— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? Вернись к тому, к чему стремишься.
Он хмуро смотрит из-под бейсболки. Затем отталкивается от морозильника и подходит ко мне той самой походкой, что поразила меня, когда мы впервые встретились. Его шаги медленны и размеренны, и с каждым из них мой пульс все громче гремит в моих ушах.
Я тяжело сглатываю, когда он хватает мою руку и пытливо смотрит в мое лицо. Я стараюсь бороться с чувствами, которые его прикосновение разжигает во мне. Хочу, чтобы он понял, что между нами все закончено.
— Уйди, — шепчу я.
— Нет.
— Отпусти меня, Эйс. Ты не подходишь мне.
— А Грег? — Он вздергивает бровь.
— А он — да. — Я отдернула руку и сжала губы.
— Как я уже говорил, — бормочет он, наклоняясь и прижимаясь губами к раковине моего уха, — гребанный, Грег. — Во мне все переворачивается. Что бы я ни думала, я погибла, и это чувство возвращается с удвоенной силой.
Эйс проводит носом по моей щеке, продвигаясь к шее. Он сжимает мои волосы, накручивает хвост себе на руку. Я напрягаюсь, пытаясь остаться абсолютно неподвижной.
Его губы касаются моей кожи, а тело кричит от желания секса, я схожу с ума. Эйс ухмыляется. Он смотрит на мою грудь, и я отступаю.
Я смотрю в его темные глаза, а затем невидящим взглядом хватаю тележку и качу ее вперед. Он снова смеется, и этот звук пронизывает меня, отзываясь влагой в моих трусиках.
Все, пора завязывать с покупками. В списке еще осталось несколько пунктов, но они могут подождать. Мое здравомыслие важнее нескольких коробок попкорна и других мелочей.
Я подхожу к кассе, оглядываясь назад, но не вижу Эйса. Он снова исчез, и я вздыхаю с облегчением, но плохая девушка во мне хочет, чтобы он вернулся.
Оплатив товар, я иду к машине и выгружаю покупки. Однако за время, пока я возвращала тележку, Эйс снова появился и ждал меня, прислонившись к дверце автомобиля.
Разочарованная, я иду к нему и пытаюсь оттолкнуть его от машины, но он не сдвигается. Он смотрит на меня, на мою грудь. Черт. Почему, черт возьми, я не надела лифчик?
Отступая, я фыркаю, и несколько прядей волос падают мне на лицо.
— Пожалуйста, уйди, Эйс. Я должна ехать.
— Что за спешка?
— У меня есть дела.
— Ты покраснела?
Меня так и тянет сложить руки на груди, но потом я понимаю, что именно этого он хочет. Он хочет, чтобы я чувствовала себя уязвимой. Открытой. Слабой. Он хочет, чтобы я просила его утешить меня.
Я молчу и просто смотрю на него.
— Встретимся в отеле «Валентина», — звучит как приказ, а не просьба.
Я все-таки скрещиваю руки на груди.
— Да пошел ты! Прочь с дороги!
Эйс хватает мой подбородок. Его бейсболка защищает глаза от солнца, поэтому все, что я вижу, это темнота, но в глубине его глаз я вижу тоску, которую он испытывает.
— Я мог бы открыть эту дверцу, взять тебя на заднем сиденье, и ты меня не остановишь. Ты любишь меня. А я люблю тебя. Так что давай не играть в эти игры. Мы уже прошли все это, Лондон. Пора взрослеть.
Я сжимаю губы и вырываюсь из его мягкой хватки. Но Эйс хватает меня, прижимая мои ягодицы, наши тела неоспоримо близки.
Мы как пазл. Идеальное прилегание.
Я замираю. Эйс прижимает свой эрегированный член к моему бедру, и я забываю как дышать, вспомнив, насколько замечательно этот член ощущался между моих ног менее двадцати четырех часов назад.
Он вдыхает меня, закрывая глаза, но через несколько мгновений отпускает:
— Сегодня, отель «Валентина». Номер 214. Мне нужно тебя увидеть. Мне нужно попробовать тебя. Мне нужно быть внутри тебя. Ты мне нужна. Ты мой разум. Будь там.
Неужели он действительно думает, что его слова тронут меня?
— Нет, — выдыхаю я. — У тебя был шанс. Но ты уничтожил его, нарушив обещание.
— Я что, сейчас в Нью-Йорке? — Он бросает вызов, внимательно глядя.
— Нет, но собираешься вернуться туда.
— Если бы я действительно хотел вернуться, я был бы уже там, — и он наклоняется ко мне.
— Не важно, — бормочу я, но знаю, что это так. Он здесь из-за меня. Он прав. Если он действительно хочет быть где-то, он будет там.
Эйс уходит, поворачивается ко мне спиной. Я смотрю ему вслед и мое сердце сдувается с каждым шагом, который все дальше отдаляет его от меня. Не хочу это признавать, но его прикосновения вызывают у меня привыкание.
Его голос.
Его аура.
Все в нем.
Я надеюсь, что он остановится. Надеюсь, он вернется, найдет оправдание, чтобы поговорить снова. Но...
Словно услышав меня, он, наконец, говорит:
— «Валентина», 214, — и затем исчезает за углом здания.
Глава 11
Эйс
Don’t Play This Song — Kid Cudi
Я сжимаю крепче бокал, когда слышу, как захлопывается дверь моего номера. Бьянка бросает свою дизайнерскую сумку на диван и твердо направляется ко мне. Я оглядываюсь и вздыхаю.
— Скажи мне, что это гребанная шутка! — выплевывает она, и рывком разворачивает меня, отрывая от созерцания заходящего солнца. Я отхожу от нее. Последнее, что я сейчас хочу, это спорить с единственным членом моей семьи, семьей, которую я оставил, естественно, кроме Лондон и моего сына. — Эйс, скажи, что ты не вернешься. — Она следует за мной, наблюдая, как я приканчиваю свой бурбон.
— Не вернусь.
— Ты долбанный идиот, если считаешь...
Я смотрю на Бьянку, мои глаза улыбаются, и она прерывает свою тираду. Она шокирована.
— Подожди, — она хмурится. — Ты, правда, не вернешься?
— Неа.
— Тогда что за ерунду я сегодня утром слышала от Лондон? Что ты ей сказал?
— Ты виделась с ней?
— Да. И она сказала, что ты уезжаешь. Ну, она не говорила, что ты прямо так и сказал, но ты этого не опроверг. Ей больно, Эйс. Она не хочет иметь с тобой ничего общего. Что, черт возьми, происходит?
Она садится на стул напротив меня.
— Я обхаживаю ее.
— Она не собирается сдаваться. Сегодня утром она казалась весьма серьезной. Она держится за то, что у нее уже есть. И еще, она никогда не спорит со мной перед Эйденом.
Я смеюсь, складываю руки и прислоняюсь к холодильнику.
— Возможно, она обманула тебя, но ей не обмануть меня. Она придет. Может, не сегодня, как я просил, но скоро. Она упряма и не бросится вот так сразу ко мне.
— Значит… — Бьянка жует нижнюю
