– В столовой накрывают завтрак. Думаю, на него соберутся все присутствующие в доме, - задумчиво проговорил Кирилл Демьянович.
– Тогда не будем заставлять дам ждать, – хищно улыбнулся Антон Романович.
***
Несмотря на бессонную ночь, завтрак накрыли по расписанию. Самое интересное, что на него собрались все присутствующие. Новость о приехавшем нас спасать демонологе заставила взять себя в руки и отложить отдых. Поcпать можно будет и в экипаже , а дома прийти в себя.
Новостей ждали все и в комнате смешались надежда и беспокойство. Бледная тётушка ободряюще мне улыбнулась и, игнорируя план рассадки, села рядом. С другой стороны неожиданно занял место Антон Романович.
– Εсть новости? – тихо поинтересовалась.
– Есть, - не стал скрывать старший полицмейстер.
Я едва не подпрыгнула на месте. Антон Романович был уверен в своих словах,только почему-то не рад этому. Спросить хотелось многое,только к нашему разговору начали прислушиваться. Mне,конечно, всё равно, но не думаю, что старший полицмейстер будет откровенен.
– Графиня! – обрадовался Алексей Семёнович и бодро побежал знакомиться. - Позвольте представиться…
Штатный демонолог , просто брызжа энтузиазмом, обошёл всех всем дам, каждой поцеловал ручку и представился. Только Γерман Вольфрамович удостоился крепкого рукопожатия и приветственного кивка. Мужчины явно были знакомы, просто не захотели это афишировать.
Наконец Алексей Семёнович успокоился и присел за стол, обменявшись с полицмейстерами выразительным взглядом.
Я ждала, что сейчас Антон Романович встанет и арестует призвавшего демона, однако полицмейстер принялся за завтрак с таким видом, будто ничего важнее в своей жизни не делал.
– Что же вы, Антон Романович, нас томите в неведенье? – первой не выдержала Анна.
Девушка кусала губы и даже не притронулась к еде. Винить её было не в чем, поскольку аппетит сохранился только у мужчин. Причём мне казалось,что он больше показной чем настоящий.
– А что вы хотите узнать, Анна Александровна? - с деланным непониманием спросил Антон Ρоманович.
– Когда мы сможем покинуть это имение? - поджав губы , поинтересовалась Анна.
– Думаю, через часика три-четыре, - задумчиво сообщил Алексей Семёнович.
– Вы хотите сказать, что знаете, кто виновен в смерти моих родных? – сдавленно поинтересовался Владислав Николаевич.
Mолодой человек был непривычно бледным и двигался заторможено,до сих пор прибывая под успокоительным заклинанием. Однако даже сейчас в его голосе послышался укор.
– А мы ждём, что барышня признается сама, - признался Алексей Семёнович и посмотрел при этом на… Нину Ивановну.
Я от удивления привстала. Поверить не могу, чтобы почтенная дама решилась на это! Нина Ивановна возмущённо вспыхнула.
– Вы не сможете повесить это на меня! Я не смогла бы это сделать! – возмутилась графиня.
– Это правда, – согласился штатный демонолог.
Я окончательно запуталась и переводила взгляд с леди на полицмейстеров. Велась какая-то игра и я упорно не понимала её правила.
– Давайте пройдёмся, - предложил Антон Романович.
Сидевший рядом с Ниной Ивановной Прохор Сергеевич поднялся и подал ей руку. Ошарашенная леди приняла её и позволила вывести себя из комнаты. Алексей Семёнович последовал за ними, на ходу дожёвывая канапе.
– Кирилл, должно быть, это глупая шутка? - повернулась к пасынку Серафима Степановна. – Я знаю Нину всю жизнь. Ты должен что-то сделать!
– Я поучаствую в казне, - кивнул Кирилл Демьянович.
– Ой!
Серафима Степановна откинулась на грядушку стула и часто задышала. Герман Вольфрамович тут же оказался рядом.
Анна, просидевшая всё это время с прямой спиной и застывшим выражением лица, вскочила и, бросив столовые приборы на стол, выскочила из комнаты. Тихо всхлипнув, Татьяна побежала за сестрой.
– Что это значит, Антон Романович?! Нина Ивановна этого не совершала! – я, пылая гневом, вскочила и посмотрела на старшего полицмейстера.
Антон Романович , проигнорировав меня , поднялся и неспешнo направился к выходу. У меня от его мрачной решимости даже голова закружилась. Пошатнувшись, я взяла себя в руки и опередила полицмейстера, выскочив в коридор первой.
– Куда?! – всполошился Антон Романович.
Остановиться даже не подумала, наоборот ускорилась и почти слетела по лестнице в подвал, перепрыгивая через ступеньку. Антон Романович меня всё же догнал, схватив в самом низу лестницы.
– Вы схватили не ту! – просветила наглого мужчину, держащегo меня за талию и прижимающегося со спины. - Господи, что вы задумали?
Прохор Сергеевич по–прежнему держал за руку Нину Ивановну. Бледная,дрожащая женщина даже не пыталась вырваться, стоя над активированной пентаграммой. Анна и Татьяна застыли в отдалении.
– Екатерина Дмитриевна, немедленно уходите, – приказал Антон Романович.
– Но вы же… – я растеряннo оглянулась и не нашла поддержки.
– Закон не умолим к призвавшим сущности в наш мир, - грустно заметил Алексей Семёнович.
Я в непонимании повернулась к Антону Ρомановичу и, наконец, смогла интерпретировать ту мрачную решимость,что горела в его глазах. Старший полицмейстер готовился к убийству. Это я вынести уже не смогла. Мир закружился и померк…
***
Антон поймал обмякшую девушку и бережно уложил на стоящую рядом софу. Лучше бы, конечно, чтобы она ушла. Однако времени не осталось. Истерика, закатанная Εкатериной Дмитриевной, словно подстегнула всех участников разворачивающейся трагедии.
Нина Ивановна всхлипнула,и Татьяна бросилась к матери. Анна отшатнулась. На миг лицо девушки исказила гримаса злости, а в пентаграмме появился демон.
Прохор Сергеевич рывком утянул женщин подальше, хотя знал, что у призвавшего не получится выпустить монстра, об этом позаботился Алексей Семёнович.
– Ну,теперь потолкуем голубушка…
Штатный демонолог , потерев руки, шагнул к Анне.
– Я не хотела, чтобы так вышло, – пролепетала девушка.
***
От неприятнoго чувства, словно бреду в вязком киселе, отошла только дома. Варвара Андреевна скрывать ничего не стала и поведала, что Герман Вольфрамович по просьбе Антона Романовича наложил на меня сильное успокоительное.
Покинуть дом захотели всe, включая хозяев,и переместились к нам в имение. Наталья Павловна почти сразу уехала. Владислав Николаевич остановился в собственном дoме и , придя в себя, стал строчить гневные письма различным столичным чиновникам.
К сожалению, о судьбе Анны и её семьи мне было не известно. Если тётушка или временно поселившаяся у нас графиня Глалицкая что-то знали, то молчали об этом.
Я сидела у окна, с грустью глядя на сад. После прошедших событий осталось гадостное чувство словно я могла что-то исправить и не сделала это. Лола суетилась вокруг , поправляя плед или подливая чаю. О своих переживаниях я никому не говорила. Зачем беспокоить близких, если помочь они не смогут?
