Мне бы чего покрепче… Только вряд ли алкоголь сможет избавить меня от нынешних проблем.
Она даже не помнила, как им с Кристофом удалось добраться до лабораторий. Благодаря острой памяти девушка моментально вспомнила код от прочной металлической двери, скрывающей лабиринт тоннелей, ведущий в подземный комплекс. Ей казалось, что их убьют еще на подходе к блоку «C1», но там царила тишина, пугающая лучше всяких криков.
Поднеся напиток к губам, Илона не смогла заставить себя сделать хотя бы глоточек. Ком воздуха застрял в горле, подпираемый тошнотой, поэтому один лишь горький запах вызывал у нее спазмы. Она не могла о чем-то думать, кроме минувшей ночи, заточения в церкви, как Уильям Хоуп стал ее личным сторожевым псом.
«Я никому не дам тебя в обиду, мой Ангел», – услышав его голос в своей голове, Илона вздрогнула и выронила стаканчик, упавший на пол с глухим стуком. Она не почувствовала боли от прикосновения кипятка.
«…мой Ангел…»
В глаза ударили слезы, медсестра скрыла лицо руками, закусила губу и пыталась изо всех сил не разрыдаться. По какой-то причине Уильям выбрал именно ее, хотя, черт, по какой еще «какой-то»? Ее попытка скрыться от реальности, защитить себя, обмануться ложной надеждой, что, неся добро и поступая гуманно, она излечит себя, сыграла с ней злую шутку. Делай добро, и люди к тебе потянутся – как точно!
Но он не причинил мне вреда, остановился, когда я его ударила.
Илона хваталась за надежду, что в душе мужчины осталось то добро, о котором она твердила, пыталась вспомнить его взгляд и выражение испуга на лице, когда пощечина обожгла его щеку.
А мог и не остановиться… Никто из них не остановится.
«…у тебя с головушкой тоже не все в порядке?»
Марьям Краав вела себя так, словно давно была с ней знакома, и тот мужчина, преследовавший Лизу, тоже обратился к ней, словно к давней знакомой.
Наблюдая, как блестит отражение лампы в разлитой лужице, Илона прикоснулась к виску кончиками пальцев и вздохнула. Что же скрывалось в ее голове, какие тайны? Похоже, она знала намного больше о проекте «Жнец» и пациентах, чем представляла себе, и это почему-то не так пугало, сколько разочаровывало.
– Илона? Можно зайти?
Стук в дверь девушка не услышала, быть может, чересчур глубоко погрузилась в размышления, либо Нестор не стеснял себя попыткой предупредить о визите. Вид у него был обеспокоенный, и в то же время в глазах блестела радость, поскольку его падчерица пережила ночь. Глядя на мужчину, Илона испытала облегчение, ведь она снова рядом с ним, а, значит, в безопасности. Только что-то не давало ей покоя, какой-то мерзкий зуд в груди не позволял полностью расслабиться.
– Да, конечно.
Блондинка наблюдала за ученым, его плавными и спокойными движениями, в которых проскальзывала порой неловкость – он волновался. Было понятно почему, ведь его мучало не только беспокойство за девушку, но и совесть – пока на земле царствовал хаос, он прятался здесь. Илона не злилась, она прекрасно понимала, что Нестор, несмотря на опасность, пойдет искать ее, хоть на край света. Проблема заключалась в толпе ученых и охране, которая не позволила столь гениальному уму рисковать собой.
– Глупо спрашивать, но как ты себя чувствуешь? Жульен тебя осмотрела, сказала, что ничего серьезного, но… ты точно в порядке?
Собираясь активно закивать и заверить его, что беспокоиться не о чем, Илона лишь смогла… ничего. Ничего не смогла, слова застряли в горле, а ужас пережитой ночи не позволял ей соврать, притвориться, будто бы все прекрасно. И она засмеялась – нервно, тихо, кротко.
– Нет, я не в порядке, – криво улыбнулась она, а затем скорчила гримасу, сведя брови к переносице и едва удержав подступившие слезы.
– Мне жаль… Прости меня, я… это моя вина.
– Что произошло? – Упрямо не поднимая взгляд от рук, с неожиданной для себя жесткостью спросила девушка.
Доктор Новак помедлил, возможно, пытался придумать историю, или же забеспокоился о политиках безопасности, но не сумел соврать. Не в сложившейся ситуации.
– Все вышло из-под контроля. Кто-то запустил вредоносную программу. Если быть кратким, то Эдита потеряла контроль над системой, и поскольку в тот момент в резонансной машине находился Уильям Хоуп, то… он взял контроль.
Человек с оленьим черепом, преследовавший ее по пятам с момента происшествия – под маской скрывался Уильям, об этом Илона догадывалась, но не была уверена наверняка.
– Пациентов, которым мы вживляли устройства в спинной мозг, вирус также подключил к системе и вызвал диссонанс. Поэтому вся больница сошла с ума, и если до этого Эдита контролировала ситуацию, держала их в узде, то, как только власть захватил Уильям, сумев вытеснить ее, они могли встать на его сторону.
– Но ее не выбросило из системы.
– Нет… по сути, она всегда там, даже когда в сознании. А что?
Разговор, который девушка не решалась начать, похоже, настал, и в этот раз Илона испытывала не неловкость, а злость. От виска пальцы непроизвольно поползли к шее, и теперь, вспомнив о крошечных чипах, которых вживляли некоторым пациентам, она нащупала его. Тонкий шрам, которого, часто касаясь, Илона не ощущала, возможно, из-за лазерной коррекции. Но теперь, выслушав рассказ Нестора, она была уверена, что кожа на шее хранила ранение.
– Я вижу ее, Нестор, вижу уже давно.
С досье Эдиты Краав медсестре доводилось ознакомиться лишь раз, однако она никогда не видела фотографию военной. Связь с Жнецом блондинка никогда не рассматривала, как возможную, полагая, что работа в столь угнетающем месте воздействовала на психику. Но за ней наблюдали не призраки воображения, а реальный человек, поэтому напрашивался очевидный вопрос:
– Как такое возможно? Я что, тоже была пациенткой? Или что?
Нестор смотрел на нее со всей внимательностью, строгостью, как на не в меру любопытную студентку, сующую нос не в свое дело. Илона выжидала, у нее хватило закалки не отвернуться, уж точно не после всего, что она пережила.
Он выглядит таким уставшим, измученным. Боже, а как выгляжу я?
И он рассказал ей – обо всем, или, во всяком случае, о многом, о чем Илона никогда прежде не догадывалась. Она ведь думала, что пребыла работать в CygneBlanc по наставлению Нестора, которому сделали заманчивое предложение, и работа в НИИ отошла на задний план. Но пугали девушку вовсе не новый детали, а факт того, что о многом она и так знала, только воспоминания казались неполными, искаженными, размытыми. Да, они с Анджеем познакомились в Афганистане, но новость о его сослуживцах – Эдите и Марьям Краав – ввела ее в ступор. Как и замечание о
