Эйс
Over My Dead Body — Drake
Во время обеда я понял, что не могу тянуть Лондон в дерьмо, которым наполнена моя жизнь.
Я вернусь. Я люблю ее. Она — моя жизнь. Но есть работа, и я должен был разобраться с ней, прежде чем появляться. Это моя ошибка. Я слишком нетерпелив. Нужно было подождать... или же никогда не возвращаться.
Вероятно, она сейчас думает об этом. Почему я вернулся? Почему потратил ее время? Почему я лгал ей в первый день нашей встречи?
Знаю, я растоптал ее сердце. Я уничтожил ее, но она не понимает, что я люблю ее, и мне нужно это сделать.
Я обязан это сделать, если хочу быть с ней и нашим сыном.
Ясное и светлое будущее. Без сожалений или беспокойства о том, что кто-то придет за мной и закроет меня на три года, а то и больше.
Мне повезло.
Я сбежал.
И это не просто так.
Я тяжело дышу и провожу рукой по лицу. Макс поднимает между нами окно для конфиденциальности, и я ценю это, поскольку не хочу видеть его сейчас.
Разбито не только ее сердце, но и мое. Это убивает. Она заслуживает большего. Она заслуживает драки.
Почему, блять, я не сражался?
Я слишком погрузился в свои мысли, пытаясь понять, кто хочет меня убить, вместо того чтобы думать о том, кто хочет помочь мне.
Я сделал все неправильно, и теперь я должен это исправить.
Нужно возвращаться в Нью-Йорк. А это может подождать.
В этот раз я все сделаю правильно.
Лондон нужна мне, и понимает она это или нет, она тоже нуждается во мне.
Глава 10
Лондон
Silhouettes — Of Monsters and Men
Это случилось, и я не горжусь этим.
Акт нежелательной похоти.
Благодаря моему умению притворяться, Грег не заметил, насколько я не в себе. И я была рада, что сразу после секса он принял душ и заснул.
Я снова приняла душ, но сон не идет ко мне. Как я могла? Всего несколько часов тому я буквально пылала. И этот жар сделал меня вновь грязной и похотливой, уничтожив то, на что ушли годы.
Так много всего, и я ненавижу принятое решение. Оно разбивает мне сердце. Грег ворочается и я смотрю на часы. Почти шесть утра, а значит ему скоро вставать на работу.
Звонит будильник и я закрываю глаза, притворяясь, что сплю. Мужчина тихо собирается, целует меня в щеку и выходит из спальни. Я слышу шум на кухне, звук работающего телевизора, а спустя какое-то время и звук открывающейся двери гаража. Его машина оживает и уезжает.
Я сбрасываю одеяло, рывком сажусь на кровати и бездумно начинаю расчесывать пальцами волосы. Мой телефон гудит, оповещая об принятом смс. Это Бьянка. Что ж, нам действительно нужно поговорить.
Проверив прогноз погоды, я одеваюсь в голубую рубашку, шорты-хаки и любимую белую футболку. Эйден внизу уже смотрит телевизор и доедает фруктовые злаки, которыми Грег для него всегда наполняет миску перед своим уходом.
— Привет, дружочек. — Я улыбаюсь, глажу сына по голове и целую его в щеку.
— Мамочка, это плохой парень, — показывает он на телевизор. Я смотрю и киваю. Мне сейчас не до плохих парней. Эх, малыш, если бы ты знал, как я связана с ними.
— Пойдем одеваться, — говорю я ему, направляясь к лестнице.
— А куда мы идем?
— Мы идем завтракать с тетей Бьянкой.
Карие глаза Эйдена загорелись, он улыбается — идея ему нравится. Я заставляю его умыться и одеться, а затем снова спускаемся вниз.
— Все взяли? — Спрашиваю, попутно ища подтверждение своих слов.
Малыш кивает, но бросает неуверенные взгляды по сторонам. Я смеюсь, пробегая пальцами по его кудрявым черным волосам, беру его за руку и закрываю двери.
Мы идем в наше любимое кафе на Бильтвор-Лейн. Сегодня тепло — идеальный день для отдыха на пляже, можно поиграть с Эйденом в песке. Лишь Господь знает, как мне нужно расслабиться. Мне нужно отпустить ситуацию... Очистить свой разум.
Я паркую машину, и мы с Эйденом идем к дверям кафе. Стоило их приоткрыть и сразу же погрузились в ароматы свежезаваренного кофе и свежей выпечки, это успокаивает меня. Вижу Бьянку, говорящую с кем-то по телефону. Она машет мне, и мы пробираемся к ней.
— Хорошо. Скоро увидимся, — заканчивает Бьянка разговор и смотрит на меня, закатывая глаза.
— Что случилось?
— Модель вчера сломала лодыжку в моих туфлях. И хочет подать в суд.
— О, нет, — я сажаю Эйдена себе на колени.
— Янка! — Визжит сын.
— Привет, Эйди-Вэйди! — Бьянка тянется к нему, сжимает его щеки и пощекочет, а Эйден согнувшись заливается смехом. — Она не может подать в суд. Она глупая. В контракте черным по белому написано, что мы не несем ответственность за любые несчастные случаи или травмы. Черт. Сейчас слишком ранее время для этого дерьма. — Она смотрит на меня и пододвигает ко мне чашку кофе. Я беру ее, делая большой глоток. — Итак, что случилось? Я села на самый ранний рейс, который смогла найти. За моим сумасшедшим кузеном нужен глаз да глаз.
Я смотрю на Эйдена, который слишком занят с машинками, чтобы обратить на нас внимание. Сажаю его рядом с собой, а затем ставлю локти на стол, пробегая пальцами по волосам.
— Это... он, — выдыхаю я.
— Эйс? — шепчет она, быстро гладя на Эйдена.
— Да. Он пришел вчера вечером и вывел меня из себя.
— Я видела, как он готовился. Тебе понравился пурпурный? — Ее улыбка сияет радостью. — Бьянка Лав сделала это!
Я смеюсь.
— Все было прекрасно, а ночь идеальной... пока я не вернулась домой. — Я смотрю на свой кофе.
— О нет, — она приглушает голос. — Что случилось? Он уже трахнул тебя?
— Это плохое слово тетя Янка! — хмурится Эйден.
Она хватает его за руку, и прижимает палец к его губам.
— Извини, малыш, — тот серьезно машет головой и продолжает играться. — Так что?
— Он возвращается. Ты была права.
Бьянка откидывается назад, в ее взгляде чувство вины. Она качает головой.
— Я знала, что это все слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Ее лицо мрачнеет. — Вот зачем? Зачем он ехал сюда? Чтобы сказать, что вернется туда?
Пожимаю плечами.
— Я не знаю, но это конец, Бьянка. Я ожидала большего. Думала, что он вернется и останется со мной, — ловлю себя на том, что повысила тон и приглушаю голос, попутно посматривая на Эйдена. — Я не могу. Я не переживу этого снова. Теперь у меня есть приоритеты. И я предала Грега, — шепчу я, и на глаза
