– В столь маленьком городке пересудов в любом случае не избежать. – Госпожа Камалова огляделась и проводила взглядом нескольких спешащих домой горожан. – Пусть лучше болтают о выжившей из ума старухе, чем втихомолку что-то замышлять. – Женщина одарила Хьелльрунн тёплым взглядом. – Держи. – Она взяла руку девушки и отдала говядину. – Это твоё.
– Но…
– Ты принесла хлеб и рыбу, когда я голодала. Теперь моя очередь отблагодарить. – Она не поднимала голоса, но командный тон никуда не исчез. – Я гордая женщина.
Хьелль признательно кивнула.
– К тому же вчера я поймала оленя. Зачем есть говядину, когда можно отужинать олениной? – На лице Камаловой заиграла озорная улыбка, и девушка улыбнулась в ответ.
Они неторопливо брели по улице, не нарушая тишину пустыми словами. Краем глаза Хьелльрунн заметила, что госпожа Камалова вновь превратилась в сутулую старуху, которую впервые она встретила в лесу. Эффект напоминал смену одежды – человек один, но легко спутать с кем-то другим.
– Это ещё не конец, – заметила госпожа Камалова, кивнув на мясную лавку.
Владелец стоял в дверях, уперев руки в бока и злобно глядя им вслед.
– Бьёрнер, владелец таверны, заходил к отцу в кузницу. – Хьелльрунн вспомнила грустное выражение лица Кристофин. – Велел подумать о переезде.
Это признание вызвало прилив острой боли.
– Частая мера после Испытаний, – заверила госпожа Камалова. – Люди боятся того, чего не понимают.
– Можно я завтра зайду к вам в гости? – спросила Хьелль. – Отведать оленины.
– Оленина. Да, конечно, я угощу тебя. А ещё попробуешь использовать свой дар – в ближайшие годы он пригодится. Не теряй времени, Хьелльрунн. Тебе шестнадцать, а ты так и не нашла им применения. – Старуха неодобрительно покачала головой. – Это немыслимо.
– Тогда до завтра?
Госпожа Камалова с улыбкой кивнула.
– Приходи пораньше. У нас много работы. Слушать придётся много.
– А вопросов задавать мало, – подметила Хьелльрунн.
– Верно говоришь.
21
Стейнер
«К артефактам относятся реликвии древних сказаний: заколдованные мечи королей или волшебные кольца, дарующие бессмертие. Предметов таких много, но большинство из них – творения драконов. Амулеты же почти всегда создаются руками спригганов и подлежат немедленному уничтожению».
Из полевых заметок иерарха Хигира, Зоркого при Имперском СинодеОпираясь на трость, Ширинов стоял на центральном постаменте, обмениваясь стальными взглядами с Энхтуйей. В ту секунду трудно было подумать о ней, как о Кими – сложенные на груди руки, нахмуренные брови и полные подозрения глаза. С пояса свисал грозный молот, а кожаный передник походил на доспехи. В воздухе витали обвинения, дело явно шло к кровопролитию.
Горны не шумели. Огненные духи исчезли – вероятно, спрятались во мраке пещеры. Вместе с Шириновым явились Матриарх-Комиссар Фельгенхауэр и Хигир, чьё прозвище не выходило у Стейнера из головы. Зорких сопровождало множество солдат, ещё более устрашающих, чем обычно, облачённых в чёрные доспехи, с тускло поблёскивающими кольчугами и булавами.
– Всё намного хуже, чем я ожидал, – проворчал Тиф тихо, чтобы слышал только Стейнер. – Матриарх-Комиссар никогда раньше не спускалась в кузницу.
– Что будем делать? – спросил кузнец.
– Молчи. Послушники сюда не приходили. И ты никого не видал, – наставлял десятник.
Тайга заняла место рядом с Сандрой. Чёрно-зелёный силуэт младшей сестры Тифа почти сливался с тенями. Свет фонарей рождал недружелюбное мерцание в глазах обеих женщин. Другие спригганы спрятались на рабочих местах вне досягаемости, но так, чтобы слышать разговор.
Ширинов обратил к Стейнеру блестящую маску и склонил голову набок, будто впервые увидел его. Взгляд иерарха вызывал страх. Интересно, умеет ли Зоркий читать мысли, как это делала тёмноволосая девочка?
Рядом с Шириновым встал Хигир, и языки пламени возле его ног продолжили свой медленный танец. В свете огня Зоркий выглядел неестественно; изрытая бороздами маска не выражала эмоций, но выражение глаз было угрожающим. Солдаты окружили людей, беря в смертельный капкан.
– Зачем нас вызвали? – спросил Ширинов с ноткой недовольства.
– Один из послушников не пришёл на занятия, – размеренно и спокойно ответила Фельгенхауэр.
Она поочередно перевела взгляд с Тифа на Стейнера, а затем на Кими. Никто не дрогнул под тяжестью взора, что скрывался за каменной, угловатой маской, хотя юноше в тот момент больше всего на свете хотелось бежать наутёк в свою пещеру.
– Может, нырнул в Призрачное море да сбежал? – предположил спригган с горькой улыбкой. – Или попал в пасть кита.
– Юный послушник обладал немалым талантом, – продолжила Фельгенхауэр, игнорируя дерзость Тифа. – Вы его знаете, Ширинов, он – один из ваших подопечных. Маттиас Жиров.
Зоркий пожал плечами. Этот жест казался неискренним из-за улыбающейся серебряной маски и облачения.
– Весьма странно, – подметил Хигир.
– Весьма странно, – согласился Ширинов. – Мои послушники преданы Империи.
– Побеги – не редкость, – заявила Фельгенхауэр. – Если, конечно, он бежал.
Стейнера не покидало ощущение, что именно иерарх в серебряной маске оказался в числе главных подозреваемых у Матриарха-Комиссара. Солдаты разделились на две группы: шестеро стояли с топорами позади Фельгенхауэр, а остальные обступили Хигира и Ширинова.
– Предлагаю обыскать пиратский корабль, – предложил Зоркий самодовольным тоном. – Возможно, Жиров нашёл способ подкупить эту гнусную пиратку.
– Она здесь? – спросил Стейнер, угрюмо глядя на Тифа, но тут же вспомнил, что должен молчать.
– Нужно немедля допросить её, – продолжил Хигир. Пламя у ног ярче засияло, словно заинтригованное перспективой.
– Нет! – отрезал юноша, шагнув вперёд.
– Заткнись, Стейнер! – прошипел Тиф.
Он уже было решил, что горячность усугубит ситуацию, но ярость Фельгенхауэр теперь была сосредоточена на Зорких.
– У пирата есть имя. Её зовут Ромола, – заявила Фельгенхауэр, подходя к Хигиру. – И она – капер на службе Империи.
– Во имя Фрейны, а мы-то здесь при чём? – возмутился Тиф, бросив сердитый взгляд на Стейнера.
– Тихо, отброс спригганский, – проворчал Ширинов.
Кузнец сглотнул, отступая на несколько шагов ближе к наковальне Кими – туда, где оставил кувалду. Он помнил момент, когда голова гранитного послушника обрушилась с плеч россыпью осколков.
– Вероятно, беглец случайно забрёл сюда, – предположила Фельгенхауэр, глядя на Стейнера. – Или рискнул спуститься по другим причинам.
Все поочередно уставились на него – даже Кими перестала злобно коситься на Ширинова, чтобы краем глаза посмотреть на юношу.
– Я не видел ни души. – Ложь вырвалась из горла хриплым карканьем. – Был занят мешками.
– Значит, виновата Ромола, – продолжил настаивать Ширинов. – Вероятно, она планирует выкрасть наших послушников и продать их в Шанисронд.
– Согласен, – поддержал его Хигир, выпрямившись и расправив плечи.
– Нельзя ей доверять, – добавил Ширинов. – И никому из её команды. Тщательный обыск корабля раз и навсегда положит конец сомнениям.
Стейнер вспомнил о рассказчице и её доброте. Вспомнил прекрасную музыку и представил, как Зоркий врывается в каюту капитана, и солдаты разбиваю домру. В душе вспыхнул гнев; пальцы сильнее сжались на рукояти кувалды. Он бросил взгляд на Фельгенхауэр и Мертвосвета, понимая, что те тотчас убьют его, даже если удастся нанести удар Ширинову. Дрожа от ярости, юноша медленно выпустил кувалду. Раз он не мог защитить Ромолу с помощью оружия, придётся искать другой путь.
– Маттиас Жиров был здесь.
Воцарилась тишина.
– Вот дурень… – прорычал Тиф и закрыл глаза рукой.
Тайга
