Заклятие магии огня превратило растущее поодаль дерево в пепел.
Пришлось снова сменить курс.
— Чертов маг не пытается нас поймать, — сказала Фериус, снова устремляясь вперед. — Он нас загоняет!
— Но куда? — спросила Нифения, озираясь. — Здесь ничего…
— Патрули, — сказал я, внезапно поняв, почему маг все время заставлял нас сворачивать. — Фериус, я думаю, он гонит нас к одному из гитабрийских патрулей.
Она резко остановилась, и я едва не врезался ей в спину. Фериус резко развернулась на каблуках — лицом в ту сторону, откуда слышались шаги нашего врага.
— Похоже, ты прав, малыш. Меняем план. — Легким движением руки она достала десяток острых стальных карт. — Мне все равно надоело бегать.
Я сунул дрожащие руки в мешочки на поясе. Нифения пошарила в карманах плаща, где еще оставалось несколько амулетов. Впрочем, я не очень-то верил, что от всего этого будет много прока.
Красный маг появился на гребне хребта. Он двигался спокойно, без малейшей спешки. Увидев, что мы больше никуда не бежим, маг тоже остановился, оказавшись ярдах в двадцати от нас. Когда маг заговорил, странная магия его маски опять изменила голос, заставив его звучать странно и зловеще.
— Вы должны бежать, — заявил маг.
Фериус неторопливо тасовала свои стальные карты, перекидывая их с ладони на ладонь.
— Нам и здесь неплохо.
Черты «лица» лакированной маски слегка изменились, глазницы сузились, словно маг прищурился.
— Как хотите. Вас схватят через несколько минут.
— Кто ты? — спросил я, хотя и понимал, что едва ли получу более вразумительный ответ, чем в прошлый раз. — Почему ты меня преследуешь?
— Спроси своего отца, — сказал он, приближаясь, пока не оказался в десяти футах от нас.
На миг я задумался: может, человек в красном — сам Ке-хеопс и все это какая-то извращенная шутка, жестокая игра? Но нет. Этот парень был явно ниже ростом, чем мой отец.
— Ну давай, малыш, — сказала Фериус.
— Что?
— Сделай, как он говорит, спроси своего отца.
Я не сразу понял, что она имеет в виду. А когда до меня дошло, я достал карту Шеллы. В моей руке она была неподвижной и безжизненной. Я сотворил заклятие дыхания; разумеется, магия, использованная для создания подобной карты, была далеко за пределами моих возможностей, но разбудить магию карты — это немного проще. Для меня, однако, оказалось непросто и это, поэтому процесс затянулся.
Когда мне казалось, что я уже почти достиг цели, красный маг сказал:
— Ну хватит! — Он щелкнул пальцами и произнес односложное заклятие. Карта вылетела из моей руки.
И почему этому парню так нравится выделываться?
Карта парила в воздухе. Маг пошевелил рукой, и она застыла, зависнув между нами. Еще одним заклятием маг оживил ее.
Сперва корона оставалась неподвижной, но затем я услышал стук каблуков по мраморному полу — исходил он из карты. Миг спустя появилась рука отца и взяла корону. Как и прежде, изображение изменилось, стало более объемным, и возникло лицо отца. Он выглядел раздраженным.
— Я же велел тебе этого не делать!
Ке-хеопс, похоже, разговаривал не со мной.
— Ему стоит знать, зачем и почему он здесь, — ответил красный маг.
— Хорошо.
Глаза отца, нарисованные черно-синими линиями, обратились ко мне.
— Ну давай, Келлен. Злись. Кричи. Хнычь. И что ты там еще обычно делаешь, когда думаешь, что мир тебя обидел.
— А разве мир не обидел его? — спросила Фериус.
Отец даже не взглянул на нее.
— Не надо винить меня, женщина. Мой сын никогда не оказался бы в такой ситуации, если бы ты не сманила его и не увезла от семьи. Уже за одно это преступление мне стоило бы…
Я подошел ближе к карте.
— Никогда больше не смей так разговаривать с моим другом, — сказал я.
Вероятно, стоило подкрепить эти слова чем-то более весомым, но едва ли хоть какая-то моя угроза напугала бы отца. Нифения оттащила меня в сторону. Очевидно, она решила, что пришло время дипломатии.
— Лорд Ке-хеопс, — начала она на удивление почтительным тоном, — вам не стоит задерживать нас. Мы нашли доказательства, что гитабрийцы…
Отец перебил ее:
— Механические драконы, да-да. В некотором роде — показуха, пожалуй, но от того они не менее опасны.
Более не обращая внимания на Нифению, отец снова переключился на меня.
— Теперь им нужно лишь найти способ вдохнуть жизнь в свои машины, и эта страна станет непобедимой.
— Но если ты уже знаешь, что мы нашли…
Я замолк, не докончив мысль, потому что мне в голову пришла следующая.
— Ты хотел, чтобы гитабрийцы нас поймали! В этом был твой план с самого начала!
— Что? — спросила Нифения. — Но почему?
— Он использовал нас, чтобы выяснить, что прячут гитабрийцы, — ответил я, глядя на отца. Тот явно был доволен. — А теперь ему нужна Завера и ее дуболомы, которые поймают нас… Нет, не просто поймают. Казнят. Они будут уверены, что их тайна не раскрыта.
Нифения ткнула пальцем в красного мага.
— А он при чем?
— Он здесь, чтобы не дать нам сбежать. Как только прибудет гитабрийский патруль — он убежит.
Текучие линии на карте зашевелились, цвета стали ярче. Отец почти гордился мной.
Почти.
— Теперь гитабрийцы знают, что их секретная фабрика обнаружена, — сказал он. — Они спрячут изобретательницу, запрут ее в тайном убежище, пока она не закончит эксперименты. Вы должны отвлечь тайную полицию от моих агентов, чтобы те разобрались с той женщиной. Подумай, Келлен! Ваша смерть спасет наш народ. Ваша жертва предотвратит катастрофу!
И тогда я сделал то, чего никогда не делал раньше: рассмеялся отцу в лицо.
— Видно, корона Верховного мага туговата для твоей головы, если ты в это веришь. Едва лишь гитабрийцы нас схватят, я им все расскажу. Все.
Я потянулся за картой.
— И вот это будет первым доказательством.
Красный маг поднял руку. Он сотворил магический жест, который я едва успел распознать, прежде чем яростный порыв ветра оттолкнул меня назад, не задев более никого. Какого черта он использует магию дыхания против меня?!
— Достаточно, — приказал отец. — Келлен нас не выдаст.
