Под мелкой зимней моросью, от которой одежда становилась тяжёлой и влажной, мы прошли по бульвару, с любопытством разглядывая, что изменилось. На самом деле, кроме высаженных деревьев, кажется – лип, улица осталась прежней. Те же каменные добротные дома в два-три этажа, те же мощёные тротуары. У нас были приятели, живущие в клубе Уинварда, мы к ним порой заходили, и улицу эту помнили.
Я нёс саквояж, в который две недели назад Мира вместе с Сен сложили деньги, ценности и самую малость одежды. От своей одежды мы избавились, даже плащи на нас теперь были другие, фасона восточных провинций, из тонкой верблюжьей шерсти. Незачем было наводить любопытных на мысль о том, откуда мы приехали. А вот вещи Сеннеры все остались. Выложить их – означало признать, что дочь мы в ближайшие годы не найдём.
– Думаю, у нас день или два, – сказала Мира. – Может быть, три.
– Да, – согласился я.
Вряд ли нас ищут в столице, вряд ли ожидают такой наглости – явиться под нос к Тёмному Властелину. Но регуляторы проверяют каждого мага. Хлипкая легенда, которую мы придумали вместе, затрещит по швам при первой же проверке.
Но если мы не справимся за пару дней, то не справимся никогда. У меня при ходьбе начинало тяжело ныть за грудиной, приходилось останавливаться и пережидать, пока сердце отпустит. Я мог подлечиться, обычными рунами или чьим-то здоровьем, незаметно вытянув немного. Но это стоило бы мне времени, и изношенное тело через несколько дней начало бы сбоить ещё сильнее.
Время. Я всегда думал, что умею его беречь и ценить. Оказывается – нет.
Мы подошли к клубу, когда короткий зимний день начал клониться к закату. На бульваре зажгли газовые фонари, причём без всяких фонарщиков, мы как раз шли мимо одного, когда начал шипеть газ, потом блеснула искра и фонарь засветился. Наверное, какая-то новая выдумка натурфилософов. Не все же они заняты тем, что совмещают детей с животными.
Клуб Уинварда выглядел почти как наш прежний. Все шесть клубов изначально были королевскими дворцами, в каком-то любил жить сам король, в другом обитала официальная супруга, к которой король порой наведывался, в третьем – королевские отпрыски, четвёртый служил для официальных приёмов, пятый – для неофициальных развлечений, шестой… да тоже для чего-то требовался. Тёмный Властелин выстроил для себя замок на вершине горы рядом со столицей, а все городские дворцы пожертвовал магам. Разумеется, это весьма способствовало его популярности среди знатоков рун.
Мы подошли к дверям, я протянул руку, но Мира меня опередила, сама коснулась дверной ручки. Поморщилась.
– Что? – удивился я.
– Минута, – пояснила Мира.
Десять лет назад двери клубов снимали за вход секунду жизни. Что ж, цены растут всегда и на всё.
Мы прошли в большой светлый вестибюль. Несколько рунных светильников ярко пылали под потолком. Хоть это не изменилось, газовыми фонарями маги брезговали.
Навстречу вышел привратник – в яркой ливрее оранжево-голубых тонов, с привычно-вежливым холёным лицом. Боюсь, мы выглядели простовато по сравнению с ним, но зато не столь походили на попугаев.
– Позвольте вашу одежду, господин и госпожа…
Мира позволила снять свой плащ, я тоже повернулся к привратнику боком – так, чтобы тот увидел пустой рукав, и подождал, пока тот поможет.
– Я отдам плащи в сушку, – вежливо сказал привратник. – Что желают наши гости? Проводить вас в ресторан? Или вы желаете посетить библиотеку?
Я бы не отказался сейчас ни от того ни от другого. Но не сразу.
– Мы из восточных провинций, – сказал я. Возраст и дорога сделала черты наших лиц такими, что можно было назваться кем угодно, кроме разве что чернокожих южан. – Право приюта.
Привратник сдержанно кивнул. Сказал:
– Давно уже никто не вспоминал о праве приюта.
– Если оно не действует… – начала Мира.
– О нет. Всё, что было обещано век назад, действует и поныне, – торжественно сказал привратник. – Я имею честь провести вас в вашу комнату…
Право приюта было заявлено Тёмным Властелином сразу после Войны. Любой рунный маг из любого конца света мог приехать в любой клуб рунных магов и поселиться там на неделю, бесплатно получив скромное жилище и питание. Это был очень разумный ход, поскольку жилось тогда всем несладко, а подчёркнутое гостеприимство и открытость быстро завоевали симпатию рунных магов. Кто-то, пожив недельку, а то и месяц-другой (переходить из клуба в клуб не возбранялось), оставался в Тёмной Империи. Кто-то уезжал, но уже совсем с другим отношением.
Десять лет назад правом приюта ещё порой пользовались. Сейчас, оказывается, оно вышло из моды.
И всё же мы решили им воспользоваться. По традиции приехавших погостить магов не беспокоили, даже регуляторы первые дни к ним не заглядывали.
Да и денег у нас было немного.
Привратник вначале направился к лестнице, но потом передумал и длинным коридором провёл к небольшой комнате на первом этаже. Видимо, решил, что мы можем рассыпаться по дороге.
– Есть две хорошие гостевые комнаты на четвёртом этаже, – пояснил он. – Но возможно, вас устроит комната чуть проще на первом.
– Нас устроит, – сказал я, оглядываясь. Комната была вполне приличной. И кровать достаточно широкая для двоих, и умывальник есть.
Привратник бросил мимолётный взгляд на мою культю. Сказал:
– Восточные провинции – суровый край.
– О да, – вздохнул я. – Даже для мага и даже для старика. Три года назад, банда Исанха В-Меру-Рьяного… не в добрый час они решили грабить караваны.
– Но для них этот час оказался последним, милый, – поддержала меня Мира.
– Восток, – вздохнул привратник. – Но вы из Империи?
– О да, – сказал я. – Сорок лет как покинули Школу. Решили повидать мир, отправились на восток.
Так и впрямь бывало. Маги невеликой силы часто уезжали из Тёмной Империи поработать в странах, где с рунами были знакомы хуже.
– Отдыхайте, – сказал привратник. – Если захотите, то душевые открыты всю ночь, ресторан будет работать до трёх утра.
Он вышел, и мы остались вдвоём.
Вдвоём с нашей общей бедой.
Мы, конечно же, помылись и поели. Мира предложила помочь мне вымыться, я обиделся, объяснил, что одной руки мне хватает и вымыться, и задницу подтереть. Мира даже не возмутилась, ушла в женскую душевую, а я стоял под струями тёплой воды, неуклюже мылил своё тощее дряблое тело и думал, что же это на меня нашло, с чего я нагрубил жене.
Неужели это всегда так бывает? Неужели это и есть старость?
Когда мы пошли в ресторан, я взял Миру за руку, взглядом попросил прощения. Она махнула головой – «пустое», и мы вошли в зал.
Тут было людно. Тут сидели компании молодых и старых магов, но даже старые выглядели куда бодрее и благороднее нас. Стучали бильярдные шары, шлёпали о стол карты, в углу бард негромко пел под гитару для
