Повинуясь привычному алгоритму, Морриган закурил ещё на ходу в кишке коридора и, войдя в узкую захламлённую комнатку, сразу же положил сигарету в общую пепельницу перед зеркалом. Открыв спортивную сумку, он достал неприметную тёмно-зелёную куртку Nietzsche Adult и любимую кепку Cartman S01E01. Не став садиться, Илья отодвинул стул ровно настолько, чтоб казалось, будто гримёрка оставлена им лишь на краткое время, а скорое возвращение очевидно.
На самом же деле Морриган следовал по давно отработанному эвакуационному плану, действуя быстро и экономно. Все похищения случались с ним только в таких вот чужих городах и как раз в промежутке между выступлением и гостиничным номером. Поэтому была важна каждая секунда. Через несколько мгновений он уже покинул комнатушку, готовясь навсегда позабыть об этом неважном месте, прошёл дальше по коридору, открыл дверь чёрного хода и шагнул вовне.
Однако вовне привычная схема отхода поломалась. Вместо улицы или переулка Морриган оказался в крохотном пространстве огороженного хоздвора. В нос ударил ватный запах прелых листьев. Смешиваясь с типичными варевными ароматами общепитовского производства, он создавал ощущение ошпаренной кипятком помойки. Илья инстинктивно задержал дыхание, собираясь быстро миновать смрад, но обнаружил, что выход с территории перекрыт алюминиевыми воротами высотой метра три. В стеклянной будке вахтёра, возвышающейся над двором, не обозначалось совершенно никакого служебного присутствия.
– У них пересменка. Минут через десять появится.
Оглянувшись, Морриган обнаружил хозяйку хриплого голоса, возникшего в пустом месте с пояснением. Она курила, прислонившись к стене как раз за дверью чёрного хода.
Илья ощутил в себе порыв вернуться обратно в клуб и попробовать незаметно выйти через главный вход, но вспомнил бухого типа с шампанским. Благодаря богатому гастрольному опыту он знал, что подобные поклонники отличаются удивительной настырностью и караулят до последнего с одной лишь целью – сперва побрататься, а затем начать предъявлять за несмешные шутки, скучные стримы, желание срубить бабла на фанатах, плавно переходя к обвинениям в оскорблении русской веры, правильных пацанов и кельтской богини войны Морриган. Кончалось всё очередной попыткой разбить бутылку об голову и ответной стрельбой из травмата.
Поскольку в дальние гастроли Морриган травмат не брал, возвращаться в клуб не следовало. Пришлось вдохнуть помоечный воздух и подойти к хриплой тётке.
– А вы можете открыть? – поинтересовался Илья.
В ответ тётка так презрительно фыркнула, что Морриган на секунду даже усомнился, работает ли она здесь. Но кто ещё, кроме клубной обслуги, мог курить среди наплёванных окурков в закрытом периметре двора, ему угадывать не захотелось.
На вид курящая была женщиной под сорок с ещё не стёртыми в прошлое остатками былой красоты. Видимо, эти остатки служили для неё каким-то веским доводом к личной гордости и оправданием удушливого самомнения, делавшего менее постылой её зябкую жизнь без супружеского утешения.
План летел к чертям. Морриган засёк время на телефоне и приготовился ждать при свидетеле, сожалея о том, что оставил тлеть в гримёрке последнюю сигарету. Словно угадав помыслы собрата-курильщика, тётка протянула ему розовую пачку Vouge. Илья без раздумий взял тонкую бабью сигаретку, проигнорировав торжествующий взгляд благодетельницы, как будто постановлявшей, что здесь и сейчас произошла наконец важная победа феминизма над последними остатками мужского естества.
– Я слушала ваше выступление, – будто бы отвечая на его вопрос, заявила тётка. – Весьма спорно.
Морриган безразлично пожал плечами, привычно уклоняясь от беседы.
– Послушайте, во-первых, эпоха постмодернизма уже закончилась, – продолжила она, решив окончательно утвердить своё превосходство в этой случайной встрече. – Во-вторых, постмодернизм не имеет ровным счётом никакого отношения к вашему унылому стэндапу. Один придурок где-то что-то ляпнул, и все остальные, весело бренча, побежали оправдывать свою изобретательскую импотенцию. Эко в гробу крутится, – тётка настойчиво попыталась встретиться с Морриганом взглядом, а затем акцентировано добавила: – Увы.
Это «увы» было произнесено с таким интеллигентским пафосом и сожалением, как если бы речь шла о её близком коллеге и равном соратнике, а не о прошловековом писателе-итальянце, имеющем примерно такое же отношение к актуальному русскому постмодернизму, как скрипки Страдивари к сайту «Яндекс. Музыка».
– «Космополитен» не лучший источник для снобизма, – бессознательно огрызнулся Морриган, прежде чем спохватиться.
– Снобизм? – тётка дико изогнула бровь в манерной попытке изобразить чудовищное удивление. Теперь не осталось никаких сомнений – она была безбожно пьяна. – Я понимаю, для вас редкость встретить университетского преподавателя, занимающегося современной культурой вне среды его обитания, – тётка обвела тлеющей сигаретой неопределённое вонючее пространство вокруг себя. – Но вы наткнулись как раз на человека, который читает студентам годовой курс по постмодернизму и его преемнику.
Возможно, где-то в своём пьяном одиноком воображении она представила себе, как этот человек из Москвы сразу согласится с ней и, признав за личность, пригласит поужинать в модное молодёжное место, полное веселья и лёгкости, а затем весь вечер будет с искренним интересом выслушивать обстоятельства её жизни и достижений.
Вместо этого Морриган зло посмотрел прямо ей в глаза и с грубым напором спросил:
– Чем докажешь?
– Вы не прокурор, чтобы я вам что-то доказывала. Я не обязана, – тут же невольно попятилась тётка в своих аргументах, а затем вновь фыркнула в пустое место справа от себя, как будто там стоял кто-то, с кем она делила своё пренебрежение. – Надо будет в понедельник на семинаре рассказать о вас, как о ярком примере использования псевдонаучных мифов.
– Середина лета на дворе, тётя, какой семинар? – сделал следующий вброс Морриган, второй раз заставив её неуклюже подыскивать оправдания.
– Можно преподавать не только в России, – наконец нашлась она, но судя по дешёвым джинсам и блузке с блестящими буквами Guci, преподавала она где-то посреди китайского рынка. – И вообще, вам здесь не положено! Я иду за охраной.
Тётка раздражённо бросила на землю сигарету, растёрла ногой и потянулась к дверной ручке.
Морриган с надеждой взглянул на необитаемую будку вахтёра и вздрогнул. Над ней висела летающая тарелка.
В отличие от современных киношных НЛО, представлявших из себя прогрессивный транспорт с гуманоидными пришельцами, эта летающая тарелка хоть и выглядела в точности как с постеров шестидесятых, была всего метра два в диаметре. Чем-то она напоминала модные последнее время квадрокоптеры. Но отсутствие винтов и натужного балансирования сразу давали понять, что этот объект не принадлежит к земным технологиям.
Окинув быстрым взглядом двор в поисках пути к бегству,
