– Прибраться после попойки, пресветлый тан, – мрачно бросил Креггер. – Незавидная роль, но ученики Аэтероса знают, что он никогда не ошибается, посылая нас куда-то. Мы исполним наш долг.
– Война Ангелов окончена, – вслух произнёс Хаген, однако, словно не замечая противоречия, тут же протянул руку к гномьему топору. – Мне потребуется твоя запасная секира, Креггер.
* * *Розовый кристалл, покрытый трещинами и изморозью, лежал на ладони хединсейского тана.
Учитель. Подкрепления прибыли, но, увы, слишком поздно, когда главная битва уже закончилась. Гильдия боевых магов понесла тяжкие потери. Мы очистили мир Игниса, подробности позже. Но все подземные покои, где творились «ангелы» – существа, переделанные из людей или иных разумых, как Древняя богиня, – нами уничтожены. Немногие оставшиеся «ангелы», находившиеся на момент решающего сражения в подземных камерах, где «вызревали» после совершения главного обряда, уничтожены также. Несмотря на то что силой они весьма уступали ангелам изначальным, справиться с ними удалось лишь полным напряжением всех сил. Имеем пятерых раненых. К счастью, погибших нет.
Должен отметить также странные чары, сотворённые архимагом Игнациусом. Полного их значения пока не постиг, однако подозреваю, что они творят нечто странное с памятью. Я притворился, что также начинаю забывать начало похода и это, похоже, его обрадовало.
Мир Игниса возвратился обратно в нормальное пространство Межреальности. Увы, в точности понять, что за чары уводили его из Упорядоченного и куда именно, оказалось невозможно, – собранная сила была растрачена, и сами чары при этом уничтожены. Единственное, что можно утверждать наверняка, – чары эти изолировали Игнис от остальной вселенной так, что даже самая могущественная сущность не смогла бы вырваться наружу…
Хаген остановился, взглянул на подмастерьев. Половинчики уже веселились – дело сделано, можно возвращаться домой со славой, чуток передохнуть, а там и в новый бой! Гномы, напротив, хмурились – именно они потеряли пятерых тяжело раненными. Эльфы наверняка станут смеяться, а хуже этого ничего и придумать было нельзя.
Где-то далеко в селении запели первые петухи. Ночь, окутавшая Игнис, кончалась.
Пора было в дорогу.
Эпилог
Голова раскалывалась, в глазах плавали огненные круги; грудь жгло, не хватало воздуха. Неведомая сила вдавливала её в камень, не давая вдохнуть – сейчас, сейчас, отползти чуток – и она прикроет остальных, она сможет, она сумеет…
– Клара, милая, – кто-то звал её, настойчиво и неустанно.
Клара? Милая моя?
Веки словно ползли по усеянному шипами панцирю ракопаука. Глаза ни на что не желали смотреть.
– Клара, девочка моя дорогая! – Ласковый голос – да, она его узнаёт! Мессир Архимаг! Владыка!..
Она вспомнила – как всё горело и рушилось вокруг, а он, мессир, в развевающемся плаще – полы охвачены огнём – склоняется над ней, подхватывает на руки и…
И больше она ничего не помнит.
– Всё хорошо, дитя. Ты в безопасности.
– Я… в безопасности?..
Она ведь сражалась, точно с кем-то сражалась. Но с кем, когда, зачем?
– Всё позади, – повторил мессир.
Клара лежала на широкой кровати; комната показалась ей незнакома. Хотя…
– Ты в моём доме, дорогая. Я лечу тебя сам. Прости, этой чести я никому не доверю. И, поверь, старик Игнациус тоже поднаторел в науке целительства за свои, э-ээ, сколько-то тысяч лет.
Рядом, в изголовье – столик на колёсах, весь уставленный снадобьями. Лоток с ланцетом, окровавленные смятые салфетки.
Память по-прежнему отказывалась ей повиноваться.
– Что… что случилось, мессир?
– Ты ничего не помнишь, милая? – негромко спросил он. Брови сдвинулись, в глазах – ничего, кроме лишь глубокого за неё беспокойства.
– Нет… то есть да… помню, кто я, кто… кто вы, мессир.
Милорд мэтр слабо улыбнулся.
– Ты помнишь поход? Поход… Ричарда д’Ассини?
Конечно, она помнила. Она – ну да, они же дрались…
– Ты потеряла Аветуса, – вздохнул мессир. – Как раз перед походом пришли скорбные известия… Ты была не в себе, бросилась очертя голову в самое пекло. Вы отправились сражаться с ангелами. Встретили мир… подвергшийся их атаке, ты сражалась там… Ричард со своим отрядом от вас отделился, – тихо журчал голос Архимага. – Он решил, что справится сам. Какое страшное заблуждение и какая страшная цена уплачена!.. Связался с ангелами – конечно, никакими не ангелами, просто подделкой, големами, но накачанными силой до предела… и не справился, бедный гордец… несчастный мальчишка… а я… я, увы, успел слишком поздно. Никогда не перестану себя винить…
…В Долине всё хорошо. В Долине всё как было и даже, наверное, ещё лучше. Госпожа Кларисса Шварцхорн Хюммель по-прежнему состоит в Гильдии боевых магов. Правда, сама Гильдия как-то скукожилась, нет прежнего блеска и славы, но в этом все дружно винят бывшего её предводителя, несчастного Ричарда д’Ассини.
Вообще с Войной Ангелов, как стали её называть хронисты, происходят непонятные вещи – вроде и была она, но как-то странно. И вроде помнят о ней, но выборочно, кусками; даже в исторических книгах разнобой. Кому-то кажется, что была она давным-давно, и Ричард к ней никак не причастен, а просто погиб в одном из своих походов; кому-то – что нет, была, но верховодила там тоже погибшая Линда Монтресси; Мелвилл, старый греховодник, если его спросить, вообще трясёт головой и уверяет, что «просто немного проводил отряд Ричарда, а потом совсем в иную сторону направился, Дик от помощи сам отказался».
И даже сердечная подруга Клары Хюммель, Аглая Стевенхорст, не может точно вспомнить, когда именно это случилось. Точно после гибели бедняги Аветуса Стайна, но вроде бы много, много позже. Лет двадцать спустя, нет, точно – тридцать!
И сама Клара тоже, если вспоминает Войну Ангелов – то исключительно как поход «несчастного Ричарда д’Ассини», к которому она не имела, считай, никакого отношения.
И совсем уж никто не вспоминает пропавших без вести боевых магов, что направлялись в Долину с пленным ангелом. Словно в воду канули братья Гильом и Седрик, исчезла маленькая изящная Шиала; никто никогда их больше не видел, правда, не очень-то и искал.
Родня потерявшихся упорно твердила, что им, дескать, наскучила Долина и они отправились жить в отдалённых мирах, где им никто не помешает.
В общем, если кому надо узнать точно – то ступайте прямиком к мессиру Архимагу. Милорд мэтр только на вид строг да неприступен, а ежели с уважением вопросить – так размякнет старик, чай выставит с угощением, да и начнёт вспоминать, как отговаривал он Ричарда от этого похода, как предупреждал, что нельзя тут с посохом наперевес против могущественных магоконструктов, что к смертным чародеям нельзя относиться с пренебрежением, мол, капюшонами закидаем; да только не послушался Дик, а он, скромный старый чародей – он же не король в Долине, под замок никого не сажает. Ну, вот оттого всё так и кончилось – через похвальбу, через гордыню, через самоуверенность… Дик, бедняга, погиб героически, других до конца спасал, да только и их не спас, и сам сгинул.
Ну и пришлось тогда
