Когда громада ворот нависла надо мной, я остановилась. В тени клетки с частыми прутьями, усеянными острыми шипами, тихо сопела тварь, два хвоста которой переплелись и нервно подергивались во сне, гоняя пыль по полу клетки. Одна из стен клетки примыкала к невысокому огороженному домику, бывшему когда-то обычной клетью для крупных тварей. Но переделанному в ту самую клетку смертников. Светлая глина, для усиления смешанная с осколками костей и камнями, послужила для кирпичей, которыми обложили клетку с четырех сторон, оставив узкое оконце и дверь, дополнительно к решетке декорированную в местном стиле. В клетушке, где ютились двое обреченных, стояла подозрительно тишина. Их не охраняли, посчитав, что дело совсем плохо. Неожиданно донесся громкий вскрик и ругань на языке псов. Присев у стены, я прислушалась. От дорожки, ведущей в город, донеслись голоса сторожа и блондина-насильника, спорящие на повышенных тонах. От звука знакомого голоса меня передернуло от отвращения. Подвыпивший пес побился об заклад с Гархаром и пришел требовать поединка с пленным кафарийцем. Соплеменники, набившиеся блондину в сопровождение, яро поддержали Денга, надеясь на зрелищное, особо мучительное убийство ненавистного кошака. Демон Ри, не соглашавшийся предавать проигравших мучительной смерти, растягивая агонию жертв, не устраивал кровожадных суахалов.
— Кивос, какого дахара ты упрямишься? Открывай смертную и выволакивай кошака! — бугаем ревел блондин. — Я докажу ему и всем кто сомневается, что Кафар принадлежит нам, а не этим… ошибкам природы. Голым кулаком докажу!
— Орре Денг, остынь и проспись! — рявкнул сторож, грудью защищая вверенных ему гладиаторов и зверье. — Завтра приходи и сразишься на арене, как положено! Чти правила!
— Положено у меня на ваши правила! Открывай, а то отведаешь моего кулака! — перешел на угрозы блондин.
Денгар рванул в сторону клети, но был сбит ловкой подножкой сторожа. Пес тут же оседлал пьяного брыкающегося блондина, глотающего пыль, пытаясь связать ему руки за спиной. За Денга вступились нетрезвые компаньоны, стоящие на ногах только потому, что подпирали друг друга. Заплетающимися языками, они увещевали сторожа отпустить пса по-хорошему.
Я притаилась у клетки с двухвостым мутантом и проклинала белобрысого урода, спутавшего мне все планы. Спящая в клетке тварь, разбуженная ревом загулявшей толпы, завозилась, грузно поднялась на ноги и потопала ко мне, пофыркивая.
Когда носороги успели отрастить клыки, пластины брони по всему телу, хвосты и львиные лапы?
Крошечные глазки на носорожьей губастой морде, увенчанной двумя разными по размеру рогами, вперились в мое лицо. Ноздри широко раздулись, втягивая запах. Мутант замер и неожиданно для меня, приготовившейся к его атаке на клетку, рванул в сторону кованой двери, издав тонкий истошный крик, не характерный для глотки носорогов. Усиленная пластинами брони голова звонко сошлась с закаленными прутьями дверцы, пошатнув клетку, и прут, втиснутый в ушки петель, опасно затрещал. Прутья завибрировали, протяжный гул огласил окрестности. В соседних клетках порыкивая и тонко подвывая, оживилось зверье. Я развязала концы сползшего на лоб полотенца, перевязывая потуже. Ветерок, подхвативший концы ткани, играя, колыхнул их пару раз, разнося запах демона. Клыкастый «носорог», унюхав серьезного неприятеля совсем близко, утроил натиск. И со следующим ударом, прут с хрустом переломился, и рогатик выскочил на волю.
Глава 15
Глава 15
Всеми силами стараясь избежать встречи с владельцем опасного запаха, мутант перешел в галоп и рванул в сторону спорщиков, уже готовых сцепиться друг с другом. Я застыла, приклеившись к прутьям теперь уже пустой клетки, ожидая развязки событий. Обе луны вырвались из облаков, решив понаблюдать за исходом разворачивающихся событий. На пути объятого страхом «носорога» неудачно расположилась толпа запойных задир, которая слишком поздно заметила приближающуюся опасность. «Носорог», верно оценив псов, как не опасных, тут же атаковал, ни сколько расчищая себе путь, сколько калеча рогом песьи тела. Поддетый на острый кончик за ягодицу, первым взлетел Денгар и, ругаясь на чем свет, неловко шмякнулся в костяную пыль утоптанной дорожки, пропоров рогом брюки и мягкие мышцы. Блондин, взвыл белугой и, прикрывая пострадавшее место, попытался подняться, но был сбит, получив пятитонную тушу себе на позвоночник. Умники из псов мгновенно протрезвели и, обгоняя друг друга, дали деру в сторону города, уяснив, что не в состоянии дать отпор взбесившемуся зверю. Среди них оказался сторож Кивос, позорно бросивший свой пост. Но нашлась пятерка смельчаков, что решили напасть на клыкастика, танцующего на Денгере. Выхватив дубины и длинные ножи, они всей пятеркой бросились на зверя. Натренированный схватками «носорог» крутился вокруг и отбивался, пуская в дело то клыки, то рог, то вставал на задние лапы и обрушивался на очередного обидчика, втаптывая его, а заодно и блондина в белую пыль дорожки. Десяти минут хватило понять, что сегодня удача на стороне трезвого «носорога», и псы, подхватив помятых товарищей, рванули вслед за толпой, проклинающей вырвавшуюся тварь и свою несвоевременную тягу к кровавым зрелищам. Оставшись неожиданно в одиночестве, «носорог» озадаченно фыркнул, издал победный рев, обнюхал что-то темнеющее на белой дорожке, и, задрав заднюю лапу, обильно помочился. Повернув голову в сторону клетки, задумчиво обшарил глазами притихший бестиарий, фыркнул и неспешно потрусил за улепетывающими псами.
Я пробралась к окошку домика и заглянула внутрь. От тяжелого духа, каким пропитался воздух клети, замутило. Я задержала дыхание, пережидая приступ тошноты. Из комнаты тянуло смрадом гниющего мяса и свежей кровью.
— Керолл. Ты меня слышишь? — я позвала девушку на родном английском, надеясь, что не опоздала. — Керолл, это Кейти. Я сейчас помогу. Я принесла мазь и отвар. Они помогут. Кери, отзовись.
Я неосмотрительно взялась рукой за решетку окна, стараясь не задеть несколько костей, прилепленных к оконной раме. Внутри было совсем темно и тихо, и я уже подумала, что демон меня обманул, послав не туда. Мою руку обхватили чужие пальцы и крепко сжали,
