Прошло несколько томительных минут…
«Ушастик» откликнулся быстро. Из доклада следовало, что реально началась передислокация сил обороны Мараны. Причём ориентация ударных векторов боевых станций идёт в совершенно ином направлении, нежели то, откуда мы можем появиться. Все силы подняты по тревоге, наш эсминец – который мы подсунули драконам в качестве вкусной морковки – куда-то аккуратно тащат два буксира под защитой двух тяжёлых крейсеров.
Вот это дела!
Сомнения, конечно, всё ещё оставались, тем более, если бы я захотел устроить ловушку противнику, то на месте драконов именно так всё бы и делал. Поэтому ясность внесло новое сообщение от главного высшего дракона, который управлял всем, и особенно – обороной в системе Мараны. Если опустить маты и сомнения в умственной полноценности давно уничтоженного руководителя эскадры, отправившейся захватить два транспорта конкурирующего клана, то картина вырисовывалась очень интересная…
Патрули – а потом и комплексы дальнего обнаружения драконов – зафиксировали подход к системе Мараны мощной ударной группировке во главе с ДВУМЯ имперскими линкорами третьего класса!
Как такое может быть, и откуда тут имперцы?
Ну уж слишком надуманно для ловушки, поэтому на «Ушастик» ушло распоряжение об активном, но очень осторожном поиске и проверке полученной информации. Ведь ряжеными можем быть не только мы, но и драконы. Хотя захватить имперские линкоры – это, конечно, круто, но вот вряд ли они бы успели смастерить такую ловушку. Поэтому оставалось только ждать дополнительной информации.
Чуть позже от драконов пришло очередное сообщение, что в качестве охраны трофеев нужно оставить два малых охотника: один из них выслать навстречу буксируемому доку, а второму патрулировать окрестности астероидного облака. Охрана, которая изначально была выслана с буксируемым доком, уже получила соответствующее распоряжение, развернулась и возвращается в систему Мараны.
После долгого обсуждения было принято решение, и мы стали выдвигаться к системе Мараны двумя группами. В первой шли недавно захваченные у драконов корабли, во главе с тяжёлым крейсером. Они должны были изображать возвращающийся после охоты отряд. На существенном удалении шла наша эскадра во главе с «Миркомом», ну а уж в качестве замыкающих сзади ковыляли два транспорта с десантом, под охраной двух эсминцев и авианосца.
По прошествии десяти часов так ничего и не произошло, пока с трофейного крейсера не сообщили, что установили контакт с буксируемым доком и ждут наших распоряжений.
Мы ждали новостей от «Ушастика», чтобы принимать какое-то решение.
– Пусть тянут время, – ворчливо кивнул шифровальщику Вэлк.
Опять шли минуты и часы…
Как оно выматывает – ждать известий, тем более что очень велика вероятность уничтожения нашего разведчика…
Я уже стал прохаживаться по капитанскому мостику и от нервов заглядывал в экраны боевых постов, чем несказанно раздражал членов экипажа. Но Вэлк всё понимал и делал вид, что не замечает такого вопиющего нарушения традиций с моей стороны – сам был на взводе.
Всю эту нервную идиллию и предскандальное состояние прервал радостный вскрик шифровальщика, а через пару мгновений расшифрованное сообщение от «Ушастика» было на терминале капитана «Миркома».
Мы втроём – Фэлкс тоже крутился рядом – склонились над монитором и так же втроём одновременно облегчённо вздохнули, прочитав следующие строчки: «Наблюдаю эскадру в составе двух имперских линкоров 3-го класса типа “Артонго” в сопровождении тридцати шести вымпелов: в основном – лёгкие эсминцы и крейсера. Есть два авианосца. Часть кораблей имеет республиканские опознавательные знаки, более точно классифицировать пока нет возможности. Провести качественный и полный радиоперехват пока нет возможности. Судя по частичному перехвату, наступающая эскадра для связи между кораблями использует имперскую систему кодирования. Час назад передовой отряд эскадры, в составе восьми лёгких крейсеров, вступил в огневой контакт с драконовскими эсминцами. Все боевые оборонительные станции драконов по огневым векторам однозначно переориентированы для противостояния обнаруженной эскадре…»
Получив это сообщение, Вэлк с каким-то извращённым удовольствием отправил на трофейный тяжёлый крейсер сообщение: «Начинаем атаку! Связь подавить, чтоб не пискнули, но железо сильно не портить, самим пригодится!»
С нашей стороны бой за систему Мараны начался.
Глава 10
Генерал Арана тори Ансельм, герцог Таронский, командующий всем соединением, принадлежал к древней и очень авторитетной имперской фамилии, во все времена славившейся видными военачальниками, сановниками и учёными, честно служившими трону Империи. Может, поэтому их род и не стал родоначальником одного из Великих домов, но тем не менее императорская семья помнила про воинов тори Ансельма, ценила их преданность, ну и, соответственно, вознаграждала и оберегала от козней других аристократических родов.
Когда встал вопрос о том, кто возглавит ограниченный военный контингент, направленный для помощи Кентарийской республике, то выбор Императора – лично принимавшего решение – пал именно на генерала Арана тори Ансельма, известного мастера стремительных ударов и глубоких рейдов малыми силами, осуществляющих решение стратегических задач.
Для генерала всё было просто и предельно ясно: есть приказ, и его нужно выполнять. Поэтому, прибыв на место и пользуясь своими полномочиями, он сформировал из имеющихся сил мощный мобильный отряд и по согласованию с кентарийским правительством, в условиях глубокой секретности пересёк границу. Несколько дней ушло на разработку планов и подготовку рейдовой операции, на переподчинение под своё командование остатков нескольких основательно пощипанных в недавних боях бригад ВКС Кентарийской республики, на боевое слаживание, и объединённая эскадра двинулась к намеченной цели.
В отличие от навязанного людям многочисленными художественными галлопостановками образа типичного генерала – как скудоумного и ограниченного самодура-педанта, – генерал Арана тори Ансельм, герцог Таронский, являлся полной противоположностью подобного стереотипа. Долгая флотская карьера фактически с самых низов, как это было принято у него в семье, приучила быть в первую очередь профессионалом своего дела, и во многом – дипломатом. С самого начала он принял как аксиому, что любой подчинённый является человеком, личностью, и унижения, оскорбления и травля своих подчинённых – контрпродуктивны, они фактически часто мешают превратить воинское подразделение в единый боевой механизм. Поэтому благодаря усилиям ещё тогда не генерала, но уже получившего известность авторитетного командира, очень много офицеров, запятнавших себя в унижении подчинённых, были выгнаны, списаны или просто удалены, а кто-то особенно провинившийся и незаслуженно проливший кровь своих соратников – просто исчез. Генерал всегда чётко и даже жёстко требовал соблюдения воинской дисциплины и субординации, но несмотря на это, пользовался уважением подчинённых, среди которых считался справедливым командиром и удачливым профессионалом высокого уровня, предпочитающим воевать не числом, а умением, старающимся избегать ненужных потерь, что особенно ценилось.
Поэтому назначение генерала Арана тори Ансельма, герцога Таронского, командующим эскадрой было встречено с энтузиазмом не только со стороны имперских ВКС, но и со стороны союзников-кентарийцев, которым как раз и требовалась незамедлительная помощь.
Нельзя сказать, что это назначение и поставленная задача не удивили генерала – политика Империи по отношению к
