— Коль знаешь путь, — ответил Харп.
Дарт тоже посмотрела на черную реку.
— А куда мы идем?
Харп показал на два высоких пика впереди.
— Наш лагерь — меж Молотом и Наковальней.
Роггер прищурился.
— Иначе говоря — внутри Горна?
Харп оглянулся на него и кивнул.
Выстроившись длинной цепочкой, отряд начал перебираться через черную реку. Жар камня Дарт чувствовала даже сквозь подошвы сапог. Из каждой трещинки в нем неустанно струился дым, вонявший серой и оседавший вокруг желтыми пятнами, отчего разломы походили на гнойные раны.
Щен, чувствуя напряжение девочки, трусил рядышком и светился ярче обычного, как будто бросая вызов огню, таившемуся под камнем.
К Тилару, который шел рядом с носилками, приблизился Роггер.
— Горн, — сказал он негромко и кивнул на Бранта. — Где мальчик с отцом нашли горящего Кеорна. Круг, похоже, замыкается.
— Но куда потом? — пробормотал Тилар. Прижал, оберегая, к боку перевязанную левую руку. Чувствовал он себя все хуже.
В лесу, оставшемся за спиной, закрякала вдруг громко утица, не то окликая путников, не то предостерегая.
Харп, возглавлявший отряд, огляделся, с подозрением сощурил глаза. Ничего не сказал, но прибавил шагу.
Вскоре жар усилился, от ядовитых испарений стало вовсе нечем дышать, и все поневоле примолкли. Зеленый берег впереди манил обещанием тени и прохлады под густым лесным пологом. Только вот приближался он слишком медленно.
Солнце садилось, льдистые вершины пиков-близнецов — Наковальни и Молота — сверкали все ярче. У Дарт даже глаза заболели, но она никак не могла оторвать от них взгляд. То было место, куда они добирались так долго и тяжело.
Наконец срединное, самое горячее течение реки осталось позади. Камень под ногами остыл. И вскоре путников встретили приветливые объятия тени под зеленой листвой.
— Отсюда дорога — в гору, — сказал Харп. — Но идти уже недалеко. Вон на той скале — видите? — сторожевая вышка, откуда мы следим за гарью, чтобы не прозевать нападения.
Дарт прищурилась. Разглядела, полуослепшая от сияния льда, только гущу древесных крон. И с трудом удержалась от стона. Может, это было и недалеко, зато высоко.
Для Тилара же оказалось и вовсе недоступным.
Он вдруг тяжело опустился на поваленный ствол, сгорбился. Измученное лицо его исказила болезненная гримаса. Волосы прилипли к потному лбу.
К концу перехода через реку ему приходилось опираться на Малфумалбайна. Больная нога подгибалась, вставала на землю неровно, пяткой вбок. Палец, что выглядывал из повязки на руке, торчал под неестественным углом.
Подошел мастер Ширшим, встал возле него на колени.
— До лагеря вам не добраться. Надо сделать еще носилки.
Тилар только понуро опустил голову.
— Может, дойду, если отдохну… — сказал он тихо.
Роггер поддержал старика:
— Хоть год отдыхай, но на эту высоту не вскарабкаешься.
Харп, не дожидаясь, какое решение они примут, уже послал мальчишек резать ветки и плести вторые носилки, чем они и занялись с привычной сноровкой. Еще он отправил гонцов вперед, предупредить, что отряд немного задержится.
— Ваша слабость… — сказал Ширшим. — Это не простая усталость. Пусть я не лучший лекарь в Сэйш Мэле, но скажу наверняка: дело тут не только в сломанной кости.
Он взял Тилара за руку, осторожно размотал повязку. Мизинец и вправду сросся криво — Тилар попытался согнуть его, но не сумел. Впрочем, обессилел он так, что не смог бы даже вырвать сейчас свою руку у старичка Ширшима. Хуже того — два соседних пальца, которые не были сломаны, отчего-то скрючились тоже, и запястье сгибалось не лучше колена. Словно от мизинца разошлась по здоровой плоти какаято порча. Как яд из раны.
Тилар, увидев, что скрывается под повязкой, удивленно открыл рот.
Второй рукой он машинально растирал колено. Нога точно была вывернута.
— Похоже, все возвращается, — пробормотал Роггер.
— Что возвращается? — спросил Ширшим.
Вор покачал головой.
Старик присел на корточки, перевел взгляд с Тилара на Роггера.
— Молчание хорошей службы тут не сослужит, — сказал он наставительно, как в классе перед учениками. — Мне нужно знать все.
Тилар кивнул.
— Мою историю вы наверняка слышали. Рыцарь-калека, которого исцелила, умирая, Мирин с Летних островов. Одновременно она вселила в меня своего наэфрина, божество нижнего мира.
— Кто же этого не слышал?
— Но мало кто знает, что, когда наэфрин получает свободу, я снова становлюсь увечным. — Тилар показал старику скрюченную руку. — Но с возвращением демона все проходит. А сейчас…
Договорил за него Роггер:
— Он не сумел выпустить своего хаула там, у Охотницы. И похоже, постепенно опять превращается в калеку.
— Началось с мелочи. Палец сросся криво. Но… чем дальше, тем хуже. Я не знаю, почему так и что это предвещает.
Ширшим принялся расспрашивать Тилара о его старых ранах и переломах. Тем временем мальчики смастерили вторые носилки.
— Давайте отнесем вас в лагерь, — сказал мастер, поднимаясь на ноги. — Хотелось бы как следует изучить эту загадку. «Случается часто, что по одной нити мы угадываем целый узор».
— Тирриан Балк, — заметил Роггер.
Ширшим покосился на него.
— Арифроматика вы тоже читали. Надеюсь, расскажете однажды, где вы учились.
Тилара уложили на носилки, и отряд начал подниматься в гору по крутой извилистой тропе, должно быть оленьей. Она петляла среди скал, что громоздились друг на друга на склонах горы, которая звалась Наковальней.
По пути очнулся Брант. Забормотал что-то, попытался сесть на носилках.
Лорр придержал его за плечо.
— Лежи.
— Где мы?..
Дарт взяла его за руку, успокаивая.
— Идем в лес. Ты отдыхай пока. Как доберемся, все расскажем.
Он повернул к ней голову. Легонько сжал ее пальцы, так ласково, что сердце Дарт мигом согрелось и дорога стала казаться легче. Потом вроде бы снова задремал.
Еще через несколько поворотов открылся вид на черную реку. Путники забрались уже высоко. Река вдали описывала круг, словно желая вернуться к возвышавшемуся на юге пику. Противоположный берег утопал в зелени, все остальное было скрыто туманом. И кастильон Охотницы тоже.
Потом тропа снова углубилась в лес. И совсем скоро отряд вышел на небольшую поляну, где был разбит лагерь юных охотников. Тот представлял собой всего лишь растянутые на низких ветвях холщовые пологи и плетеные гамаки, подвешенные выше.
