Наступил вечер второго дня пути в компании его спасителей. Пустыня осталась далеко позади, и воздух уже не пах сухостью и тленом. А Керс все думал и думал о том, что же ему делать. Провести чудовище к Сияющему Оку, как он поторопился пообещать? Это было…
— Сказку! — требовательный голос чудовища вырвал Керса из размышлений. Оказывается, гигантский змей обвился вокруг хозяйки, устроив морду напротив ее лица. — Хочу сказку, — повторило чудовище.
Нисса вздохнула и погладила чудовище по морде — куда смогла дотянуться:
— Великий Уррий, уже поздно, я устала.
— Короткую сказку, — смилостивилось чудовище, — но интересную!
Керс поднял голову. Значит, в обязанности хозяев чудовищ входило рассказывать им на ночь сказки?
— Ну хорошо, короткую, но интересную, — согласилась Нисса. — Я расскажу тебе о самом первом Сияющем Оке и о его встрече с морской девой…
Подперев рукой подбородок, Керс слушал древнюю легенду о том, как родоначальник нынешней династии влюбился в русалку и ради нее построил новую столицу на самом берегу моря — а ради этого выхода к морю завоевал соседнюю страну. Слушал, не столько вникая в смысл слов, давно ему знакомых, сколько наслаждаясь переливами интонаций в голосе Ниссы.
А когда хозяйка чудовища замолчала, вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы это ему она рассказывала свои вечерние сказки, его гладила своими тонкими пальцами, ему улыбалась так, как улыбалась чудовищу с именем из древних хроник…
Часть 1 Глава 11
Поверхность озера была идеально гладкой. Не дул ветер, поднимая рябь. Не плыли по воде утки, не прыгали лягушки, не плавали у самой поверхности рыбы.
Идеально гладкое озеро, идеально мертвое.
А на его берегу, поднявшись на дыбы, очень живое и очень задумчивое чудовище разглядывало свое отражение. Вот оно повернулось правым боком и замерло, слегка склонив голову набок, вот — левым…
— Я действительно прекрасно, — вынесло оно вердикт. — Нисса, только посмотри, как чудесно блестит на солнце моя чешуя!
— Да, Великий Уррий, — с готовностью согласилась его маленькая хозяйка. — А еще у тебя удивительно красивые глаза. Как живое золото.
Керс, удобно устроившийся на старом пне немного в стороне от говоривших, торопливо отвернулся в сторону, делая вид, будто увидел там нечто интересное. К счастью, ни «Великий Уррий», ни Нисса не подумали поинтересоваться мнением спасенного ими человека. Керс был магом, а не профессиональным лицедеем, и очень сомневался, что сумел бы искренним тоном и с честным выражением лица похвалить внешность змееобразного монстра. Тот, кого Нисса упрямо называла «Великим Уррием», был чудовищем и выглядел… ну… тоже чудовищно.
Керс, конечно, уже привык и перестал вздрагивать, когда монстр вдруг срывался с места, осененный какой-то идеей, или просто обращался к нему своим странным, почти человеческим, голосом. Но привыкнуть — это было одно, а найти красоту в чудовищном — совсем другое.
— Великий Уррий, — сказала Нисса, — тебе нужно еще раз попробовать уменьшиться. Возможно, в этот раз получится дольше.
Чудовище издало звук, который, как Керс уже запомнил, выражал глубокое неодобрение. Звук этот одновременно напоминал резкий удар ветра в натянутые паруса и скрежет каменных жерновов. Должно быть, в понятии чудовища именно так выглядел укоризненный вздох.
— Мне проще стать крупнее, — сказало оно.
— Но как еще нам проникнуть в столицу незамеченными? Уррий… Великий Уррий, пожалуйста.
Керс слегка повернулся, так, чтобы незаметно наблюдать за происходящим. Он уже был свидетелем одного такого превращения, но тогда его магия еще не вернулась…
В этот раз все случилось быстрее, но метаморфозу видели только глаза Керса. Дар молчал, словно бы ничего магического не было в том, как чудовище падало в самое себя, становясь все меньше и меньше, пока не скрылось полностью в высокой прибрежной траве.
Нисса наклонилась, подняла чудовище — которое сейчас, уменьшенное, чудовищно уже не выглядело, — и положила себе на плечи, словно экзотического змее-ящера. Очевидно, вес существа уменьшался пропорционально его размеру.
Керс наблюдал, как хозяйка прохаживается по берегу и что-то тихо воркует, поглаживая змее-ящера по чешуйчатой голове. Наблюдал, а в его собственной голове теснились мысли. Сомнения. С таким трудом принятое решение заменялось иным. И иным. И иным…
Предать правителя, как он опрометчиво пообещал?
Или — предать спасителей?
А может, просто сбежать?
Третий вариант казался самый простым, но на самом деле таил не меньше опасности, чем первые два.
Если план чудовища (или это все же был план его хозяйки?) провалится, тэрэсэ Сияющего Ока вытянут из Ниссы все. В том числе все о спасенным ею человеке. Хватит ли им этого, чтобы понять, кто на самом деле прячется под именем Керса? Своим маскарадом Керс рассчитывал обмануть обычных ищеек. Тэрэсэ правителя были совсем другой историей…
Предать правителя?
План чудовища — проникнуть во дворец и заставить Сияющее Око «побеседовать» — мог в своей наглости и сработать. Особенно если (и это было очень большое «если») хозяйка чудовища не просто так звала его «Великим Уррием».
Предать спасителей?
В благодарность за это правитель мог помиловать Керса и даже приблизить к себе. Правитель очень ценил собственную жизнь и тех, кто помогал ее сохранить…
Нисса, на что-то отвечая, негромко рассмеялась. Словно прозвенел волшебный колокольчик. Ее большие ясные глаза сияли, нежный румянец играл на щеках… Взгляд Керса скользнул ниже, лаская очертания ее фигуры, так хорошо угадывавшейся под походной одеждой.
Красива…
Настолько красива, что даже отсутствие волос не портило ее красоту. Красива — и ничуть не похожа на девушку, отвергнувшую Керса ради другого.
Позволить такой красоте попасть к палачам правителя? Сама мысль об этом казалась почти святотатством.
Так что же делать?
Предать правителя?…
Предать спасителей?…
Сбежать самому?…
Часть 1 Глава 12
Первым, что он ощутил, было тепло. Наконец-то тепло.
Венд открыл глаза, но не смог ничего увидеть. Темнота казалась абсолютной — словно в могиле. Сел, ощупывая вокруг себя все, пытаясь понять, где он. Пол, по ощущениям, был просто утоптанной землей.
Венд медленно поднялся, постоял, привыкая к ново-старым ощущениям в ногах, к самой возможности ходить, и вслепую побрел куда-то. Наткнулся на стену — которая крошилась под пальцами — и пошел, опираясь, вдоль нее. А потом стена под руками Венда вдруг шевельнулась, покачнулась, и вытолкнула его наружу, в холод и яркость дня.
И тут Венд проснулся. В этот раз — по-настоящему.
Яркостью был огонь, горевший в очаге, рядом с которым он лежал. Холодом — все остальное.
Первым делом Венд подвинулся к огню ближе, протянул к нему руки… Разница температур ощущалась, но не так сильно, как должна была. Стало быть, яд метели вышел не до конца…
— Очнулся! — изумленно сказал за спиной незнакомый детский голос. Венд вскочил, развернулся — и едва не упал. От резкого движения потемнело в глазах, а ноги разом налились свинцовой тяжестью.
— Кто ты? — спросил Венд, яростно моргая, пытаясь избавиться от темноты. — Откуда ты здесь взялся?
Зрение вернулось, и воин торопливо поправился:
— …взялась?
— Это
