Зато рядом вдруг раздаётся:
– Ты в своём уме?
Максим хмурится. Его здоровая рука пока ещё свободно лежит колене, но пальцы то сжимаются в кулак, то снова распрямляются, будто никак не находя наиболее комфортного для себя положения.
– Спокойно. Считай это наполовину профессиональным интересом! – неожиданно твёрдо отвечает ему Григорий. Твёрдо и трезво. А потом снова переводит взгляд на Алекса. – Ну так что? Pаз уж так вышло, что я в курсе наклонностей твоего парня, ведь логично предположить наличие у тебя противоположенных… м-м-м, предпочтений… не так ли? Обещаю, что твой ответ никак не повлияет на предстоящее судебное разбирательство, так что просто уваж меня, о'кей?
«Как подло…»
Даже Максим вряд ли бы получил от Алекса честный ответ на подобный вопрос, так что Григорию ничего подобного точно не светит… однако, открыто соврать Алекс тоже не может: Максиму уже взбредали в голову странные вещи и сомнения из-за вскользь сказанных слов – и кто знает, что он там себе придумает, если Алекс вдруг начнёт отрицать очевидное? Ведь Григорий не уточнил, о каком именно изнасиловании идёт речь… а начать уточнять почему-то кажется тем же самым, что и пуститься в пляс под его глумливую дудку.
Так что Алекс молча щёлкает пальцами по своей рюмке, всё ещё полной на треть.
И Григорий с противной улыбочкой доливает в неё столько же прозрачной дряни из своей фляжки. Впрочем – как и договаривались – Алекс делает только один микроскопический глоток.
Однако этого хватает, чтобы вызывать в его теле жаркую волну где-то в районе желудка, и заставить её прокатиться по телу до самых кончиков пальцев.
Алексу даже приходится открыть рот, чтобы вдохнуть побольше и хоть немного приглушить затопившее вены стихийное бедствие.
– Отлично-отлично, – кивает тем временем Григорий. И подталкивает к нему вазочку с вареньем. – На, закуси…
Проигнорировав жалостливый тон, Алекс под внимательным взглядом Максима берёт кусочек булки, послушно макает его в густую субстанцию с кусочками абрикосов и отправляет всё это в рот. Но особого эффекта от проглоченного не ощущает.
«Хорошо, что я плотно поел в обед… а то бы уже окосел…»
– Продолжим?
Отвечает Григорию Максим, собрав раскатившиеся кубики, встряхнув их в кулаке и снова выкинув на стол. Странное дело – когда Алекс пытается сосчитать количество чёрных точек на верхних гранях, эти самые точки вдруг начинают перепрыгивать с места на места. У него это не выходит сделать и со второй попытки, а потом кубики уже оказываются у Григория.
И в результате вопрос снова задают ему. Только теперь это делает Максим – повернувшись к Алексу всем корпусом и глядя прямо в глаза:
– Что ты думаешь насчет секса втроем?
И его тон… даже безэмоциональнее, чем обычно. Уже подействовал афродизиак? Или дело в коньяке? Алекс невольно вспоминает ночь после днюхи Жеки, когда Максим впервые продемонстрировал, что бывает, когда он выпьет. И наверное, из-за этого воспоминания до Алекса не сразу доходит смысл вопроса…
– А? Втроём?
Он вдруг чувствует странное раздвоение: с одной стороны, спроси Максим что-то подобное наедине, это не вызывал бы у Алекса неприязни – он бы скорее просто решил, что Макс хочет его лучше узнать. Но сейчас… почему ему кажется, что эти двое смотрят на него будто бы с другого берега?
«Ерунда…»
Облизав губы, Алекс обхватывает пальцами свою рюмку, сжимает, но не поднимает – вместо этого молча мотает головой.
В разбавленном коньяке отражается озадаченное лицо Григория. Похоже, ответ его не удивил, но он совершенно не ожидал, что Максим поддержит игру в откровенные вопросы.
Ладно, в любом случае, Алекс уже не ждёт ничего хорошего от этой игры.
Не то чтобы он до этого ждал… но и отказаться от неё было бы слишком позорно. Словно подтвердить, что все насмешки Григория над ним, как над «мелким» и «слабым», верны. Нет, Алекс не отступит. И дело не в том, что присутствие Максима придаёт ему уверенности – в настоящий момент, скорее даже наоборот – просто у Алекса нет ни малейшего желания давать Григорию повод обвинять себя в трусости.
Так что Алекс снова берёт кости и снова бросает. Опять две «единицы». Вселенная ополчилась на него или что?
Обречённо ожидая очередного неприличного вопроса, он смотрит в свою рюмку.
Как вдруг слышит:
– Ты не мог бы снять трусы?
Конечно же, это Григорий.
– Э…
– Что такое? Ты ведь не забыл, что мы не в вопросы-ответы играем, а на желания?
Быстро глянув на Максима и заметив, как пристально тот смотрит на своего бывшего, Алекс замирает от внезапно пробежавшего по спине холодка – вдруг, на какое-то короткое мгновение, в его голове вспыхивает догадка: Григорий зачем-то пытается распалить Максима, и все эти вопросы – они лишь для того, чтобы сыграть на его воображении. И что самое неожиданное в этой догадке: вероятно, Максим понимает, что именно Григорий делает и зачем. Но не мешает ему. Словно позволяя взять всю вину на себя…
– Александр?
– Да пошёл ты!
– Тц… предпочтёшь ещё выпить? – кажется, Григория устраивает и такой исход. – На самом деле, я не прошу тебя раздеться полностью ниже пояса: если хочешь, можешь одеть джинсы.
С одной стороны, Алекс понимает, что если ещё хоть пару раз глотнёт даже разбавленного коньяка – то очень скоро рискует оказаться безвольной игрушкой в руках постепенно теряющего над собой контроль Максима и жестокого манипулятора, который не известно, что вообще задумал…
…а с другой, если он выполнит его желание – это так же сыграет Григорию на руку, ведь, будем честными, Максим вряд ли сможет проигнорировать тот факт, что Алекс усядется рядом с ним в штанах, одетых на голый зад… Одно хорошо: тот пока ещё относительно немного выпил…
– Что? Боишься, что твой парень разложит тебя прямо тут, передо мной? – ухмыляется Григорий во все тридцать два зуба, косясь на Максима.
На что тот лишь презрительно поджимает губы.
«Ты кого пытаешься взять на понт?» – Алекс сжимает кулаки. – «Меня или его?»
– Ты мне не доверяешь?
Неожиданно мягко вдруг спрашивает Максим – и Алексу не остаётся ничего другого, кроме как встать, схватить с дивана джинсы и покинуть комнату. В ванной он снова залезает под ледяной душ, в этот раз находя его даже приятным… а потом смело натягивает джинсы на мокрые ноги и зад, так что те облепляют его, словно вторая кожа. Футболка одевается точно так же.
Когда он возвращается, атмосфера в комнате кажется уже немного другой.
«Они поговорили?.. Возможно, о чём-то договорились?»
Неприятное подозрение поселяется в районе
