А последнее?..
Я мысленно содрогнулась, вспомнив чешуйчатый ошметок мяса, который тянул ко мне руку. И ведь еще чуть-чуть и у нее все получилось бы. Как только вокруг воцарилась тьма, почувствовала как хрустнули кости в шее. Перестала хоть как-то ощущать себя. А наряду с темнотой. Банально разревелась.
Вот тут я и поняла, что темнота в комнате сильно отличается от той, которая разливается патокой по коридорам. Здесь она ограничена стенами со всех сторон и понимаешь, что находишься под хорошей защитой. А там — вязкая, густая, неограниченная ничем, огромное пространство полнейшей тьмы. И скадывается ощущение, что темнеет и воздух, затвердевает. И словно режет дыхательные пути острейшими кинжалами.
Хотя, это только фантазия. Тогда меня одолела паника.
Явление гарпия было для меня неожиданностью. Приятной. И одновременно болезненной. Впервые в жизни о меня споткнулись…
Но это все не важно, главное я теперь в безопасной комнате.
Меня теперь беспокоил вопрос, почему и Омнис, и Таурус сказали, что у меня теперь есть регенерация, а глаз все в том же состоянии?
Вздохнула. Лежать в одном положении надоело. Да и отлежала себе уже все, что только можно. Перевернулась на бок. И уставилась в одну точку, осознавая, что сейчас произошло.
Я смогла пошевелиться. Вытянула перед собой руку, подвигала пальцами. То же проделала с другой. Попыталась сесть. Вот это уже не получилось. В шее кольнуло болью. Придется еще подождать. Теперь хотя бы появилась возможность поменять позу, а не мучиться от затекшей спины.
Медленно повернулась к стене и уперлась взглядом в, лежащую на покрывале, книгу. А вот и то, что разгонит скуку.
Через некоторое время за стеной послышались шаги. Скрипнула дверь.
Я отложила книгу и медленно, стараясь не двигать шеей, повернулась к вошедшему. Таурус удивленной тенью замер в дверном проеме. В темноте лица его, конечно не видно, но именно удивление было первым, что пришло мне на ум в этот момент.
Только сейчас пришло осознание, что вокруг и правда до сих пор темно. И я отлично вижу. А до этого еще и читала.
От дум о том, что я теперь и в человеческом обличье могу видеть в темноте, меня отвлек голос гарпия:
— Я вижу ты уже можешь двигаться. Сама до лаборатории дойдешь?
— Нет, — прошептала в ответ. — Только если ползком. И то с большим трудом.
Вздохнула. Со стороны пернатого тоже донесся тяжкий вздох. Придется ему снова меня тащить.
— Омнис хочет проверить, как проходит восстановление. К сожалению, он не может покидать лабораторию в темное время, — проговорил гарпий, входя в комнату и направляясь ко мне. — Темноты боится. Так и не свыкся со здешней тьмой.
Еле сдержалась чтобы не засмеяться. Нервно, почти истерично.
В комнате раздался громкий смешок. Все, что смогла выдать в ответ на его слова. Омнис… темноты… боится… А меня никто не спросил, боюсь ли ее. Повернулась на спину и уставилась в потолок.
Таурус понял, что со мной что-то не так, только когда поднял мое безвольное, трясущееся от, с трудом сдерживаемого, смеха тело на руки.
— Что на этот раз? — как-то обреченно спросил пернатый, направляясь к выходу.
Обхватила его руками, уткнулась носом в шею, вдыхая успокаивающий запах перьев.
— Я тоже боюсь ее… Темноту, — пробормотала в ответ. — Наверное в моей анкете этого не было указано. Только насекомые.
Повисла тяжелая, напряжённая тишина. Скорее всего так и есть. Гаргиппия, или кто там собирал информацию, решила не указывать такой немаловажный момент.
— Можешь не отвечать. Я итак уже поняла…
До лаборатории мы больше не обменялись ни словом.
В этот раз, отлепившись от гарпия, я смогла нормально осмотреть помещение, в котором побывала не один раз. Довольно просторное. Ослепительно белые стены, серые полы. И, что удивительно, светло. Подняла взгляд на потолок. Из совершенно обычного материала, покрашенного белой краской. Свет исходил от светильников с энергосберегающими лампочками.
Я настолько удивилась этому, что не заметила как меня опустили в кресло. Сидела в оцепенении и с отвисшей челюстью рассматривала лабораторию целиком и полностью похожую на те, которые показывали в фильмах моего мира.
Что было еще более удивительным, по сравнению с обычным электрическим освещением, — техническое оснащение. Компьютеры, всякое оборудование для химических опытов, обидно стало, что в свое время не любила химию. На одной из стен висел большой монитор, на котором даже сейчас отображался лабиринт, информация обо мне и, как ни странно, до сих пор была показана о других.
У стены, за рабочим столом Омниса, располагались клетки. И только в одной из них сидело странное существо. Крупное, лысое, с короткими передними лапками, подвижное. Издалека подробнее разглядеть не смогла, но уже и так стало понятно, что изначальным материалом была крыса. Довольно крупная крыса.
— О… — не смогла скрыть удивления от увиденного. — Это по мою душу?..
Не заметила как села. Без усилий. Поднялась и медленно побрела к той части лаборатории. Зверь злобно зыркал на меня красными бусинками глаз и скалил крупные резцы.
— Прелесть. Крыса, — пробормотала, рассматривая ближе зверушку, которую скоро натравят на меня.
— Таурус, у меня что-то с глазами или она и правда сейчас встала? — послышался за спиной озадаченный голос Омниса. — И ты тащил эту симулянтку на своем горбу?
Повернулась к нему. Но уставилась на кресло, которое стояло за его спиной. Не без удивления опустила взгляд вниз — я стояла на ногах и вполне спокойно вертела головой. Последнее я отметила, когда резко повернулась на шевеление в волосах. Животинка протянула загребущие лапки между прутьми клетки и собиралась схватить меня. Вовремя отшатнулась.
— Восстановление проходит очень быстро, — спокойным тоном ответил брату Таурус. — Вполне можно было ожидать, что Гаргиппия что-нибудь подкинет.
— Знаешь, если бы у Гаргиппии на нее не было планов, вполне можно было бы пустить ее на опыты, — пробормотал гарпий, зачарованно смотря на меня.
Я же переводила взгляд с одного пернатого на другого, мысленно благодаря их богиню за то, что оградила меня от экспериментатора.
— Ну, раз ты так быстро восстановилась, значит прямо сейчас приступим к инструктажу по последнему заданию, — проговорил Таурус, подходя ко мне и беря за руку.
Он довел недоумевающую меня до кресла напротив монитора, усадил в него и отошел за спину. Рядом, по левую руку, встал Омнис и начал проводить манипуляции с клавиатурой. Изображение на экране изменилось.
Мне оставалось только внимать его словам и запоминать новую информацию.
Глава 9. Лабиринт
На мониторе отобразился только лабиринт. Схематичная карта, состоящая из ломаных линий. Никаких закруглений, только прямые и острые углы. Центральная часть и некоторые коридоры, ближе к периферии были окрашены в красный цвет. Мне сразу пришла на ум мысль, что
