робота-водолаза подтвердить.
Солдат кивнул.
— Невероятно, — размял затекшую шею Намир. — Чудо господне, аллилуйя! Впервые в жизни мою работу сделали за меня.
Он вновь перевёл взгляд на эльфа.
— Это ты утопил Дженсена? — спросил Намир. — Серьезно? Эльф, это вершина твоей бойцовской карьеры. Теперь можешь спокойно умереть, лучше уже не будет.
Слова Намира долетали до Эредина откуда-то издалека; он погружался куда-то вниз, в бархатную пустоту.
— Вижу, ты уже в процессе. Ну, ты знаешь, — широко развел руки Намир, — я всегда рад помочь.
Эредин не ответил; Намир, которого лишили удовольствия поиздеваться над умирающий жертвой, этим фактом оказался крайне раздосадован.
— Спи, милый принц*, — сказал Намир, вскинув в своей руке пушку. — Да упокоит колыбельной хор ангелов твою больную душу.
Эредин думал, что готов к смерти.
Поэтому не испытывал страха, когда дуло очутилось перед глазами.
И когда пуля врезалась точно промеж бровей, пронзив само сознание, разбив его на осколки, окрасив бордовыми пятнами, образами лилий, солнц Тир на Лиа, коралловых губ Дейдры - это и есть смерть? Эльтара, отец (он же его никогда не видел) океан
Темнота
Темнота
Огромная пустая и
Неизбежная
Комментарий к The Last Firstborn (Эредин)
SNAFU — situation normal: all fucked up («докладываю: обстановка стандартная, все пошло по пизде»).
Good night sweet prince - строчка из Гамлета
========== Kill Switch (Адам) ==========
RED ALERT: CRITICAL OXYGEN LEVELS
RED ALERT: CRITICAL OXYGEN LEVELS
RED ALERT: INDUCING ARTIFICIAL COMA PLEASE STANDBY
STEINER BISLEY MARINE SAVER X800::: DOCKING:::
System reboot failed.
System reboot failed.
RESTORING LATEST AVAILABLE BACKUP PLEASE STANDY
System reboot… successful.
Так хуево ему не было ни с одного, даже самого лютого бодуна. Настолько, мать его, хуево, что он лежал и не то что пошевелиться — вздохнуть боялся, мир вращался вокруг него во всех трех измерениях разом. Казалось, болело даже то, что что не могло болеть по определению, за отсутствием нервных окончаний.
«Надо вставать, — уговаривал себя Дженсен. — Дерьмо собачье, надо встать».
Когда он максимально медленно, опираясь на стену, поднялся с пола, то обнаружил следующее: почти вплотную, в небольшом доке, покачивался на воде робот-водолаз, с выпущенными захватами, от борта которого к лицу тянется кислородная маска, а он сам мокрый, как мышь, и ни черта не помнит.
Ну, как не помнит, помнит — Притчарда, говорящего ему перерубить провода. Провода, стало быть, он перерезал самому себе. Адам даже не стал разбираться, что у него вышло из строя — легче было перечислить, что у него еще работает. Левую руку коротило настолько, что она выпускала и вбирала лезвие сама по себе, и каждый щелчок отдавался в голове Адама, как будто били кувалдой по виску. Дженсен стащил маску с лица и проверил имплант возвратного дыхания — еще одна красная иконка на внутреннем экране. Потом дал команду системе заблокировать оружейный порт руки, чтобы не пропороть себе артерию. Хотя судя по едва затянувшейся ране на бедре, это будет уже не впервой.
Где Цири? Кстати, где Притчард? А он сам — где?
Так охерительно он искупался, аж до кислородной комы, что память снесло, как фанеру — с крыши. Полное дерьмо.
Посидев еще немного, он решил сделать еще одну перезагрузку; после нее
кое-что начало проясняться, но недостаточно. База ИИ, Притчард за хакерским терминалом, дальше — темнота.
— Есть тут кто-нибудь? — без всякой надежды спросил Адам.
Когда происходит такой резкий ребут зрительного нерва, в мозгу появляется ощущение неопределенности — будто картинке не хватает резкости. Теряется четкость восприятия. Временами может казаться, что ты поехал крышей.
Робот-водолаз моргнул светодиодами, вода легонько плескала в стены дока, но в остальном — тишина.
Еле передвигая ноги и держась за голову, как
