Валя всегда поражалась какие невероятные рулады могут выдавать люди, оказываясь в неприятных ситуациях. Вот и Валга вопила так, что,казалось, потрескаются все оставшиеся стёкла в таверне. Валентина, разумеется, не стала слушать вопли хозяйки, а рыбкой нырнула в окно и побежала прочь.
Стража Фолкрита сориентировалась очень быстро. Петляющая, будто заяц, Валя, услышала за спиной собачий лай и крики. Ей оставалось лишь надеяться, что Нарри успела завести Пушка и пёс не выведет на неё преследователей. Выбегая из города в лес, женщина едва не упала, перецепившись через надгробие. Кладбище Фолкрита было таких размеров, что львиную долю пути Валентине просто пришлось прыгать через препятствия в виде могильных плит, теснившихся друг возле друга. Когда, наконец, могилы закончились, то вместе с ними закончился и сам Фолкрит. Валя погрузилась в густую тень местных лесов. Спотыкаясь через корни в неудобных башмаках и со шляпой, то и дело сползавшей на лицо, женщина вслушивалась в звуки леса, пытаясь определить, насколько близко её преследователи. Валентина бежала, уже не заботясь о том, чтобы спутать следы, а лишь о том, как бы не сбить дыхание. Попутно шаря глазами в кромешной темноте в поисках хоть какого-нибудь водоёма, куда можно было бы бросить всё честно украденное. Но, как назло, никакого мало-мальски приличного озера на пути не было. Зато были лужи жидкой грязи, прихваченной сверху ледком, полуразложившийся труп лисицы, в который Валя влезла ногой, и бесконечные ряды деревьев.
Какова же была радость женщины, когда среди леса тускло блеснуло озеро. Если так можно было назвать очень большую лужу, расположенную на прогалине среди деревьев. В эту лужу и отправилась конторская книга, вместе с серебром и деньгами. С последними Вале было расставаться особенно непросто, но здравомыслие взяло вверх. Далее последовал сложный обманный манёвр в виде переодевания в сыром, холодном овраге, натирания сапог вредозобником и утилизации отслуживших лохмотьев в той же луже.
На обратном пути, Валентина едва не натолкнулась на своих преследователей, но вовремя заметила факелы, среди деревьев, и изменила траекторию своего движения. Так, с горем пополам, увязая в сырой земле, местами подёрнутой ледяной коркой, женщина вернулась в город. Кладбище не удалось миновать и на этот раз. Пробираясь мимо могил, Валя невольно задумалась о смертности среди населения Фолкрита, которая, судя по количеству надгробий, была немалой.
В Фолкрите и таверне, как ни странно, переполоха не было. Несмотря на дерзкое ограбление, Валга исправно обслуживала посетителей и приветливо улыбнулась Валентине, которая забравшись в предусмотрительно открытое окно своей комнаты, спустилась в зал. Пушка женщина застала на своей кровати со здоровенным мослом в зубах. Нарри справилась со своей несложной задачей на отлично.
- Валли, иди скорее к нам! – зычный мужской голос заставил Валентину вздрогнуть, но, оглянувшись, она с облегчением увидела, что звал её ни кто иной, как Фаркас.
Соратники в компании барда устроились в углу зала и предавались своему излюбленному занятию после крушения черепов – напивались. Вилкас любезно пододвинулся, освобождая женщине место возле себя, и Вале ничего не оставалось, кроме как сесть рядом с ним.
Краем уха слушая болтовню Левелина, Валентина думала о том, как часто она бежит от кого-то. Грубо говоря, всё её путешествие сводилось к бесконечным побегам. Вот и теперь она нервно вздрагивала каждый раз, когда распахивалась входная дверь трактира, и не напрасно.
- В таверне было совершено преступление! – оповестил всех гостей заведения зычный голос стражника. – Просим никого не покидать зал, пока мы не опросим посетителей.
- Так вы же ловили кого-то? Чего? Не догнали? – насмешливо спросил один из местных, уже изрядно принявший на грудь, судя по красной роже и блестящим глазкам.
– Поймаем, – с нажимом ответил стражник и в несколько широких шагов добрался до стола, где устроилась в компании Соратинков и барда Валя.
Женщина старалась не смотреть на Вилкаса, который в свою очередь не прекращал сверлить её глазами с того самого момента, как в таверну вошли стражники.
- Вы прибыли сегодня? – блюститель порядка стянул с головы остроконечный шлем, выставляя на всеобщее обозрение седеющую шевелюру.
- Да, – ответил Молодой Волк, медленно отрывая взгляд от Валентины, – я и мои люди прибыли сегодня, вместе с таном Фолкрита.
- Кто остановился в трактире на ночь? – продолжал допрос стражник.
Валя ощутила, как все глаза обратились на неё.
- Я, – невозмутимо ответила женщина, глядя снизу вверх на собеседника.
- Вы видели здесь подозрительного мужчину во рванье? Свидетели говорят, что он выбрался из окна второго этажа, – мужчина подозрительно прищурился, разглядывая испачканные сапоги Валентины.
- У меня в комнате сидит мой пёс. Это не вполне миролюбивое животное, а так как ни крови, ни тряпок у себя я не обнаружила, значит никого, кроме меня и собаки в моей комнате не было. Если вы об этом, – невозмутимо ответила Валя, слегка приподняв бровь.
Краем глаза женщина заметила Нарри, которая выглядывала из кухни. Девушка была бледнее смерти.
- Может, вы всё таки позволите осмотреть вашу... – договорить стражнику не дал Вилкас.
- Благодаря этой женщине жив ваш тан, жив я, а ты знаешь, кто я такой, так ведь, солдат?
- Знаю, – растерялся пожилой стражник, – но я обязан проверить...
- Ты обязан проверять тех, кто вызывает подозрение. Тот, кто сидит за одним столом с Соратниками, может вызывать подозрение? – взревел Вилкас, а таверна ответила ему согласным гулом.
- Преступником может оказаться кто угодно, – уже не так твёрдо попытался парировать блюститель порядка и, как оказалось, зря.
Стол с грохотом отлетел в сторону, открывая проход для Фаркаса, кто-то в зале взвизгнул. Здоровенный норд, выпятив грудь и закатив рукава белоснежной рубахи, подошёл к ошалевшему стражнику и ухватил его за грудки.
- Ты обвинил в преступлении мою сестру по оружию, – зарычал Фаркас, нехорошо глядя на пожилого мужчину.
Валя с изумлением увидела, что ноги блюстителя порядка оторвались от земли, а сам бедолага затрясся от ужаса.
- Эй, всё, хватит, – попыталась вмешаться женщина, но её остановил бард.
Лицо Валентины приобрело такое же выражение, как и физиономия стражника, когда она увидела, какая мрачноватая улыбка играет на губах обычно миролюбивого Левелина.
- Я н-н-никого н-н-ни в ч-ч-чём не обв-в-винял, – заикаясь прохрипел мужчина. – Я п-п-просто делаю с-с-свою рабо-т-т-ту.
Валя с ужасом представила себе, что ждёт Фаркаса, если
