На фоне непрекращающихся столкновений имперских вооружённых сил с разросшимися за последнее время многочисленными непримиримыми кланами драконов, объявленное эмбарго на поставку основных блоков для постройки космических кораблей военного назначения было вполне логичным – самим еле хватало!
Да и нападение противника на Кентарийские пространства стало существенным облегчением для Империи, а по многим аспектам – так и вообще весьма и весьма выгодным.
После нескольких месяцев непрерывных сражений с кентарийцами, драконы утратили наступательный потенциал и, потеряв в генеральных сражениях основные ударные силы, перешли к активной обороне, пытаясь восстановить повреждённые корабли и в спешном порядке освоить захваченные промышленные мощности республики.
Именно такой момент лучше всего подходил для наиболее выгодного и эффективного вмешательства Империи.
Руководство республики, находящееся фактически в безвыходном положении, было готово передать управление боевыми операциями имперским генералам, представляющим ограниченные военные контингенты, так необходимые именно в этот переломный момент.
Уже велись переговоры и о кредитах, на которые у той же Империи будут закупаться боевые корабли. По самым скромным подсчётам для вытеснения драконов к границам республики Кентарийские ВКС должны будут укомплектованы имперскими кораблями минимум на шестьдесят-семьдесят процентов, что обязательно повлечёт за собой и обучение экипажей по имперским стандартам, ну а там последует более тесное налаживание связей, постоянное присутствие инструкторов, наблюдателей, агентов влияния.
Глядишь – и процесс более глубокой интеграции нового вассала в «тело» Империи будет запущен безвозвратно…
Воспользовавшись тем, что драконы после нескольких сражений с кентарийцами не успели организовать стойкую систему мониторинга пространства, через одну такую брешь и проскочила крупная рейдовая группа человеческих кораблей.
Подход имперских линкоров хвостатые зафиксировали уже в самой непосредственной близости от базы, что можно было считать стратегической неожиданностью для противника, и значит, что серьёзные подкрепления просто не успеют подойти и изменить расстановку сил, на что и делалась ставка. А с учётом того, что в это же самое время спешно собранные силы Кентарийской республики должны нанести серию отвлекающих, скорее имитирующих наступление ударов, то подход подкреплений драконов к системе Мараны в ближайшие две-три недели можно исключить.
Сражение началось…
По прошествии нескольких часов после первого огневого контакта, стало ясно, что всё пока идёт согласно разработанного плана на основании собранных разведданных, и проникновение крупной ударной группы в глубокий тыл драконов прошло незамеченным.
Имперский линкор 3-го класса «Аранта», на котором расположился штаб соединения, находясь во второй линии боевого построения вместе с однотипным линкором «Каранион», изредка давал залпы из главного калибра, отгоняя уж очень настырные драконовские лёгкие эсминцы, пытающиеся с наскока пощипать передовые порядки сводной человеческой эскадры.
Противник малыми силами старался замедлить продвижение людей к третьей планете системы Мараны, где была основная цель всей операции, но особых успехов не достиг. Один драконовский эсминец, получив мощнейший удар главного калибра, просто взорвался, а ещё один, получив тяжёлые повреждения, фонтанируя воздухом и потеряв ход, медленно пытался выйти из зоны поражения кораблей людей под прикрытием двух тяжёлых крейсеров…
Из центрального мостика линкора эскадренный бой в космосе выглядит как нечто виртуальное и никак не связанное с ежесекундной смертью тысяч человек, гибелью кораблей в беззвучных вспышках взрывов термоядерных зарядов. На многочисленных галлоэкранах, объёмных схемах и простых цифровых индикаторах проносятся огромные массивы информации, которые анализируются целым штатом тактических офицеров и двумя псевдоискуственными разумами. Здесь сражение – это работа с математическими моделями, в которые по мере развития событий оперативно вводятся данные о реальном положении вещей – соответственно, и точность анализа повышается – и всем этим аналитическим комплексом выдаются прогнозы и рекомендации. И уже на основании полученных выводов командующий эскадрой – который часто держит свой вымпел на линкоре – принимает то решение, от которого зачастую зависит не только судьба отдельного корабля, но и звёздного созвездия, а может быть – и целой цивилизации.
Жестокая действительность для экипажа линкора, как правило, проявляется в виде тяжёлых противокорабельных торпед с термоядерными зарядами, которые, прорвав все заслоны в виде кораблей охранения и добравшись до заветной цели, раскалывают на куски тушу корабля, и вот тогда начинался ад. Напоминающий по количеству людей крупный город линкор превращается в огромный металлический гроб, где ещё месяцами – благодаря системам автономного жизнеобеспечения – могут жить люди, ожидая или спасения от своих, или полной зачистки со стороны победившей стороны…
От размышлений генерала отвлёк доклад начальника группы тактического анализа полковника Ферлангса:
– Господин генерал, через пять минут – выход на линию десятипроцентной вероятности поражения оборонительными станциями драконов.
– Действуем согласно плана. Следовать по курсу минимальной вероятности поражения со всех оборонительных станций противника. На тявканье разной мелочи не отвлекаться. Огонь главного калибра линкоров и крейсеров сосредоточить на станции номер три.
– Вас понял.
На дальних дистанциях линкоры и крейсера всегда имели преимущество перед боевыми станциями по манёвренности, но существенно уступали в бронировании и средствах активной защиты. Поэтому первый этап сражения за планетную систему всегда заключался именно в артиллерийском поединке между атакующими кораблями и неповоротливыми, но существенно укреплёнными боевыми станциями, и тут всё зависело от талантов полководцев с той и другой стороны, ну и, конечно – везения.
Как правило, стационарная система обороны планеты не имела однородной сферы поражения, и атакующие корабли старались найти и на короткий промежуток заскочить в брешь – где суммарная вероятность поражения была минимальной, – сделать несколько залпов, и пока неповоротливые оборонные станции будут переориентировать свои артиллерийские системы, успеть выскочить, получив при этом минимальные повреждения. Такие игры в кошки-мышки могли продолжаться несколько суток, пока либо не удастся уничтожить один из узлов обороны и существенно вклиниться в образовавшийся разрыв, кромсая по частям оставшиеся станции и отбивая контратаки подвижных сил, либо нападающая сторона понесёт такие потери, что со временем откажется от дальнейшего штурма и просто отойдёт.
Генерал спокойно посматривал на голографическую схему тактической обстановки, а его мозг, как суперкомпьютер, перебирал возможные нестандартные варианты взлома оборонительного построения драконов. В данной ситуации у сводной эскадры было преимущество во внезапности, да и звёздная система была только недавно захвачена, и драконы просто не успели её надёжно укрепить, поэтому у людей был шанс с минимальными потерями разгромить противника и отбить столь важный для кентарийцев научно-промышленный центр кораблестроения.
По большому счёту с этим вроде как типовым рейдом, направленным на разгром внутренних коммуникаций и баз стратегического снабжения противника, было много непонятного…
Сначала операцию начали прорабатывать в традициях имперского флота, проводя глубокую и всестороннюю разведку, но через несколько дней, к неудовольствию генерала, с самого верха был сброшен приказ о срочном начале операции по освобождению планеты Марана.
От флотских разведчиков он получил информацию, что на столь экстренном наступлении настояло
