****
– Нет! Я же сказала – нет! Я не возьму ни копейки у этого человека!
Знакомый голос привлекает внимание, едва Алекс появляется на этаже. В этот раз он зашёл с главного входа и поднялся по широкой лестница, и чтобы попасть в отделение, ему нужно пройти через небольшой холл с диванчиками и пожухлыми растениями в огромных кадках. Однако мама обнаруживается на одном из этих диванчиков, да ещё и в компании его адвоката.
Что она тут забыла?
Не мама, а Надежда?
И о каких деньгах они говорят?
– Пожалуйста, не волнуйтесь, – тем временем просит адвокатша, и Алекс впервые видит настолько терпеливое и даже мягкое выражение на её заострённом лице. – Но поймите… речь идёт о вашем здоровье. Вам необходима эта операция, и если её сделают здесь… я не хочу сказать ничего плохого о местных врачах, но Юрий Васильевич может и хочет предоставить вам лучшую клинику и лучших врачей!
Алекс, почти подошедший к диванчику вплотную, нерешительно останавливается. Но мама уже заметила его. Её плотно сжатые губы немного расслабляются, словно колеблясь – изображать улыбку или нет, но постепенно уголки рта опускаются.
– Ты слышал? – спрашивает она так тихо, что Алекс скорее читает вопрос по губам.
– Посоветуйтесь хотя бы с сыном, – тем временем добавляет Надежда, после чего поднимается с дивана, достаёт из портфеля маленький телефон, больше похожий на игрушечный, и выходит на лестницу.
– Сашенька…
Алекс уже ставит на освободившееся место большой белый пакет с книгами.
– Я не нашёл те, о которых ты говорила, поэтому просто сгрёб всю полку. Остальное тоже внутри.
Почему-то в этот момент её глаза становятся влажными. А может, всё дело в игре света и тени, но вот мама уже опускает взгляд и вытаскивает из пакета длинный черепаховый кошелёк, и не открывая, прячет в карман медицинского халата. Алекс же только сейчас замечает, что на ней надето.
– Я забыл привезти тебе халат…
– И тапочки бы… – она косится вниз, на резиновые сланцы, явно купленные кем-то по просьбе в киоске на первом этаже. – Я сама забыла, Сашенька.
– Что за операция тебе нужна?
Вместо ответа мама снова начинает шуршать пакетом, доставая одну за другой небольшие брошюры в тонком переплёте. В холле прохладно и людно, но в отличии от палаты – достаточно шумно. Мимо пробегает ребёнок, громко хлопает дверь на лестницу, звонит чей-то телефон…
– Поизносилось моё сердечко, – наконец-то доносится до Алекса сказанное еле слышно.
– Сколько стоит операция?
– О, совсем не дорого, – она продолжает говорить, листая одну из выбранных книг. – Всего десять тысяч. Мне уже принесли бумагу… где я должна расписаться, что соглашаюсь на операцию добровольно и уведомлена о возможных рисках. Так что… Сашенька, если меня не станет… в записной книжке есть номер тёти Нюры. Мы, конечно, давно не поддерживаем связь, но возможно она не отключила домашний телефон, как это сделали мы… Если что-то потребуется, там насчёт ЖКХ и прочих счетов – не стесняйся спросить у Любовь Павловны – оплачивай всё вовремя, а лучше заранее – и обязательно храни все квитанции за последние пять лет! А ещё забери у дяди Вани тысячу рублей, он занимал в прошлом месяце…
– Ма…
– Не перебивай.
– Ма, всё будет хорошо. И операция пройдёт удачно. И ты проживёшь ещё много-много лет. Ты посиди тут немного, я сейчас…
И быстрее, чем мама успевает ответить, Алекс вылетает на лестницу. Но не обнаруживает на этаже Надежду. Почти бегом скатывается на первый – если она ушла, возможно, ещё не успела сесть в машину – однако нестись до стоянки оказывается необязательно. Надежда стоит чуть в стороне от главного входа и курит.
«Не замечал, чтобы от неё пахло никотином… а, у неё электронная.»
– Что именно предлагает Юрий Зотов?
Нервно дёрнувшись, Надежда чуть не роняет перламутровую палочку, испускающую густой ароматный дым.
– Ты же всё слышал.
– А подробнее?
– Не бойся, никаких условий он не ставит. И хотя твоё добровольное возвращение в Ярославль кому угодно покажется подозрительным, сейчас важнее здоровье твоей мамы.
– Какое ему вообще до неё дело?
Кажется, Алекс это почти выкрикивает, потому что несколько человек оборачиваются, а Надежда сморщивает свой длинный нос, снова становясь похожей на ворону.
– Это дела взрослых, к чему в них лезть?
– А я типа, ребёнок? И в мои дела лезть можно, а мне даже спросить нельзя?
В лицо устремляется плотное белое облако с запахом яблок. И пока Алекс разгоняет его, махая рукой, до его слуха доносится шуршание шин по асфальту. В общем-то ничего удивительного в этом звуке нет, только вот въезд гражданскому транспорту на территорию больницы запрещён.
Впрочем это явно не совсем гражданский транспорт. Два тонированных в ноль джипа останавливаются напротив крыльца, и из одного выходит мужчина с седыми висками и в длинном чёрном пальто. Совсем не кажется странным, что его окружают ещё трое, но в пиджаках и шагающих не так вальяжно. В первую секунду Алекс решает, что это Зотов-старший плохо прокрасил волосы – но когда мужчина поднимается на крыльцо, узнаёт его лицо. Оно часто мелькало в новостях последние несколько лет. И хотя Алекс равнодушен к телевизору, о маме такого не скажешь, и живя с ней в одной комнате, он против воли иногда пялился в зомбоящик.
– Подумать только, – выдыхает Алекс, когда процессия скрывается в здании. – Сам бывший мэр. Интересно, к кому это он?
Но обернувшись к Надежде и натолкнувшись на настороженный взгляд, вдруг цепенеет.
– Не может быть…
Он ещё не забыл о предложенной компенсации. И о том, что вероятно на мать напали по приказу именно этого козла – правда, всё может оказаться простым совпадением, но тогда что тут забыл олигарх, чей сын сейчас под следствием по его делу?!
Не сговариваясь, и Алекс и Надежда тоже заходят обратно в здание. И не спеша поднимаются по лестнице, отставая от следующего по пятам за Виталием Головой телохранителем ровно на один этаж. И когда доходят до пятого, сверху доносится скрип пружин и резкий хлопок – и топот затихает. Алекс тут же ускоряет шаг, взбегая по ступенькам. И сквозь прозрачный пластик двери видит, как фигура в длинном пальто усаживается на диван рядом с мамой. Похоже, на этаже уже был кто-то из его людей, так что ему даже не понадобилось заходить в отделение и искать Антонину Астеньеву.
Сзади подходит Надежда.
– Только держи себя в руках, ладно?
Глава 33. Вы сами знаете, что нужно сделать
****
– Х-xa-а-а…
«Деpжать
