— Мэтт, это мой отец, Сальвидоре Франко. Мы зовём его Сэл, — объяснил Кира, а потом быстро задвигал руками. Я с запозданием понял, что он говорит на языке жестов.
Отец Киры — глухой.
Я пожал его руку и пробормотал приветствие, совершенно неготовый к встрече с родителями. Не думаю, что когда-либо раньше делал подобное. Это слегка пугало.
Сэл быстро что-то показал. Юми в ответ рассмеялась, а Кира улыбнулся мне.
— Папа говорит, что в телевизоре ты кажешься выше.
Кажется, я фыркнул. Моё лицо покраснело от смущения, когда они втроём уставились на меня, продолжая улыбаться.
За следующие пару часов я понял, что семья Киры была очень дружной, очень открытой и очень, очень весёлой. Теперь я знал, почему Кира постоянно улыбался — потому что он похож на своих родителей.
Юми — ростом всего в сто пятьдесят сантиметров — продолжала выговаривать Кире за то, что он слишком рассеянный и не звонил хотя бы сказать, что в порядке. После она переключилась на меня, вынуждая пообещать, что я заставлю Киру звонить.
Я быстро понял, что Сэл может читать по губам, потому что они не дублировали жестами весь разговор. Но когда Сэл хотел что-то сказать, Кира для меня переводил. Отец Киры заявил, что он будет главным пострадавшим, если Кира не будет хотя бы звонить матери. Сэл ухмыльнулся, Кира расхохотался, а Юми нахмурилась.
Мама Киры говорила почти безостановочно, восполняя молчание Сэла. Мне они понравились. Они были очень семейными и, очевидно, обожали своего сына. Нас пригласили на обед в следующие выходные. Когда я объяснил, что моя работа не слишком укладывается в график, Юми щёлкнула языком.
— Значит, вы придёте на ужин в течение недели.
Она была упорным маленьким существом. Кира получил свой рост и внешность от отца, но от матери ему достались нрав бойца и нежелание молча идти у кого-то на поводу.
День перетёк в поздний вечер. Юми только предложила поужинать, когда у меня просигналил телефон.
— Работа. Мне нужно бежать, — объяснил я им, читая сообщение.
— Снова плохие парни? — спросил Кира.
Я кивнул.
— Их не становится меньше.
На самом деле я не был готов к окончанию выходных. Но вынужден с ними попрощаться. Я пожал Сэлу руку и пообещал Юми держать Киру под контролем.
Кира засмеялся и поцеловал меня, прямо в губы, прямо перед своими родителями.
Прежде чем я успел смутиться, Юми улыбнулась сыну.
— Мне он нравится.
Кира взглянул на меня и тоже улыбнулся.
— И я к нему довольно привязан.
Я отправился домой переодеться, всю дорогу сверкая улыбкой.
А потом улыбался по пути на работу. Не то, чтобы я был готов сказать Кире о своих чувствах. Но если под «привязан» он имел в виду «не могу перестать думать», или «хочу проводить всё свое время с ним», или «полностью вскружил голову» — то да, я тоже к нему привязался.
Глава 7
Когда я добрался до офиса, Митч, Курт и Тони уже были там. Я появился с широкой улыбкой, и, конечно, они обратили внимание. Курт язвительно кивнул в мою сторону.
— Ты слишком радостный для человека, которого вызвали на работу вечером в воскресенье.
— И ты — последний, — добавил Тони. — Ты никогда не приходил последним.
Я их проигнорировал. Митч улыбнулся мне и промолчал. Ему достаточно было знать, что у моего хорошего настроения есть причина. Думаю, он был счастлив, что счастлив я. Я улыбнулся в ответ, опираясь на соседний стол в ожидании Росса.
Наш начальник, главный офицер Росс Беркман, вошёл в кабинет. Этот высокий, хорошо сложенный мужчина с по-военному короткими седыми волосами до ужаса пугал новичков своим решительным взглядом. Он был жёстким, прямолинейным и справедливым. Мне он нравился.
— Кто-то возглавил картель Томича, — заявил Росс без лишних вступлений и расшаркивания. — На улицах поговаривают, что Томич никуда не делся. Бизнес идёт как обычно. Кто-то подхватил дела за подонком.
У меня внутри резко оживилось чутьё. Оно извивалось, горело и отдавалось морозом по коже.
Я знал, что в этом деле что-то не так.
Митч посмотрел на меня, будто умел читать мысли. Но прежде чем заговорил кто-то из нас, Росс отдал Тони и Курту приказ.
— Милич, Уэббер, порыскайте в квартале красных фонарей и узнайте, что получится. Потом Росс перевёл взгляд на меня с Митчем. — Эллиот, Ситон, расспросите своего информатора. Не мне вам напоминать, — всё же напомнил он, — дело Томича отправится в суд через пару месяцев. Нужно, чтобы к делу было невозможно подкопаться, или ублюдок выйдет на свободу.
Мужчина посмотрел на нас четверых и добавил перед уходом:
— Будьте осторожны.
Мы привычно отправились на задание. Курт и Тони повернули в одну сторону, Митч и я — в другую. После мы встретимся в управлении и поделимся информацией.
На пути к докам Митч наблюдал за мной и улыбался.
— Что? — спросил я его.
— Итак, — произнёс он с ухмылкой. — Скажешь имя?
— Хорёк.
Митч прыснул.
— Не имя информатора, умник. Как зовут причину твоей улыбки?
Мою грудь сдавило, а внутренности завязались в узел. Я закатил глаза и предпочёл смотреть на темнеющие за окном улицы, а не отвечать.
— Да брось, — он разочарованно вздохнул. — Господи, Мэтт. Я — твой грёбанный партнёр. Ты можешь сказать хотя бы имя.
Пора. Это крупица правды. Если я скажу, то рискую выдать себя. Но если откажусь говорить, то рискую гораздо больше. Всего лишь имя. Имя, которое большинство людей ассоциируют с женщиной, не с мужчиной. Конечно, меня не раскроют...
Я посмотрел на Митча и тяжело сглотнул. Попытался заговорить, но для этого нужно было выдохнуть — а у меня не получалось.
Снова уставился в окно. Проще не смотреть на него.
Я сказал тихо, но Митч услышал.
— Кира.
— Кира? — переспросил он. — Как Кира Найтли? — Его глаза расширились, и он воскликнул: — Чёрт, это же не в самом деле Кира Найтли? Ты поэтому такой скрытный?
Я хохотнул, мгновенно почувствовав облегчение.
— Нет, это не Кира Найтли.
Митч рассмеялся и кивнул, улыбаясь.
— Было не так уж трудно, да?
Я, наконец, смог дышать, но сердце по-прежнему колотилось. Он не представляет, насколько трудно. Я вновь улыбнулся и вроде бы даже обрадовался, что рассказал.
А потом Митч поинтересовался:
— У Киры есть фамилия?
— О, нет. — Я покачал головой. — Ты не станешь устраивать проверку номеров, кредиток, документов...
Напарник захохотал.
— Я бы этого не
