– Черт. Мистер Касабян в этом участвовал?
– Он слишком бесхребетный для убийств. И слишком меня боится, чтобы лгать. Но он там присутствовал.
– Если бы он поступил так со мной или моими близкими, я бы ему не только голову отрезала.
– Тогда ты поймешь, почему я вернулся.
– Ты как Клинт Иствуд в «Джоси Уэйлс – человек вне закона». Или как Макс фон Сюдов в «Девичьем источнике».
– Не знаю, кто такой Макс фон Сюдов, но если он зах…ярил людей, которые обидели тех, о ком он заботился, то да – я Макс. Поэтому мне придется уехать.
– Ты что, сдаешься?
– Нет. Я съезжаю из «Max Overdrive». Буду ночевать вместе с нарками в Гриффит-парке. Я слишком опасен, чтобы находиться рядом с обычными людьми. Надо было сделать это уже в первую ночь.
– Ты не прав. Ты ни хрена не прав, – говорит Аллегра. – Я буду с тобой.
– Делать то, что делаю я? Ни в коем случае, девочка.
Она вылезает из кресла-мешка и садится рядом со мной на пол.
– Слушай, я всю жизнь искала что-то необычное и все время ошибалась. Я оказывалась в плохих местах с плохими людьми, плохими наркотиками и плохими любовниками. И повидала массу другого говна, о котором не хочу даже вспоминать. Но то, что случилось здесь, – это именно оно. И ты – именно то, что я искала всю свою жизнь. Я хочу увидеть, что будет дальше.
– Будет жестко. Я вернулся сюда не для того, чтобы стать твоим персональным консультантом.
– Я не согласна. Ты вернулся из-за меня тоже. Может, это и не было главной причиной, но одной из них – точно.
– Ты не убийца и не владеешь магией. Ты менеджер в видеомагазине.
– Ну, так научи меня.
– Научить чему? Я могу показать несколько трюков, но в том, что касается хардкорной, не…бически сильной магии – с этим можно только родиться.
– А как насчет твоего друга Видока?
– Он алхимик. Это совсем другое.
– Я могла бы научиться алхимии.
– Ты чуть не умерла сегодня ночью.
– Плевать.
– Я не буду тебя втягивать в это.
– Уже втянул. И ты возьмешь меня с собой, потому что я тебе нужна.
Я ничего не отвечаю. Я молча встаю и смотрю на нее сверху вниз. Затем подбираю с пола костяной клинок и вкладываю его в ножны под курткой.
– Одиннадцать лет я подвергался самым диким издевательствам и работал на тварей, которых ты даже не можешь себе представить. Я дрался насмерть с самыми мерзкими черными душами и мертвоглазыми порождениями кошмаров, которые заставляли тебя мочить пижамку в детстве и звать маму по ночам. Я убиваю монстров, но если захочу, могу сказать одно только слово, и ты выгоришь изнутри до пепла. Я могу разорвать любого человека на мокрые тряпки голыми руками. Назови хоть одну причину, по которой ты можешь мне понадобиться?
Она смотрит прямо на меня, не моргая. В глазах ее нет даже тени страха.
– Потому что ты можешь быть Тасманийским дьяволом и Ангелом Смерти в одном лице, но ты даже не знаешь, как раздобыть телефон.
Мне неприятно это признавать, но кажется, она права.
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ, ближе к вечеру, я стучусь в дверь Видока, которую до сих пор не могу перестать считать своей. И это заставляет мой мозг кружиться, как блендер, набитый шариковыми подшипниками. К счастью, я умею игнорировать многое из того, чем занят мой мозг.
Рядом со мной Аллегра, подпрыгивающая от нетерпения. На ней лаковые сапоги с толстыми подошвами и короткая, обнажающая живот футболка – настолько тонкая, что кажется нарисованной. Наверное, это потому, что я сказал ей, что Видок – француз. В целом она выглядит довольно мило, но на одной стороне лица по-прежнему темнеет фиолетовый синяк, а щеки и нижняя челюсть слегка опухшие, поэтому она сделала все возможное, чтобы переключить внимание с ее лица на тело. Нельзя не отметить, что уловка работает неплохо.
Она держится намного лучше меня. Хотя это я вломился к ней домой со своей заботой. Мой вам совет: никогда не спите в кресле-мешке. Спина болит так, будто всю ночь по ней лупили наволочкой, набитой рыбными консервами в жестяных банках.
Видок открывает дверь и комично приподнимает бровь:
– Вот и ты. Привел подружку?
Аллегра протягивает руку и одаривает Видока такой улыбкой, которая способна растопить сердце мертвеца.
– Я Аллегра, – говорит она, – новая ответственная за зверинец Старка.
– А я Франсуа Эжен Видок. Приятно познакомиться.
Она смотрит через его плечо в захламленную комнату.
– Книжки и зелья? Это все ваше?
Затем проходит мимо него с таким видом, будто только что купила эту квартиру. Видок поворачивается и смотрит на меня ироническим взглядом.
– Это не то, что ты подумал. Мы просто друзья, – говорю я.
– Тогда ты очень глупый мальчик. – Он кивает и смотрит, как она изучает полки с ингредиентами. – Что с ее лицом?
– Паркер.
– Отважная девочка.
– Собственно, поэтому она здесь. Если Паркер знает, кто она, значит, ее уже втянули в наши дела. Но она гражданское лицо. Она не владеет магией и не знает заклинаний. Ты мог бы ее чему-нибудь научить?
– Ты хочешь доверить эту девочку мне? После того, что я уже сотворил с самим собой?
– Если она в списке Паркера, то с ней могут произойти куда худшие вещи, чем проклятие бессмертием. Кроме того, она ищущая. А я не могу научить ее тому, что умею сам. Да и не стал бы.
– А что это такое? – спрашивает Аллегра.
Она смотрит сквозь маленький пузырек на свет. Он наполнен красной жидкостью, но мерцает, как ртуть.
– Это кровь химеры. Редкий зверь, который, как говорят, может принимать форму существ, которых съедает. А еще говорят, что его кровь может придать человеку такую же способность, но у меня никогда не получалось заставить ее работать.
– У вас здесь столько удивительных и красивых вещей… Не понимаю, как все это можно запомнить.
– Фокус в том, что не нужно пытаться запоминать. Ты узнаёшь об ингредиентах, об их применении, о том, что можно смешивать, а что нет. Учишься извлекать эссенцию при помощи возгонки и находить истинную суть каждого ингредиента и зелья. В процессе учебы ты изучаешь названия и методы, узнаешь, в каких книгах и о каких типах зелья можно прочитать, какие использовать инструменты, чтобы получить лучшие результаты. Ты не пытаешься запомнить. Ты просто учишься. Когда ты проделываешь все это руками, они сами запоминают, что брать и в какой последовательности и в какие книги следует заглядывать.
Она берет какой-то пергаментный свиток и разворачивает его. Это схема женского тела, но у него голова орла и крылья. Весь рисунок испещрен диаграммами и маленькими, но четкими рукописными пояснениями.
Разглядывая рисунок, Аллегра спрашивает:
– Вы знаете греческий?
Видок заглядывает в свиток и кивает:
– Еще немецкий и арабский. Некоторые диалекты шумерского. Немного арамейский и несколько других языков. Есть много книг, которые стоит
