Лаэф скрестил руки на груди, якобы наблюдая за битвой, на самом деле — за Сорэн. Вот теперь та ринулась в бой. Теперь — совсем иначе. Теперь он видел ее настоящую, слепяще яростную.
— Скучно, — сообщили вдруг над ухом — из небытия вынырнул Ух’эр. Тонкие губы в крови, оскал — кривой, кровь мерно и тяжело капает с черных ногтей, уходит в землю. Ух’эр уже не собирает ее — наелся. Мазнул взглядом по окровавленному трупу под ногами, поморщился задумчиво. Переборчивый.
Увидел того самого, короля, из которого Эйра только что старательно свой ножичек достала, задумчиво хмыкнул, с хлопком исчез в облаке, а через миг вышел из него уже возле окровавленного тела. Сорэн как раз обернулась. Не глядя уже взмахнула рукой, отбрасывая ближайших противников, взлетела в воздух и опустилась на земь уже перед ними.
Лаэф, кажется, наконец начал понимать, в чем дело. Подавил невольное и давно забытое желание протереть глаза, дабы убедиться, что перед ним правда. И тенью метнулся по полю, вырос за плечом Ух’эра. Поддержать младшего брата — в такую ложь никто не поверит, но ему и не обязательно, чтоб верили. Да и что ему оправдываться?
Пусть Сорэн первая объяснится.
— Мое, не дам! — тут же выпалил Ух’эр, схватил в охапку новую игрушку и очередным затяжным броском ушел куда-то сквозь гущу дерущихся.
Лаэф посмотрел на Сорэн. Расстояние — два шага, впервые за очень долгое время так близко.
Та не подняла взгляд.
Но замерла прежде, чем развернуться и гордо удалиться. Мгновение он смотрел на нее, а потом она ушла. С поля боя. Вообще.
Лаэф ухмыльнулся ей вслед.
***
Он знал, что она придет к Ух’эру. Зачем пришел сам — вот чего не знал. Тенью прополз, замер в углу. Чтобы своими глазами увидеть, убедиться, что не ошибся. А если так — насладиться тем, что ей действительно больно. Что ей бывает больно.
Правда, она этого не показывала.
Вошла в облако, что висело, зацепившись за край Гьярнору, вошла величественно, высоко держа голову, покачивая белыми бедрами, глядя на Ух’эра сверху вниз.
— Смотри не вывались, — с широкой улыбкой посоветовал тот. — Свет же проваливается сквозь туман, да?
И шевельнул пальцами. Угрожающе шевельнул — в любой миг готов щелкнуть. И — пока, сестричка!
Впрочем — думал Лаэф — он не так глуп, чтоб рисковать. Ради шутки — смешного падения старшей — нарываться на ее гнев… Интересно, как далеко он зайдет, чтоб не нарваться на ее гнев?
— Иным преподали урок, — сказала она. — Мы все сделали верно. И наши люди остались верны и благодарны нам. Но нарушен баланс. Пока будет поднят, взращен, воспитан воздухом и ветрами новый король, что-то может произойти. С Иными, с лесом, с их традициями невмешательства…
— Так уже произошло, не? — напомнил Ух’эр. — Вот совсем недавно!
— Они вышли не просто так! — холодно отрезала она. — Что-то спровоцировало, заставило их напасть. Кто-то чем-то выманил. И я выясню, кто. Но сейчас — им нужно вернуться в равновесие. Им нужен король. Без короля — кто будет ими править? Кто удержит в лесах?
Ух’эр с пониманием покивал и даже сочувственно цокнул языком.
И ничего больше — только глядел снизу вверх, щуря глаз.
А Лаэф — Лаэф хотел бы улыбаться, но было почему-то не радостно. Ему тоже было больно.
— Верни его, — сказала Сорэн, когда поняла, что Ух’эр делает вид, будто не понимает, о чем она. — Верни короля эльфов.
— Пф! — фыркнул тот. — Может, тебе еще и Затхэ вернуть?
— Брат, — попыталась она еще раз и шагнула к нему. Всмотрелась в безумные глаза. И Лаэф чуть не шагнул из своего угла, потому что так “брат” она говорила только ему. Она и должна говорить так только ему! Не этому, кривому!
И Ух'эр смотрел на нее так внимательно, так серьезно, что неприятно кололо внутри.
Сорэн склонилась к Ух’эру, протянула руку и коснулась кончиками пальцев его лица.
Он подался вперед и громко прошептал ей:
— Опять испачкаешься! — а потом отпрыгнул подальше. И уже оттуда, издали, ответил на немой вопрос в ее глазах. — Нет.
И напомнил, с той же интонацией, что на поле боя.
— Моё! Не дам! У тебя своих игрушек хватает!
— Это не игрушка, — покачала она головой.
Он изумленно вскинул брови. А потом — расхохотался. Серебристый смех пронесся по облаку, заклубился, потянулся вслед за ним туман.
— У тебя?! — с тем же изумлением спросил. — У тебя — и не игрушка?!
И неожиданно оборвал смех. Коротко, жестко припечатал:
— Всего хорошего, Свет мой, — и все-таки щелкнул пальцами.
Она открыла было рот, чтобы сказать что-то еще, но провалилась вниз, сквозь облако.
— Что ты делаешь?! — прошипел Лаэф и шагнул из тени.
— Да все равно все драться решили, — пожал Ух’эр кривыми плечами. Появлению Лаэфа ни капли не удивился. Знал, что ли? Что ж, вероятно: Лаэф знает, что происходит в тенях, Ух’эр — чувствует, кто таится в его туманах. — Так почему бы не начать мне? Как самому безумному… Ну, и чтобы Заррэт обиделся, что не он первый начал.
— Готовы ли мы? — спросил Лаэф. — Мы ведь только вернулись после битвы…
— Какой битвы? — удивился Ух’эр. И тут же снова заулыбался, протянул, мечтательно щурясь. — Это был обе-ед.
— И все-таки не надо было ее ронять, — задумчиво отметил Лаэф.
— Еще скажи, что не надо было смеяться, — хмыкнул Ух’эр.
Лаэф не ответил. Ждал. Так будет правильно. Вместе встретить старшую — вместе дать отпор. Она не ожидает, что и Лаэф здесь. Это может сыграть им на руку.
Положил руку на плечо брату.
Тьма и Смерть сойдутся в битве друг с другом лишь тогда, когда гибель в муках получит их последний враг. Что сойдутся — можно не сомневаться.
Слишком похожи.
***
— Долго не возвращается, — сказал Лаэф, помолчав. — Не мстит. Странно.
— Падает до сих пор, — неуверенно хмыкнул Ух’эр. — Летит мой лебедь…
Хотя уже догадывался, что что-то не так. Что она мстит — но по-другому. Что это странное гложущее чувство внутри — из-за нее. Что ему страшно за любимую игрушку — из-за нее.
И что, наверное, не надо было смеяться.
Глава 28. Это твой план?
— Так, — пробормотал Йен, отмахиваясь от очередной ветки. — Так…
Он как будто хотел сказать еще что-то, но никак не мог понять,
