Выбрасывая ненужные на его взгляд записки, и предусмотрительно пихая в карманы другие, он, наконец, почувствовал пальцами твердый кожаный переплет. Не было сомнений, что это и был тот заветный журнал. Спрятав журнал во внутренний карман кафтана, он удачно спустился вниз, к шлюпке.
Пожар не утихал еще половину ночи, но ни Эдварда, ни Джима это не волновало. Весь берег был занят людьми, с интересом разглядывающих, как огонь поглощал не только корабль, но и тех, кто был на нем в ту роковую ночь. Вместе они вернулись в гостиницу, где их уже давно заждались Элеонор и Джули.
Девушки выглядели уставшими. Целый день, проведенный в переживании и волнении, сморил их.
— Ох, — воскликнула Элеонор, когда в комнату зашли Джим и Эд, — вам удалось? У вас получилось? — затараторила она.
Джули лишь лениво поднялась с кровати, поправляя сбившуюся прическу.
— Мы достали журнал, — начал Кидд, доставая из камзола, толстую книжку. — Есть еще несколько бумаг, но не думаю, что они столь важны.
Элеонор, утомившаяся от ожидания, нетерпеливо вскочила со стула.
— Ну, же, что там?
Джули осталась на месте, и только взгляд выдавал ее интерес. Ее младшая сестра выхватила из рук Джима судовой журнал, и с интересом перелистывала страницы. Джеймс подошел к ней и деликатно выхватил книжку из рук девушки:
— Я думаю, что впопыхах мы мало, что найдем, мисс Элеонор, — на его устах заиграла одна из его очаровательных ухмылок, и девушка покорно согласилась.
— Что ж, ладно. Если это все на сегодня, то я бы не была прочь отдохнуть, и, — она бросила взгляд в сторону Джули, — думаю моя сестра тоже.
***
Уже было за полночь, а Джим сидел в своей комнате, и изучал заметки капитана Мэррона. Пара стычек на корабле, целая страница посвященная тому, какой был отвратный ужин, и записки о том, как он тоскует по своей любовнице долгими ночами. Джим остановился на этом моменте, перечитывая несколько раз.
Он прекрасно знал, какого это. Штормы, голод, раны в бою, ничего не было хуже, чем одиночество по ночам. Короткая строчка о ночах, вновь напомнила ему о том, как сильно он желал сделать мисс Гатри своей любовницей. Порой было так невыносимо, что в голове проскальзывала мысль взять ее силой, и сделать все, чтобы она не захотела уходить.
Джеймс вспомнил, как после дуэли с тем матросом, он, проходя мимо каюты сестер, услыхал, как те говорили о некоем Роберте Солсбури. Он приостановился, а когда Джули сказала, что еще возможно любит его, взбесившись, пошел прочь. Эта короткая фраза, долго терзала его по ночам. И потому, он решил, что лучше избегать Джули, дабы в пылу не сказать чего лишнего, и не запутать девушку в чувствах еще сильней.
Он выпил остатки виски в кружке, и уже подумывал о том, не напиться ли ему, пока есть шанс. С этой мыслью он налил еще кружку и тут же ее осушил. Негромкий стук в дверь, отвлек его внимание от выпивки. Мужчина распахнул дверь, и на пороге перед ним оказалась Джулия.
— Сэр? — Джули стояла в своем красном платье, и по паре отстегнутых пуговицах, он сделал вывод, что она только начала готовиться ко сну. — Я надеюсь, я не помешала? — Кидд отрицательно помотал головой, впустив ее внутрь. — Вы нашли, что-то интересное в журнале капитана Мэррона?
— Нет, но я дошел только до половины, возможно в конце… — Джеймс предложил ей сесть. — Вы, что-то хотели, мисс Гатри?
— Да, — ответила она дрожащим голоском. Кидд заметил этот трепет, почувствовал ее страх перед ним, и это еще сильней распалило его.
Джеймс самодовольно усмехнулся, став рядом с ней и протягивая ей бокал вина.
— И чего же?
Девушка прикусила губу, стыдливо опустив голову.
— Знаете, — она резко поднялась с места, — я зашла поблагодарить вас за помощь, и пожелать спокойной ночи. Так вот, — Джули замялась, — спасибо и спокойной ночи.
Джим хмыкнул, и как только девушка собралась уходить, схватил ее за руку, притянув к себе. Пусть призрак другого мужчины и терзает девчонку по ночам, но сегодня она будет только его.
Она жалко улыбнулась. Она не понимала, почему сегодня она так его боится, словно девственница брачной ночи. Гордость воспрянула в ней, и девушка, найдя в себе силы, взглянула в его черные глаза.
Его губы коснулись ее собственных, а сильные руки обвили талию, прижимая к себе. Джеймс настойчиво потянул ее в сторону кровати, избавляя от ненужных предметов гардероба, и осыпая ее кожу влажными поцелуями.
Корсет упал на пол, и платье стало свободней. Кидд дернул одеяние вниз, обнажив ее высокую белую грудь. Джули провела рукой по его голове, освобождая темные волосы от привычной красной банданы и пучка на затылке.
Джули не понимала, почему ее так влекло к нему, но она и подумать не могла, что он чувствует, что-то похожее. Джим припал губами к ее ключицам и груди, повалив девушку на свою кровать.
Она чуть вскрикнула, когда он упал на нее, буквально вдавливая девушку в простыни. Ее юбки полетели на пол, и теперь она предстала перед ним полностью нагая, даже лучше чем в его мечтах. Джеймс раздвинул рукой девичьи ноги, чтобы удобнее лечь, а она и не сопротивлялась.
— Если ты хочешь, я могу остановиться, — издеваясь, протянул он, зная, что останавливаться было слишком поздно, да и вряд ли она захочет.
— Нет, — шепот ее согласия, услаждал слух, и он впился в ее губы, прижимая руки девушки над ее головой.
Джулия чувствовала его напряжение, и его прикосновения будили в ее теле приятную тягость. Он расстался с остатками своей одежды.
Он провел одной рукой по животу, и резко схватив за бедро, подмял под себя. Его пальцы бесстыдно коснулись влаги между ее ног, заставляя девушку вздрогнуть от приятной пытки удовольствием.
Джеймс взял ее резко и настойчиво. Внутри все сжалось в маленький комок, и жар пронзил ее тело. Джулия чувствовала его глубоко, он овладел ею полностью. Но услышав свое имя, слетевшее с ее уст, его движения стали нежнее. Джим уткнулся носом в ее шею, вдыхая ее сладкий аромат.
Опираясь о кровать одной рукой, он продолжал касаться ее гладкой кожи другой. Нежная, мягкая, Джеймс чувствовал, как она дрожит под ним, когда его грубые пальцы касаются ее. Власть, что он имел над, ней доставляла ему удовольствие, но он был рад, видеть,
