– Нет. Я не собираюсь поддаваться на провокации. К тому же мне нужно проследить за грациями.
– Надень зеленое платье, – посоветовала Розалия.
– В котором я была на вашем дне рождения?
Она кивнула:
– Мне очень нравится цвет. И ты похожа в нем на морскую принцессу. Что еще нужно для праздника Прибоя?
Я представила лицо Кассиуса, когда он увидит меня в большом зале в этом платье. В груди потеплело, и я залилась краской, представив, как он рассматривает меня.
– Не слишком ли смело? Как думаете?
– Для Первой Ночи – в самый раз, – заверила Лигейя. – Кассиус даже не обратит внимания на наряд Камиллы.
– Это не то, что я… – промямлила я, но меня тут же перебила Ленор:
– Просто надень это платье, Аннали, – сказала она, подталкивая меня к лестнице.
22
– Мы, люди соли, собрались вместе в эту особенную ночь, – провозгласил Верховный Мореход, – чтобы поблагодарить всемогущего Понта за его великодушие. Да благословит он всех нас и пошлет нам благодать и изобилие! Пусть сети наших рыбаков будут полны, ветры сильны и постоянны, а звезды ярки и ясны! Пусть он возьмет свой трезубец и перемешает могучей рукой все моря и океаны, да наступит для нас время отдыха, да наполнится море новой жизнью! Возблагодарим же нашего бога, который радеет о нас тысячи и тысячи лет!
– Благодарим тебя, о могучий Понт! – хором произнесли мы.
Мы сидели в главном зале за длинным столом и ждали, когда наконец закончится торжественная часть и подадут седьмое блюдо. Папа и Морелла расположились во главе стола, а мы с сестрами рассредоточились среди гостей. К моему большому сожалению, слева от меня оказался Айвор, который на протяжении всего вечера изучал мое декольте.
Верховный Мореход возвышался за отдельным столом, на котором были разложены ритуальные предметы. Я узнала его абалоновую чашу, вновь наполненную морской водой. Ее острые края украшала раковина моллюска с безупречно гладкой розовой серединкой. Рядом с чашей лежали колючие морские ежи пурпурного цвета и огромные морские звезды, уже давно мертвые и засушенные, с отполированными до блеска оранжевыми лунами.
– Мы, Люди Соли, собрались вместе в эту особенную ночь, чтобы помянуть души тех, кто преждевременно покинул нас и обрел покой в крепких объятиях соленых волн.
Конечно же, он имел в виду моряков, погибших во время бури или из-за несчастных случаев на рыбалке, но в нашей семье эти слова воспринимались иначе: сейчас все мы думали об усопших сестрах.
– Мы вас помним, дорогие и близкие.
– Мы, Люди Соли, собрались вместе в эту особенную ночь, – в очередной раз повторил Верховный Мореход, – чтобы вспомнить, кто мы такие. Мы, живущие на Соленых островах, – гордый народ, и нами правит гордый бог. Мы рождены от соли и звездного света. Давайте выпьем за это и вспомним о том, откуда мы пришли и куда мы вернемся, – да благоволит нам Понт!
Я всегда ненавидела эту часть Первой Ночи.
Все подняли по небольшой стопке, неприметно стоявшей среди кубков с водой и бокалов с вином. Кассиус, который сидел всего через два человека от меня, помедлил, прежде чем ответить на призыв Верховного Морехода. Он точно не с островов.
Я опрокинула стопку соленой воды и быстро проглотила, чтобы скорее избавиться от неприятного вкуса. Но он все же остался на языке и губах – терпкий и горьковатый. Поморщившись, как и большинство гостей, я опустила стопку на стол. Кассиус промокнул рот салфеткой и, кажется, выплюнул всю воду. Поймав мой недоумевающий взгляд, он быстро приложил палец к губам, чтобы я не выдала его тайну. Я так растерялась, что чуть не забыла произнести последние слова:
– Мы помним.
– А теперь мы, Люди Соли, празднуем! – провозгласил Верховный Мореход.
В то же мгновение распахнулись двери, и в зал вошли четыре лакея с огромным серебряным подносом на плечах. На нем лежала почти десятифутовая запеченная рыба-парусник, которая опиралась на грудные плавники. Расправленный спинной плавник темно-синего цвета демонстрировал кулинарный талант нашей кухарки во всей красе. Серебристая туша слегка поблескивала, и, глядя на нее, каждый мог представить этого громадного мощного хищника на свободе, в бушующих волнах.
Кухарка вошла в столовую и сделала небольшой поклон. Когда отец торжественно отрезал первый кусок филе, капитан Башемк сделал вид, что вызывает рыбу на поединок, и подцепил ее длинный меч своим ножом для масла. Вино лилось рекой. Женщины пили скромно и понемногу, а вот мужчины уже начали хмелеть, хотя нам предстояло еще шесть блюд.
Нежно глядя на Мореллу, отец положил на ее тарелку первый кусок филе, тем самым показывая, что ценит ее выше всех остальных. Камилла обиженно надула губы и, повернувшись к Кассиусу, сказала ему что-то смешное.
Пока кухарка отрезала кусочки для гостей, все восхищались красотой блюда. Запечь целиком рыбу-парусник для небольшого обеда в кругу двадцати четырех гостей – настоящая роскошь и расточительство. Я знала, что оставшаяся часть ужина отправится на праздничный стол для слуг, но, глядя на горделивое создание, я сожалела о том, что его поймали. Его место на воле, в Соли, а не среди запеченных овощей и фруктов.
Когда Верховный Мореход сел и принялся за трапезу, за столом снова начались оживленные разговоры.
– У кого-то из твоих дочерей недавно был день рождения, да, Ортан? – спросил Регнард, показательно поигрывая своим бокалом вина.
– У тройняшек, – ответил отец. – Все прошло довольно неплохо. Очень жаль, что ты не смог приехать.
– Мы попали в шторм по пути из Антинопалли. Проклятая буря задержала нас на трое суток. – Регнард начал искать глазами тройняшек. – Значит, вам теперь… сколько? Четырнадцать?
– Шестнадцать, дядя Регнард, – поправила Розалия, лучезарно улыбнувшись.
– Шестнадцать! И все до сих пор в Хаймуре!
Я знала, что он шутит, но все равно поежилась от его слов.
– То есть ни одна из вас еще не обручена? – спросил Юлиус, метнув взгляд на Камиллу.
Айвор приподнял брови и в очередной раз осмотрел меня с головы до пят.
Стерланд усмехнулся:
– Ортан, тебе нужно выдать замуж этих красоток, пока они не сбежали из дома!
– Ничего ты не понимаешь, дорогой мой друг. Даже не представляешь себе, каких вложений… Кстати, у меня есть интересная история на этот счет.
Папа встал, привлекая внимание всех собравшихся, и продолжал:
– Даже не история, а загадка. – Его голос повеселел от вина, и он впервые за много дней выглядел расслабленным. – Как вы знаете, у меня есть восемь прекрасных, милых и талантливых дочерей. И вы, наверное, догадываетесь, что на их содержание уходит немало денег. Но раньше меня это совсем не тревожило. Понт благословил нашу семью достатком, и я никогда не жалел средств, чтобы мои дочери чувствовали себя счастливыми и красивыми. Однако последние события заставили меня призадуматься. Видите ли, у моих девочек какие-то проблемы с
