Вместо выхода в ежедневный прямой эфир для интервью Цезаря, нас с утра пораньше привели в студию Фликермана, набитую битком разукрашенных как попугаев капитолийцев. Цинна опять превратил меня в Огненную Китнисс, а то публика успела заскучать по моему образу. Наряд Уильямса тоже сочетался с моим платьем, так что вместе мы очень даже гармонично смотрелись.
Весь тур нам приходилось играть «безумно влюблённых» и мы старались как могли. Но, что может быть проще, чем просто сидеть в обнимку с Катоном, порой бросая друг на друга псевдовлюблённые взгляды, мило перешёптываться, подставляя губы и щёки под нежные чмоки, а потом оправдываться мол – не удержались. Пытаться отвечать на глупые или провокационные вопросы Цезаря и делиться навязанными планами на будущее, и всё это под одобрительный рокот аудитории. Уверена, Прим сейчас до потолка прыгает.
Нам приказали заставить поверить весь Панем, а не только столицу, что между победителями Семьдесят четвёртых игр закрутился роман. И мы это сделали. Сноу опасался возможных мятежей, но нам удалось успокоить людей и, возможно, кто-то и поверил в ложь распорядителей Игр. По крайней мере, ни в одном Дистрикте, во время нашего выступления никто в открытую не показывал своего недовольства. Смотреть в тысячи глаз, которые излучают только молчаливую ненависть у меня не было сил, поэтому я всегда пряталась за карточками или если приходил черёд читать Катону, то мне приходилось находить какую-нибудь точку поверх голов и ждать, когда это всё закончится.
Несмотря ни на что мы справились со своей миссией. Вчера на торжестве в Президентском дворце Сноу сказал про нас речь, теперь уже на весь Панем объявив «наше желание» поскорее сыграть свадьбу. Но только тогда, когда все присутствующие следили за фейерверком мы смогли спокойно выдохнуть. Президент одобрительно качал головой и улыбался двум Победителям. У нас получилось. Мы заставили поверить Дистрикты в нашу любовь.
***
– Советую поторопиться, у нас поезд через полтора часа, – пытаюсь напомнить расписание Катону, который, кажется, даже и не думал начать шевелиться.
– Нет, – вполне себе апатичный и спокойный ответ от парня, который лениво надевал серую толстовку.
– Что «нет»? Заметь, что мы сейчас стоим в прихожей дома мэра, без Эффи и наших менторов.
Как так получилось, что мы остались без всей свиты за пару часов? Если честно, то я и сама не совсем поняла. Сначала после выступления перед жителями Дистрикта-2 Эффи сообщила нам, что ей срочно нужно уехать домой к семье, оставив нас на попечение Габи и Хеймитча. Но если честно, из моего ментора вышла плохая нянька. Он и так был не в самом трезвом виде с утра, так ещё и нажрался на ужине, вот Линфорд и пришлось его выпроваживать.
– Я поменял нам билеты. Уедем завтра днём. Мне нужно решить кое-какие дела, – я с недоверием посмотрела на Уильямса, прежде чем выйти с ним под руку на улицу, – Не беспокойся, Габи и Хеймитч нас прикроют.
– Насчёт Габи – не сомневаюсь, а вот с Эбернети у меня возникают вопросы, – даже не пытаюсь удивляться или попытаться выяснить, что это за дела – себе дороже выйдет.
– Он уже нас прикрывает, Хеймитч уедет сегодня, а мы – завтра, – зачем-то повторяет Уильямс, продолжая вести меня в ему одному понятном направлении.
Пройдя быстрым шагом в полной тишине ещё минут десять, Катон вдруг остановился и начал снимать с себя толстовку, под моим непонимающим взглядом.
– Ты что творишь? – пытаюсь спросить я, но Уильямс уже одел меня в свою тёплую вещь, которая была мне, мягко сказать, на несколько размеров больше. Я в ней просто утонула, – Замёрзнешь!
– Не нужно чтобы тебя здесь видели, – усмехается Катон и натягивает капюшон кофты мне до носа, – Пойдём.
Так мы прошли ещё минут пять, пока не дошли до арки с надписью «Деревня Победителей». Я, привыкшая к тому, что в моём Дистрикте занято всего два дома, заворожённо наблюдаю, как почти в каждом здании горит свет и процветает жизнь. Катон в свою очередь ускорил шаг почти до бега, продолжая тащить меня за собой. Через четыре дома мы поднялись на крыльцо, и парень нажал на звонок. Достаточно быстро дверь открылась и оттуда показалась Габи, которая быстро затащила нас к себе в дом и закрыла дверь. Похоже, её жилище было полной копией нашего, что ж, у архитекторов Капитолия совсем нет фантазии.
– Быстро вы. Думала не раньше, чем через час ждать, – проговорила девушка, – Раздевайтесь и проходите.
Я, ничего не понимая, разулась и сняла толстовку, протянув её обратно Катону. Но он быстро натянул кофту на себя и даже не думал зайти к своему ментору в дом.
– Меня не ждите, ложитесь спать. Вернусь под утро, – Габиния на это понимающе кивнула и удалилась в сторону кухни, оставляя нас наедине.
Я не понимала, что они задумали и, что за многоходовку устроили? То Уильямс решает задержаться в своём Дистрикте, то ведёт меня к Линфорд, а теперь вообще куда-то собрался на ночь глядя. Я посмотрела на Катона, желая добиться хоть каких-то объяснений.
– Слушай внимательно, сейчас я уйду по делам, а ты за ночь попытаешься не натворить глупостей. Поняла? – парень взял меня за плечи, продолжая смотреть в глаза, ища в них ответ.
– Да, – не скрывая грусти ответила я.
Катон притянул меня к себе и сгрёб в крепкие объятия. Кажется, так мы простояли около минуты, пока он не отстранился и не направился к двери. Я уже приготовилась закрыть за Уильямсом, но он как будто передумал и остановился у выхода. Потом развернулся, снимая со своей шеи цепочку с кулоном, и вложил свой талисман мне в ладонь, сказав:
– Пусть побудет у тебя, для сохранности.
И, не спрашивая моего разрешения, притянул к себе и примкнул к моим губам. Мы целовались уже и не раз, но что-то в этом поцелуе было особенно. В нём впервые не было примеси хотя бы капли фальши или принуждения. Впервые, я целовала Катона, не потому что «так надо», а потому что сама этого хотела.
Парень быстро отстранился и вышел из дома, оставляя меня стоять одну в коридоре. Я закрыла дверь на замок и наконец обратила внимание на украшение, которое сжимала в ладони.
– Вау, Катон отдал тебе свою игрушку. Что ты с ним сделала, Огненная Китнисс? Ещё никто не удостаивался такой чести, даже я! – незаметно подобралась ко мне Габи и потянула в
