– Все получилось. Змея заглотила наживку. Осталось только подождать. Кстати, интересно, сколько времени понадобится барду, чтобы отключиться?
За спиной Торна появилась бледно-зеленая эльфийка.
– Думаю, немного. Он и так выглядел вялым…
– Тихо, он вышел. – Юхо схватил меня и Лени за рукава и снова потянул за угол здания. – Хоть и сонный, все равно светиться не нужно. Сейчас проследим, куда пойдет, а потом сделаем все, как планировали. Теперь ему не скрыться от возмездия!
Мун направился в парк.
Его походка напомнила мне ходьбу моего отца в Присвятень – народный праздник Эндорры. Тогда я увидела папу издали: он шел, часто спотыкаясь, лавируя между выбоинами на дороге и размахивая руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. Это воспоминание вызвало приятный трепет в душе, напомнив, как я скучаю по родным. Очень хотелось снова увидеть родителей, рассказать им о том, что со мной приключилось, и познакомить их с Драгиславом Тарлаугом.
Представляю, как мама под невинным предлогом утащила бы меня в кухню и с горящими от любопытства глазами закидала бы вопросами: «Кто он тебе?», «Как вы познакомились?», «Он тебе нравится? Правда-правда? Ну расскажи подробнее…».
– Брианка, ты чего, заснула на ходу? – Юхо безжалостно потряс меня за плечи и показал ладонь: – Помни, у меня есть отработанная методика, как быстро привести тебя в чувство.
– Не надо! – Я замахала руками перед гномом, отступая на несколько шагов назад. – Все хорошо, просто обдумывала, как действовать дальше.
– Ага, поэтому у тебя такая счастливая улыбка на губах нарисовалась и щеки порозовели. – Торн весело хохотнул и тут же сам себя оборвал: – Пора идти за Муном. Соберитесь, наступает самый ответственный момент!
Встревоженно переглянувшись, мы вновь последовали за своей законной добычей в парк.
Ругир шел, не оглядываясь, и вообще вряд ли хорошо понимал, где он. Муна с каждым шагом все сильнее качало из стороны в сторону, и я уже всерьез начала опасаться за его состояние. При этом сама поминутно зевала и щипала себя за руки, чтобы не заснуть.
Вскоре были пройдены первые деревца и кустарники, а Мун все не останавливался, преследуя только ему одному ведомую цель. Когда я уже готова была сдаться и просто попросить ребят оставить все, как есть, до возвращения Драгислава, Ругир внезапно замер у очередной лавки, пару раз пошатнулся, примеряясь к ней, а затем прилег и затих.
Мы нерешительно замерли в десяти шагах от жертвы сонного зелья.
– А что, если он того… помер? – Юхо перевел многозначительный взгляд на меня.
Я поежилась и посмотрела на Торна. Тот повернулся к Лени.
– Нормально так! – Эльфийка широко распахнула прекрасные глаза и погрозила нам кулаком: – Нечего на меня всех волков вешать! Я что, по своей воле ему зелье подливала? Говорила, давайте подождем проректора. Всех за собой под суд поведу, так и знайте! Как соучастники пойдете!
– Да бросьте, дышит он, – неуверенно проговорил Торн, старательно отводя взгляд от затихшего в нелепой позе Муна, – просто редко очень. Издалека и не разглядишь сразу.
– Хватит гадать! Давай сюда перстень. – Юхо протянул ладонь и, получив требуемое, нарочито непринужденной походкой направился прямиком к предполагаемому убийце.
Мы смело шагнули вслед за товарищем. Не знаю, как себя чувствовали друзья, а у меня перед глазами медленно начала проплывать жизнь. Пришло осознание, что я еще очень молода и, кроме того, хочу на свидание с Драгиславом.
Тем временем гном вплотную подошел к спящему (надеюсь, не вечным сном) преподавателю и порывисто притянул его руку. Я шумно набрала воздуха в грудь, но выдохнуть не успела.
Одним быстрым движением Мун вскочил и опрокинул нашего Юхо на землю, придавив его шею ногой. Гном отчаянно замахал руками и, выпучив глаза, захрипел что есть сил.
Что происходило дальше – не сможет описать точно ни один из нас. Если попробовать объяснить в двух словах, то лучше всего подойдет «куча мала». Операция по разоблачению Муна как-то слишком быстро была забыта, зато желание его покалечить приобрело особенную силу.
Да, я кусалась. Возможно, некоторые из царапин на теле Муна также принадлежали мне. Жаль только, что этот гад оказался гораздо сильнее нас четверых. Спустя какие-то две-три минуты я лежала на земле между Торном и Лени и, злобно пыхтя, сдувала с лица растрепавшиеся волосы, ожидая, чем закончится наше опрометчивое мероприятие.
Мун придирчиво и не спеша осмотрел нашу горе-компанию сверху и, подняв с лавки выпавший у Юхо перстень, присел на корточки.
– Артефакт с большой силой, – констатировал Ругир спустя несколько секунд. – Зачем вы хотели надеть его на меня? Он лишает способностей? Ослабляет?
Ответом ему была тишина.
– Молчите? Что ж, я могу узнать правду по-другому. Сейчас мы отправимся к профессору Снейри, он лично допросит каждого и пошлет отчет Тарлаугу. Вы будете отчислены за покушение на жизнь мастера академии. Вы все. Не представляю, каково это: вернуться домой к родным изгнанными и с клеймом бесчестия на ауре. Да, Торн? Уж твоя мать точно оценит подобный поступок по достоинству, это ведь артефакт ее семьи?
– Откуда вы знаете?
– Я много чего знаю, но сейчас хочу понять, для чего вы пытались опоить меня? Это ваш последний шанс уйти от наказания.
Мы крепко задумались, переглядываясь и грустно вздыхая. Осторожно усевшись прямо на земле, попыхтели еще чуть-чуть, и… я не выдержала – первой.
– Это перстень, который снимает личину. Мы знаем, что ты такое, грязный убийца! И профессор Снейри тоже узнает, недолго тебе осталось ходить безнаказанным по этой земле!
В следующий момент по моему телу пронеслась крупная дрожь, а во рту стали расти массивные клыки.
– Аэрто! Зуфариосслипиндо. – Ругир выкинул руки вперед, и меня качнуло в сторону. Еще перед болезненным приземлением я уже знала, что превращение пошло вспять. Меня поймал Юхо, аккуратно положил рядом с собой и с ненавистью уставился на врага.
– Ты за все ответишь, Максимилиан! Даже если убьешь нас. Тарлауг вернется и силами некроманта из своей команды пробудит наши души. Он найдет тебя и убьет мучительной смертью!
Мастер Мун поднялся. Теперь он стоял под прицелом четырех ненавидящих пар глаз и задумчиво почесывал обросший щетиной подбородок. Спустя минуту, показавшуюся мне вечностью, Ругир внезапно поднял руку с перстнем, демонстрируя нам артефакт, а затем быстрым движением надел его себе на палец.
Мы затаили дыхание, но ничего не случилось. Перемен в облике Муна не произошло. Прошла минута, прежде чем Юхо решился заговорить.
– Слышь, Торн, или твой подарок сломан, или мы немного ошиблись с убийцей.
Мы с Лени одновременно переглянулись, понимая, чем нам грозит такая ошибка.
– Перстень не может сломаться, – категорично ответил оборотень и с мольбой посмотрел на меня. – Слушай, а может, это бард был личиной, а сейчас он настоящий?
Я пожала плечами, взглянув в растерянные глаза друга, и снова уставилась на Муна, внешность которого ни капельки не изменилась. Тот молчал, с нескрываемым
