— А глаза у тебя совсем не влюбленные, — внезапно послышалось рядом.
Я обернулась. На соседней дорожке стояла Настиша.
— Старайся лучше, а то княгиня быстро разгадает план. Кстати, напоминаю, твой свежеиспеченный супруг обыкновенный проходимец, и я не пойму, чего ты с ним возишься. Пригрозила бы, что вернешь обратно в тюрьму, и, глядишь, он бы бегал вокруг тебя на задних лапках. — Подруга села на скамейку и достала веер. — Жарко, как в Вайдовой духовке… Он уже поведал сказку о голодном детстве?
— Нет, Бастиан не говорит о своем прошлом. — Я присела рядом.
— Конечно, не говорит. А о чем ему говорить? Родился, рос, начал воровать — шикарная биография! Знаешь, я понимаю твое желание позлить родителей и добиться желанной свободы, но ты как-то странно к ней идешь.
— Почему?
— Ради свободы не связывают себя такими узами.
— Ты прекрасно понимаешь, что замужество мне очень нужно.
— Да, но мужем мог бы стать кто-нибудь… — Подруга запнулась.
— Ну? Кто?
— Кто-нибудь почище. Вайдово царство, Камелия! Неужели ты не замечаешь, что твой фиктивный благоверный выглядит белым пятном среди приличного общества?
Я понимала, что Настиша права. Понимала, что она, как адекватный и разумный человек, смотрит на обстоятельства под другим углом. Но мне нужен был именно Бастиан.
— Никто другой, тем более человек нашего круга, не согласился бы на такую аферу. Либо испугался гнева князя, либо отказался бы разводиться. А Бастиану деваться некуда, он полностью в моих руках.
— А если он потом тоже? — Настиша округлила глаза. — Если он тоже откажется? Ты об этом не думала?
— Не откажется. Ему брак не нужен.
— Был не нужен тогда, а сейчас, когда его женой стала настоящая княжна, может передумать.
— Клятвы не позволят. — Я пожала плечами. — Ты же была рядом, слышала каждое слово мага, свидетельствовала при всех ответах Бастиана. У него нет шансов.
Настиша тяжело вздохнула.
— И все же мне что-то не дает покоя. Ты уверена?
— Уверена.
Настиша осталась у нас на обед и всю трапезу глаз не сводила с Бастиана. Почему-то хмурилась, задумчиво отщипывала крошки от кусочка хлеба и недоуменно качала головой.
— Что опять не так? — спросила я, когда обед закончился.
Бастиан вновь скрылся в комнате и, насколько знаю, принимал ванну. Он заявил, что, пока мы женаты, будет пользоваться всеми благами цивилизации.
— Где портрет Измирского? Принести можешь? — Настиша потерла переносицу — явный признак, что мозг моей подруги штурмует какую-то задачку.
— Могу.
Быстренько сбегала в комнату, послушала, как муженек что-то напевает под аккомпанемент журчащей воды, решила, что чистый муж с отвратительным слухом все же лучше, чем хороший, но вонючий певец, и, схватив портрет жениха, вернулась к Настише.
— Дай сюда! Хм, все северяне на одно лицо, — пробормотала подруга.
— Ты о чем?
— Мне показалось, что твой Бастиан слишком похож на Измирского.
Я рассмеялась.
— Что за глупости?
— А что? Знаешь, в жизни все возможно.
— Да, они оба жители Северного края, светловолосые, светлоглазые. — Я задумчиво поскребла ногтем портрет. — Но не похожи, совершенно не похожи.
— Художник мог наврать с изображением, — прищурилась Настиша. — Хотя нет, ты права, не похожи.
— Тем более Бастиан за обедом ел мясо с помощью ножа для рыбы. Не думаю, что герцог допустил бы такую оплошность, — заметила я.
— Слава всем богам, что воришка вообще знает, что такое нож! Бедная княгиня, она весь обед старалась не смотреть в его сторону.
— Ты преувеличиваешь.
— Я преуменьшаю. — Настиша вздохнула. — Между прочим, Измирский вполне привлекателен, поэтому со страхом жду момента, когда ты осознаешь ошибку, потребуешь развода и выйдешь за герцога. Кстати, как его зовут?
— Бастиан.
— Да не бродягу! Герцога как зовут?
— Николас. Николас Измирский.
Настиша повторила его имя и улыбнулась.
— А знаешь, у него даже имя интересное, — сказала она.
— Вот и забирай его себе, — рассмеялась я.
— На кой он мне нужен? Самой девать некуда, пытаешься другим передарить?
Вот так, улыбаясь и перекидываясь шуточками, мы, сами того не заметив, вновь вышли в сад. Огляделись, прищурились на яркое послеобеденное солнце и, решив, что светлую кожу высокородных дев стоит беречь с особенной тщательностью, направились к ближайшей скамейке. Она стояла неподалеку от главного входа, в окружении раскидистых деревьев, и давала обширную тень — то что надо в жару.
Каково же было наше удивление, когда на скамейке обнаружился прохлаждающийся Бастиан.
— А этот откуда? — шепнула Настиша.
Я пожала плечами. Намылся, напелся, отправился гулять? И, главное, рубашку какую-то странную надел. И обувь испачкал.
Мужчина сидел вполоборота, спиной к нам, вальяжно облокотившись на спинку одной рукой, в другой красовалась свежесорванная роза редкого вишневого оттенка. Такие розы росли на кустах снаружи забора и были гордостью нашей семьи и всего княжества АрМонт.
Нежный бутон так удивительно смотрелся в его пальцах, что настойчиво приковывал взгляд.
— А у твоего супруга красивые руки, — вдруг сказала Настиша.
И правда. Почему я раньше не замечала, какие у него длинные пальцы? Да и вообще, сейчас, в тени, он казался совершенно иным. Стройнее, выше. Волосы чуть светлее, подбородок немного тоньше…
— О боги! — выдохнула я.
— Что? — нахмурилась Настиша.
— Это не Бастиан!
Мужчина заметил нас и обернулся.
— Добрый день. Теперь я понимаю, почему княжеский сад называют Вайдовым раем. Только в этом саду есть столь прекрасные цветы, — сказал он, поднимаясь.
— Сдается мне, он говорит сейчас не о розах, — шепнула Настиша, делая шаг назад, как и подобает придворной фрейлине, сопровождающей княжну на официальных приемах.
— Камелия АрМонт, если не ошибаюсь? — Мужчина чуть склонил голову.
А я всматривалась в его черты и понимала, что у них с Бастианом на самом деле мало общего. Почти белые волосы, ясные глаза… Только у Бастиана синие, а у этого серые. Вот и все. Их не перепутать.
