– Пороху не нюхал? – Виктор заулыбался. – А вот это вообще не проблема, парень. Сейчас понюхаешь!
Проводник довольно быстро и сноровисто отсоединил от автомата магазин, выщелкнул из магазина несколько патронов, разобрал их с помощью маленького перочинного ножа и высыпал порох на крышку от армейского котелка. Затем достал самокрутку, раскрутил, вытряхнул табак, смешивая его с порохом, свернул бумагу в трубочку.
– Давайте, молодежь, традиция, – подбодрил Виктор, втягивая смесь в ноздрю через бумажную трубочку.
– Традиция, – подтвердил Захар.
* * *Семецкий сплюнул кровь на бетонный пол. А ведь говорила Лида, что надо бежать, что полковник совсем свихнулся. Юрий и сам понимал, что рано или поздно этим все и закончится, но по-прежнему не знал, что делать без Виктора. Как устроиться в этом новом безумном мире? Как защитить беременную жену, которая вот-вот родит? Вот и продолжал таскаться за полковником, но закрывать глаза на его безумства было все сложнее.
Поначалу все шло гладко. Благодаря компании полковника, его подготовке и сработанной команде боевых товарищей эвакуация в метро прошла как-то незаметно для Юрия. Он просто выполнял указания Виктора: «Иди туда, садись сюда…», попутно успокаивая Лиду.
Затем начался ад. Полковник и его отряд, оказавшись в метро, показали себя настоящими головорезами. Когда стало ясно, что все не будет как прежде, что жизнь на поверхности закончена и уцелевшим придется остаться в метро, Виктор с отрядом начал завоевывать себе положение в новом обществе. Довольно быстро от перестрелок с мародерами и бандитами он перешел к убийству слабых и безоружных, если они мешали ему или его целям. Юрия и Лиду полковник держал при себе – наверное, в качестве игрушек. Очень уж его забавлял мозгоправ, абсолютно потерявшийся в новом мире. Но игрушки рано или поздно надоедают.
Юрий продолжал корчиться от боли, хотя как таковой ее уже не было. Необходимо использовать каждую секунду, чтобы проанализировать ситуацию. Виктор пьян, он на взводе. Полковник давно уже открыто предлагал Лиде секс и не брал ее силой только из-за мужского самолюбия, желая, чтобы она сама пришла к нему. Но сейчас он непременно убьет Юрия и после этого переключится на Лиду, стоящую поодаль и пытающуюся справиться с паникой. Никто не поможет.
Дружки Виктора тоже пьяны, да и по жизни они такие же отморозки. Но сейчас Виктор здесь, в туннеле, один. Остальные находятся внутри бункера, который нашли, исследуя служебный туннель рядом с жилой станцией, и сделали его своим убежищем, куда стали складывать принесенный с поверхности и добытый в налетах на станции хабар. Хабара было много. Виктор говорил, что: «…чтобы в будущем занять свою нишу обитания, сейчас надо не щелкать клювом, а грести под себя все, что гребется». Вот его отряд и занимался тем, что греб, греб, греб.
– Ты не переживай, мозгоправ, – полковник рыгнул и ударил Юрия ногой в живот. Металлическая вставка на мыске тяжелого ботинка вновь пересчитала Семецкому ребра, добавив к сломанным еще одно. – Я о твоей ненаглядной Лидочке позабочусь. Со мной она точно не пропадет. Если послушная будет. Впрочем, любую кобылку можно объездить, с гонористыми бабами даже интереснее – из них со временем самые покладистые получаются.
Семецкий зарычал, брызжа кровавой слюной на ботинки полковника, и попытался встать, но новый удар опрокинул его на спину.
* * *Проснулся Захар от того, что его тряс за плечо проводник. Сталкеры ждали утра – по словам Виктора, в том месте, где им предстояло вылезти на поверхность, дневные твари не представляли опасности, в отличие от ночных. Дежурили и отдыхали по очереди. Захар потянулся, размял мышцы, взглянул на часы. Виктор разбудил его раньше условленного срока.
– Что…?
– Мозгоправ, – коротко перебил Захара проводник. – Я спал, пацаны дежурили. Артем…
– Он сказал, что не подведет нас, – Антон глупо хихикнул, – и ушел в туннель. Он сейчас ему покажет.
– Как ушел? Какого хрена? – Захар вскочил на ноги и вдруг ощутил слабость. Ноги были будто ватные, голова раскалывалась и слегка кружилась. Неужели и правда эта тварь за них взялась?
– Надо идти, Артема выручать. Мозгоправ обычно на таком расстоянии не контролирует. Слабоват твой парень оказался. Или Мозгоправ сегодня голоден, от того и силен. – Виктор сопровождал свои слова проверкой снаряжения: туже затянул лямки рюкзака, выщелкнул и проверил количество патронов в магазине, вставил обратно и дослал патрон.
Захар, чертыхаясь, собрался сам, затем осмотрел Антона.
– Где автомат?
– Я его другу отдал, – снова хихикнул Антон. – Ты бы видел, Захар! Он с двумя автоматами убежал, как Рэмбо! Я видел! Ооочень круто! Блин, ты не видел.
Из туннеля донеслись приглушенные большим расстоянием звуки выстрелов.
– Придурок, чтоб его! Пошли, чего ждем? – Захар переминался с ноги на ногу, ожидая команды проводника.
– Этот здесь останется, – Виктор внимательно смотрел на Антона. – Все, Мозгоправ уже у него в голове уютненько расположился.
Антон хихикал, расстегивая на груди рубашку, будто ему трудно было дышать.
– Нет, справится, – Захар принялся хлестать парня по щекам, – Антошка, давай, чего раскис?
– Видишь кого-нибудь в туннеле? – Виктор отстранил плечом Захара, взял Антона за плечи и развернул в сторону туннеля.
С минуту молодой сталкер всматривался в черный провал, при этом на лице парня проступало выражение непередаваемого ужаса.
– Матушка моя… мама, ты откуда? Ты жива? – Антон разревелся, всхлипывая словно мальчишка.
– Бегом на станцию, там тебя мамка ждать будет. – Виктор поднял парня на ноги, развернул лицом к станции и мягко подтолкнул.
– Живая, – добавил он вслед неуверенно шагающему Антону, который после этих слов припустил что есть мочи. И уже обращаясь к Захару: – Григорий его встретит. Ну а мы в туннель. Я туда заранее дрезину отогнал, думал, хабар на ней повезем. Ищем Артема и приводим в чувство – будет брыкаться, на дрезину его и сюда. О вылазке на поверхность даже и не думай. Надо орла твоего спасать.
Они шли минут двадцать. В полной темноте. Виктор запретил включать фонари, объясняя это тем, что Мозгоправ не любит свет и что в противном случае они будут отличными мишенями для Артема, который периодически открывал стрельбу. Захар шел след в след за Виктором, для которого темнота не была помехой. Проводник ориентировался в туннеле, словно на родной станции.
– Ты сам-то чего боишься? – голос Виктора, звучащий раскатистым эхом, словно бы доносился сразу со всех сторон.
– Не знаю… Как все, смерти боюсь, – Захар не был настроен на разговор. Голова умудрялась кружиться даже в темноте, а все остатки сил уходили на то, чтобы сконцентрироваться на ощущениях, очень уж не хотелось прозевать нападение твари.
– Нет, так дело не пойдет, – голос Виктора почему-то казался воодушевленным. – Ты почему с этим молодняком связался? У тебя на автомате зарубки, такие сталкеры Ганзы делают. Одна зарубка – одна вылазка на поверхность. Как ты в нашей глухомани
