Майя и сама все прекрасно понимала. Ничего не поделаешь, во дворце ее некому было подстраховать в столь ответственное время. Она пыталась поговорить об этом с Гриндой. Но оказалось, что сейчас не лучшее время для вызова нового мастера. Противостояние с местным императором вошло в новую фазу. И соседи очень ревниво отслеживали передвижение мастеров обители. Да и все равно новый мастер вынужден был бы все время консультироваться с нею, как с мастером, начавшим лечение.
Гринда смогла прислать в помощь только подмастерье. Из тех, кто не заинтересовал пока чиновников от их императора. И то только на время родов.
Приехавшая подмастерье, слишком серьезная и преисполненная своей значимости девушка лет двадцати, могла только дежурить и купировать приступы боли. Разобравшись в происходящем, она наотрез отказалась вмешиваться в тонкую настройку организма роженицы, больше похожую на нить между болью и инвалидностью пациента. Тем более что подобного опыта у нее не было. И даже больше. Увидев девочку-рабыню за работой, она теперь присутствовала на каждом ее сеансе. Правда, задавать рабыне вопросы все же посчитала ниже своего достоинства и пыталась разобраться в ее действиях сама.
Майю это устраивало полностью. Общего языка с прибывшей она найти не смогла. Девушка оказалась из числа тех, кто обращал внимание на ее ошейник, и не желала нормально поддерживать разговор. Это сильно раздражало как Майю, так и Иллис. Зато подмастерье освободила ее от постоянного дежурства рядом с императрицей. Но, к сожалению, не от консультаций. Эта девица сама была готова впасть в панику по каждой мелочи. Поэтому, прикрывшись тем, что она человек тут временный, посылала всех к мастеру. Но лично выходить на связь избегала.
О Майе, как о мастере с ошейником рабыни, знали многие из мастеров. Особенно в совете мастеров центральной обители. Как и то, что она дочь и личная ученица мастера Лиллиан. Майя имела полное представление о ходивших там разговорах. Гринда несколько раз даже присылала записи с совета, где ее обсуждали. Так что отношение коллеги не было для нее новостью или чем-то необычным. Ее поведение даже можно было назвать вполне себе корректным, по сравнению с некоторыми из дворцовых служащих. В обители, на совете мастеров, проскальзывали куда более резкие высказывания. Но все равно общаться слишком долго с прибывшим подмастерьем Майе не хотелось.
Так вот и получалось, что Майю все время выдергивали на связь. И даже преподаватели послушно отводили взгляд, когда она вынуждена была при всех поспешно отходить в сторонку для общения. В общем, ее роль во всей этой истории стала окончательно очевидной для всех во дворце безо всяких официальных заявлений. А два бойца теней в качестве персональной охраны, теперь уже вплотную маячивших за ее спиной, только подтверждали это ее положение. Тем более что пятерка Вирта, теперь уже на правах почти практикантов, также светилась рядом по приказу своего тактика, тоже практиканта.
Майя иногда фыркала в их сторону. Но послушно стихала под успокаивающим взглядом Иллис, которая полностью одобряла все принимаемые меры предосторожности. В отличие от остальных, принцесса очень хорошо представляла, насколько зависит сейчас жизнь ее братиков от случайностей. Даже лично запретила Майе приближаться к конюшне и отказалась от серьезных тренировок с нагрузкой на руки. А все выходы в город теперь стали официальными и организовывались заранее. Шутить с судьбой не рожденных близнецов их сестра не собиралась.
Роды начались чуть раньше назначенного срока. Девочки едва успели войти в гостиную покоев императрицы и поздороваться с суетящимися там знакомыми служанками.
Но это было ожидаемо и никаких особенных эксцессов не было. Так что Майя поспешила к роженице, а Иллис замерла рядом с близкими в ожидании. За операцией и действиями подруги она внимательно следила по монитору.
Индерский заранее побеспокоился обо всем. Команда вышколенных медсестер и врачей-акушеров действовала как хорошо слаженный механизм.
Все, что потребовалось от Майи, это обеспечить локальную блокаду и оставаться рядом на случай непредвиденных обстоятельств. И через непродолжительное время два орущих, тщательно упакованных пакетика уже лежали в соседней с роженицей комнате. В малой спальне, временно переоборудованной для нужд двух новых принцев и их няни.
Майя облегченно выдохнула. Хоть сама она и была в основном в роли зрителя и все произошло без осложнений, общее напряжение сказалось на всех присутствующих. Дождавшись, когда в этой суматохе Цера обратит на нее внимание, она кивнула и вышла в гостиную, пропустив всех допущенных поздравлять императрицу.
– Ты что-то хотела сказать? – Цера, выйдя следом, внимательно смотрела на девочку.
За эти два триместра она действительно привыкла к манере общения этой нахалки и совершенно не обращала внимания на нарушение этикета, за которое других давно бы уже выгнала подальше от дворца.
– Да, если возможно, к лечению надо приступить как можно быстрее. Пока ее величество приходит в норму, сделать это будет легче.
– Что для этого надо? – Церу, как всегда, интересовал практический аспект вопроса.
– Три сеанса в день, примерно по часу. Основные процедуры вечером, перед сном. Будет присутствовать Иллис. Без нее никак.
– Понятно. Я все организую, не беспокойся. У вас недавно закончился годовой тест?
– Не беспокойтесь. Я не сильно устала. Так что это не помешает лечению, – уверенно кивнула Майя.
– Завтра будет праздник по случаю рождения близнецов. Вечером прием, – задумчиво заметила Цера, глядя на подходящего Индерского.
– Этот праздник в большей степени благодаря тебе, – услышав последнюю фразу, Макс сразу вклинился в разговор.
– Рождение братьев Иллис большое событие, – согласилась Майя. Возражать она и не собиралась. Официального признания не будет, это очевидно, да и не больно-то хотелось. Но признание главного врача дворцовой больницы, которого она знала как лучшего специалиста и ученого, было приятным. Так что она только благодарно кивнула Индерскому.
Из спальни матери выпорхнула радостная Иллис. Подскочив к разговаривающим, она порывисто обняла Майю, отчего та даже растерялась. На людях они старались соблюдать некоторую дистанцию. Ну, так казалось Майе. Другие только помалкивали по этому поводу и не пытались ее в этом разубедить. Становиться центром разборок принцессы во дворце желающих как-то сильно поубавилось в последнее время. Тем более что семья императора практически всегда была на ее стороне. И полностью игнорировала все претензии к поведению и поступкам рабыни. А то еще и начинали сыпаться самые разные неприятности на головы наиболее упрямых ревнителей этикета.
Фыркнув на окружающих, во множестве толпившихся уже в приемной, Иллис утащила Майю к себе. Иногда не совсем вежливо отодвигая не успевших убраться с дороги слуг или гостей. Из-за того, что Майя могла потребоваться роженице, уходить
