— А я знаю, мне тоже рассказывали, — заявил Арно, однако не отобрал у него лавры, только спросил не без восхищения: — Что, тоже отец учил? Меня-то папа с братьями однажды как затащат на кухню, как начнут «наставлять на будущее»! Всё, ребята, теперь у нас два профессионала… Ну так что, Дикон?
— Да, меня тоже научил отец, — быстро ответил Ричард. — Так что, кто разливает? Давай ты, Арно…
Свернув с проспекта в переулок, Дик не пожалел об этом: время позднее, людей совсем мало, никто не мешает улыбаться во весь рот и тихо напевать. Он уже не шатался и шагал уверенно, просто в голове было весело и легко, а сердце расцветало хрупким необъяснимым счастьем. Может, матушка права, что студенческие пьянки отвратительны и не смешны. Может, дядюшка Август прав, что ему со своей фамилией в этом универе грозят одни страдания. А может, они оба перестанут ставить себя на его место? Дикон — это Дикон, ему хорошо и весело, и он не будет уходить, ни за что!
— По кругу, по кругу, — подсказывал Паоло, когда они с Альберто уже не могли кичиться знаниями, а только смеялись на пару и доказывали друг другу какую-то ерунду. — Та-ак, этих двоих обойдем, им хватит уже… Хватит! — назидательно повторил он. — Не вы тут самые умные, мы с Заразой тоже знаем!
Арно подавился то ли вином, то ли смехом, услышав кличку старосты из чужих уст. Бесценным было выражение лица Валентина, который вежливо дождался, пока все перестанут хохотать, и переспросил:
— Ребята, прошло полгода и даже больше… Теперь-то кто-нибудь мне скажет, почему «Зараза»?
Воспоминания, ещё совсем свежие, распирали его изнутри. Дику хотелось поделиться с кем-нибудь, как же это — вечеринки с друзьями-однокурсниками — на самом деле весело. Наверняка первой услышит Айрис, дома больше некому — Эдит и Дейдри ещё слишком маленькие для таких откровений, да и вряд ли они поймут, о матушке даже подумать смешно (когда не страшно). Рассказал бы отцу, да отца под рукой нет… И, как бы ни было больно, он почти не имеет отношения к нынешнему Дику.
После болезненных воспоминаний ему окончательно полегчало, и тут Ричард одумался. Хорош, ничего не скажешь — время к полуночи, а он шатается по переулкам! Вместе со здравым смыслом на него накатил страх. Хорошо, если тут безопасно, а вдруг нет? Перед глазами промелькнули сводки новостей, которые каждое утро читает матушка. Нет, не очень безопасно.
Вот теперь бы на велосипед, но он оставил транспорт у Берто… Нужно у кого-то переночевать. Дик решил всё-таки вернуться: а что, он проветрился и протрезвел, может, даже выпьет ещё немного или поможет вымыть посуду. Он сделал несколько шагов по направлению к большой улице, и тут в свете фонаря промелькнули какие-то тени, совершенно ему не понравившиеся.
Возможно, потому что они двигались к нему.
Ричард присмотрелся и понял, что там, за углом, два или три человека, прижались к стене здания и ждут, пока он выйдет. Кто-то шептался, кто-то цыкнул — все замолчали. Дику почему-то не было страшно, он даже приготовился драться, а потом вспомнил об Айрис. О младших, о матушке, о матушкиных котах… Если он тут свалится, найдут ли хотя бы к утру? И вообще, кто эти люди? Давно они за ним шли — или это ошибка, перепутали с кем-нибудь?
Решившись, он вытащил мобильник и, понизив яркость экрана, лихорадочно пролистал контакты. Выбор невелик, чего тут думать? Как раз открылся раздел на букву «Р».
— Я уже вас жду, — нарочито громко заговорил он, не дав собеседнику и слова вставить. — Да, в Вишневом переулке… Если мы, конечно, тут все поместимся, тогда можно будет говорить о сделке.
Что за бред? Какая сделка? Дик нёс несусветную чушь, но суть была ясна: придут люди, людей будет много, и они посерьёзнее каких-то непонятных мутных личностей за углом. Кажется, сработало — они уходят! Значит, либо не за ним, либо дилетанты и не поняли, что их обманул вчерашний ребёнок…
— Получилось! — на радостях поделился Ричард. — Спасибо, извините за беспокойство, вы мне очень помогли… Собственно, я мог и номер не набирать, но мало ли…
— Что происходит, Дикон? — насторожился Робер. — И ты вообще где? Не похоже, чтобы дома.
— Я шёл с нашей вечеринки, — начал Дик и запнулся. — Робер, а можно к вам? Пожалуйста…
— Знаешь, лучше стой, где стоишь, а я подъеду. И отправимся к Марианне, ладно? Я ей обещал… Подожди, не сбрасывай. Мирабелла знает?
— Айри должна была сказать…
— Убедись, пожалуйста, что она сказала. Я не хочу опять оказаться крайним, — пробормотал Эпинэ и отключился.
***
В уютном кафе-мороженом Дика неожиданно развезло: попав в тепло и начав рассказывать Роберу и Марианне о своих приключениях, он почувствовал, что если сейчас же не приляжет, что-то пойдёт не так. Старшие товарищи с сочувствием переглянулись и отнесли его наверх, в мансарду — любимое место Дика во всём кафе, не считая «своего» столика. Несколько раз ему доводилось там отдыхать, но на всю ночь он, наверное, не оставался ни разу.
А с утра голова всё-таки трещала, и не так слабо, как в первый раз. Ричард расстроился: что же пошло не так? Он следил и за собой, и за другими, и не понижал градус, а всё равно хочется кого-нибудь убить. Ворона за окном каркает слишком громко, подушка слишком жёсткая, стена слишком высокая, то дует, то жарко… Внизу шаги — как будто топот великана, а ведь Марианна ходит всегда на цыпочках, когда в мансарде кто-то спит…
— …свои подвиги, Дикон. — Когда он в следующий раз открыл глаза, умереть не хотелось, хотелось только воды. Робер протянул стакан, и Дик тут же выпил добрых две трети. — Мне повторить?
— Простите, Робер, — он невольно втянул голову в плечи. Было стыдно. — Наверное, вы меня презираете…
— Чего-чего? — рассмеялся Эпинэ. — Я, вообще-то, говорил, что ты взрослеешь! И радуешься жизни. А то ходил полгода, как пришибленный, от каждого куста шарахался. Отпустило?
— Отпустило, — неуверенно повторил Ричард и улыбнулся. — Я вас вчера ночью не сильно отвлек?
Пришлось рассказывать о том, как ему померещились люди в переулке. Робер выслушал на удивление серьезно и как будто задумался о
