Его голос успокоился.
— Думаешь, он попробует?
— Честно? Нет, — откровенно признался я. — Мы не узнаем правила игры, пока он снова с нами не свяжется. Но Беркман не хочет рисковать.
Кира вновь вздохнул.
— Слава Богу, хоть у кого-то из вас есть чувство самосохранения.
Я фыркнул.
— Теперь ты знаешь, что я в безопасности, хорошо?
В голосе Киры послышалась улыбка.
— Да, детка. Спасибо.
А ещё в трубке раздался шум.
— Ты за рулём?
Кира прыснул.
— Да. Использую гарнитуру, офицер.
Я закатил глаза, хотя Кира и не видел меня.
Он объяснил: — Я снова закрываю вместо Криса. Как раз на пути в зал.
Я посмотрел на часы. Шесть вечера. Даже не заметил, что уже так поздно.
— Не верится. Ты меньше чем в квартале от меня, и мы не можем увидеться.
Кира рассмеялся.
— Какая досада. Я надеялся, что ты снова присоединишься. В душевой нет камер наблюдения... — он затих, намекая.
Я простонал, и Кира издал смешок.
— Или я мог бы оттрахать тебя на матах, или на тренажёре...
Я застонал громче, а он захохотал.
— Так жестоко, — пожаловался я. — Я тебе отомщу.
— Искренне рассчитываю на это, — сказал он, продолжая веселиться. — Ладно, детка. Я только что припарковался. Надо идти. Звони в любое время, чтобы я знал, что ты в порядке.
— Хорошо, — пообещал я.
— И Мэтт?
— Да?
— Люблю тебя.
Я просиял.
— Тебе стоит провериться у психиатра
Кира рассмеялся.
— Разбуди меня, когда придёшь.
— Конечно.
Улыбаясь в трубку, я продолжил: — И Кира?
— Да?
— Я тоже тебя люблю.
* * * *
Когда я зашёл обратно в кабинет, Курт и Тони уже вернулись. Они принесли китайскую еду, так что мы успели перекусить, пока они рассказывали про встречу с Павао Томичем.
— Он не произнёс ни слова, — начал Курт, — пока мы не упомянули звонок и пальто.
— Что он ответил? — спросил я с набитым ртом.
— Ничего, — вступил Тони. — Но его глаза расширились, и он сильно побледнел.
— Он испугался? — поинтересовался Митч.
Курт кивнул, подцепляя кусок вилкой.
— До усрачки.
— Павао боится собственного близнеца? — с недоверием уточнил я.
— Боится того, на что Райко способен, — пояснил Тони. — Мы объяснили, что он не несёт ответственности за действия брата, но если скрывает информацию, то будет обвинён в пособничестве.
— Что он ответил?
— Долго молчал, — сказал Курт.
— Ему было крайне не по себе. Потом он сказал, что не знает ничего и, даже если бы знал, не выдал бы.
Курт посмотрел на меня и произнёс:
— Сказал, что лучше проведёт жизнь в одиночной камере, чем сдаст собственного брата.
Тут вмешался Тони.
— Но есть ощущение, что он хранит молчание, потому что знает — если заговорит, брат его прибьёт.
— Что-нибудь ещё?
— Он только извинился за поступки Райко. — Курт встряхнул руками. — И добавил, что стоит относиться к угрозам крайне серьезно.
Тони выбросил пустую упаковку в корзину.
— Не важно. Мы уничтожим этого сукина сына. Он проведёт в камере вечность, на пару с братом.
Следующий час я составлял хронологию событий согласно данным хорватских властей и пытался сосредоточиться на бумагах на столе, но мой мозг то и дело отвлекался.
— На твоём лице снова выражение «я так влюблён», — засмеялся Митч.
Я усмехнулся и оглянулся. Никто не обращал внимания на нас, так что я решился спросить: — Есть минутка? Можем поговорить?
— Конечно, — ответил он.
Я встал и вышел на лестничный пролёт, внезапно очень беспокоясь насчёт следующих слов.
— Что за тайна? — поинтересовался он, и тут же ответил сам: — А, твой большой секрет, который ты хотел рассказать последние несколько недель?
Я кивнул и сделал глубокий вдох, не понимая, с чего начать.
— Господи, Мэтт, — проговорил Митч. — Ты реально психуешь. Ты же знаешь, что Томич тебя тут не достанет.
Я нервно хохотнул.
— Не в этом дело, — разуверил я. — Речь про Киру.
— Что с ней?
— Как раз об этом, Митч, — начал я. — Кира — не она...
Кто-то закричал из кабинета, прерывая меня.
— Эллиот! Ситон!
Мы подпрыгнули от тревожного тона. Митч бросился обратно к двери, обнаружив, что нас разыскивают парни из кабинета.
— Беркман хочет вас видеть. Сейчас! Срочно!
Безотлагательная интонация в его голосе заставила нас пошевеливаться, и мы побежали к офису шефа в другом конце этажа.
— Где вы шляетесь? — заорал Беркман.
Я смотрел не на него. А на Курта и Тони. Они были белее мела, а глаза у них стали огромными. Произошло что-то совсем-совсем плохое.
И тут я заметил ноутбук, подключённый к экрану. Мы использовали его, когда смотрели записи видеонаблюдения и нуждались в большем разрешении.
— А, детективы Эллиот и Ситон, — заговорило с монитора знакомое лицо. Томич. — Приятно, что вы, наконец, присоединились.
Все глаза обратились к экрану. Видео было низкокачественным, словно трансляция шла в чате. Преступник зловеще ухмылялся.
Беркман пояснил:
— Это онлайн-соединение. Мы можем видеть и слышать друг друга через веб-камеру.
Моё сердце колотилось, уровень адреналина подскочил.
Томич осклабился.
— У вас есть кое-что, нужное мне. У меня — нужное вам. Что-то, чего вы очень хотите.
Изображение скосилось в бок, и моё сердце замерло.
Буквально остановилось.
На экране возникла картинка: съежившись на полу какого-то непонятного помещения, лежали девушки Митча и Курта — Анна и Рэйчел — и жена Тони, Эви.
Их рты залепили скотчем, а руки связали вместе. Лица женщин были искажены страхом и следами слёз. Комната вокруг меня взорвалась.
Все мужчины повскакивали с мест. Раздались шум, крики и ругательства. Но я не мог хорошо различить их из-за крови, стучащей в ушах.
— Ну-ну. — Томич прищёлкнул языком, грозя пальцем в сторону экрана. — Я пока не закончил. Есть ещё один сюрприз. Потом он посмотрел в сторону и сказал кому-то: — Приведите четвёртого участника.
Мои внутренности провалились вниз.
Нет. Нет, нет, нет. Господи, пожалуйста, нет.
Один из подельников Томича втащил человека с мешком на голове.
Лица было не видно. Но я понял, кто это.
Я узнал футболку.
Шорты из зала, его рабочая одежда.
Руки связаны за спиной. Его толкнули на колени, и я не смог дышать.
Томич сдёрнул ткань с головы. Из пореза над глазом Киры сочилась кровь. Томич засмеялся.
— Детектив Эллиот, узнаёте кого-нибудь?
Он схватил лицо Киры и повернул к камере.
— Боец. Уложил троих из моих людей.
Кто-то позади меня прошептал:
— Фрэнки?
Томич продолжал потешаться.
— Его зовут не Фрэнки, правда, детектив Эллиот?
Каждый в комнате уставился на меня, но я, кажется, не был способен думать. А мои легкие работали как-то неправильно.
Томич зарычал в экран.
— Скажи им, как его зовут.
Я заставил себя вдохнуть воздух, чтобы заговорить.
— Его зовут Кира.
Моя привычная жизнь закончилась в один момент.
