И что ещё поразительнее – это не какой-то там шикарный ресторан, а небольшое кафе! Здесь даже столы и стулья из пластмассы!
«А я зажрался…»
Несмотря на жару и усталость, Алексу едва хватает терпения, чтобы дождаться, пока Максим выстоит короткую очередь. Аппетитные ароматы витают в воздухе, желудок всё настойчивее пытается начать переваривать самого себя, вокруг раздаётся стук столовых приборов и чавканье, во рту скапливается обильная слюна – и когда Максим наконец-то приносит поднос с тарелками какой-то золотистой жижи, похожей на гороховую кашу, лепёшками и странными шариками с салатом, Алекс накидывается на еду с таким аппетитом, словно год просидел на воде.
Но когда Алекс берётся за одноразовую ложку, собираясь зачерпнуть немного «каши» Максим его останавливает:
– Это хумус, в него надо макать питу... да, эту лепёшку.
Что бы это ни было, но оно оказывается очень вкусным, как и шарики, которые забавно хрустят на зубах.
– М-м-м...
– Это фалафель, – хмыкает Максим.
Впрочем, удивительная еда лишь ненадолго увлекает Алекса, и утолив первоначальный голод, он вновь принимается бросать взгляды по сторонам.
«О, а это вон там две девушки? Они целуются? Надо же, у всех на виду…»
Решив последовать предупреждению Максима и не слишком афишировать своё любопытство, Алекс плавно переводит взгляд к окну. И тут же замечает странную троицу на улице, должно быть, ждущую зелёный свет у перехода. А странное в них – обтягивающие комбинезоны, в каких сёрферы обычно гоняют на досках по волнам… только эти как-то уж слишком вызывающе ярко переливающиеся на солнце, да и сшиты, кажется, не из прорезиненой ткани…
– Что-то не так? – вдруг спрашивает Максим, берясь за пластиковый стаканчик с ещё даже не прекратившим испускать пар чаем.
– Ничего особенного… – задумчиво отзывается Алекс. – Просто в шоке…
– И это ещё только день!
Отчего-то Максим выглядит очень довольным. И совершенно не скованным. И Алекс, которому до такого отношения пока далеко, решает сменить тему:
– Кстати, ты не забыл, что я хотел поменять деньги?
– Не забыл, – быстро вытерев пальцы о салфетку, Максим достаёт телефон, кладёт на стол перед собой и, кажется, открывает гугл-карты. Даже одной рукой он весьма не плохо управляется с этим. – Кстати, зачем тебе это?
– Хочу… купить кое-что.
– Я куплю тебе, – тут же прекратив тыкать в экран, Максим поднимает на Алекса серьёзный взгляд.
– Это не мне…
– А кому? Что-то случилось?
– Не совсем… – Алекс вздыхает, отводит взгляд, снова натыкается на целующихся лесбиянок и поспешно принимается рассматривать дно своего неизвестно когда опустевшего стаканчика. – Я сегодня немного накосячил… перепутал ванную с комнатой Надежды.
– И что?
– Она… как раз переодевалась.
– Хм, – подперев голову кулаком, Максим теперь укладывает на стол бандаж с гипсом, сдвигая в сторону и тарелки и свой телефон. – Сегодня, говоришь? Что-то я с утра не заметил, чтобы она была расстроена… и много ты увидел?
– Достаточно…
– И как тебе? – в прищуре чёрных глаз мельком проскальзывает недовольство. – Понравилось? Предпочитаешь женщин постарше?
Алекс хмыкает. Смысла реагировать на шутку нет, так что он продолжает отвечать на предыдущий вопрос:
– Я хотел бы купить ей что-нибудь. В качестве извинения. Да и вообще, она столько заботится о моей маме…
– Ей за это платят.
Слова Максима прозвучали довольно жёстко. Алекс и раньше замечал, что его особая фобия не распространяется на эту женщину, но может ли такое быть, что у Максима к ней неприязнь другого рода?
«Да нет, вряд ли…»
– А в её обязанности входит нестись в больницу в пять утра, даже толком не поспав?
На этот раз Максим отвечает не сразу. Сначала прикрывает глаза. Потом убирает телефон в карман и встаёт.
– Ладно, пошли что-нибудь поищем…
И хотя он не выглядит воодушевлённым, уже через пару кварталов Алекс оказывается вдруг окружён женскими бутиками: украшения, нижнее бельё, вечерние платья, пляжные принадлежности – посреди всего этого чуждого великолепия разбегаются глаза. На самом деле Алекс не собирался покупать ничего дорогого… просто какой-нибудь сувенир.
– М-макс… – обернувшись, он вдруг замечает, что его брутальный парень упёрся взглядом в стенку и с повышенным вниманием изучает рекламную афишу какого-то артиста, изображённого с павлиньим хвостом в луче яркого света.
Попросить Максима поговорить с продавщицей вместо себя? Нереально. Кажется, он даже не способен зайти внутрь подобного магазина. И тем не менее, он привёл Алекса сюда, в чуть ли не самое ужасное для себя место, наполненное в этот жаркий полдень девушками и женщинами всех возрастов. В результате Алекс решает поискать что-нибудь самостоятельно, какую-нибудь безделушку… и в одном из отделов вдруг цепляется взглядом за витрину с кожаными кошельками и небольшими сумочками… только его внимание привлекает всего лишь блокнот с обложкой из коричневой, кажущейся на вид очень мягкой кожи. Вспомнив, как Надежда тем утром после роковой ночи записывала его показания от руки, Алекс решает, что нашёл именно то, что нужно. Только вот открыв уже рот, он вдруг вспоминает, что во-первых, так и не обзавёлся местной валютой. А во-вторых, что не говорит на местном языке.
– Вам что-нибудь подсказать? – вдруг на чистейшем русском спрашивает молоденькая девушка, подходя к витрине в том месте, где застыл Алекс.
– А… сколько стоит… этот блокнот?
– Десять евро, – улыбается девушка, кивая на ценник, который оказывается всё время был у Алекса перед глазами. – Если хотите, мы бесплатно добавим любую гравировку на обложку.
– Эм… я сейчас…
Выскочив из магазина и найдя всё ещё увлечённого афишами Максима, Алекс в двух словах объясняет ему ситуацию. И вместо ответа получает банковскую карту. А ведь он собирался купить подарок на свои деньги… конечно, десять евро – несколько дороговато для простого извинения за недоразумение, однако дело не только в нём: Алекс действительно благодарен Надежде за то, что она делает для его матери, пусть даже если её наняли ради этого. В конце концов, сам Алекс не сделал для мамы вообще ничего.
– Куда дальше?
Наконец-то убравшись подальше от женского царства, Максим явно вздыхает свободнее. А вот ноги у Алекса уже еле идут. А обожженные солнцем спина и плечи горят всё сильнее.
– Может, домой? – произнеся это, Алекс не сдерживается и широко зевает. – Я бы поспал.
Максим хмыкает.
– Не в этом смысле, – поспешно добавляет Алекс.
Но кое-кто уже ловит такси.
Ехать оказывается довольно далеко. И Алекс бы даже наверное успел подремать в пути, если бы не спина.
Стук во входную дверь сначала не вызывает никакой реакции с другой стороны. Алекс даже
