— Что случилось? — спросила шепотом.
— Пока ничего. Но не нравится мне это находка.
— Может посмотреть ближе?
— Чтоб вылезла?
— Это шутка?! — забывшись, я повысила голос, испуганно осмотрелась, но на мою реплику драконы не обратили внимания.
— Возможно, а может, и нет. Если драконы забудут — оно должно отцепиться.
— Но, ты говорил, что клады…
— Нормальные клады, — поправил колдун тихо, — не волнуйся, не думай об этом, не пробуй отыскать. Просто здесь нужно быть очень осторожными, вот и все.
— Не все, ты что-то недоговариваешь.
— Это ты путаешь. Приставка должна быть не «до» а «пере», — полюбовавшись мгновение моим лицом, однако, не желая услышать ответ, мужчина добавил. — Потом как выйдем.
На привал мы остановились, когда стрелки часов подобрались к девяти. О своей находке драконы больше не вспоминали. Ярослав раздал ужин. В этот раз Яна с Яшкой почистили овощи сами, им хотелось быстрее покинуть мрачные и опасные подземелья.
Среди драконьего чавканья и хруста сухариков, расслышать тихий шорох — чудо. Оборачивалась я осторожно, словно боялась спугнуть удачу, фонарик так и остался лежать на земле. Сначала я увидела в темноте огромные глаза, а потом смогла различить крошечное пушистое существо. Оно затаилось среди камней и чего-то ждало. Что здесь делал этот зверек, и как в изуродованных пещерах можно жить, я не представляла. Впрочем, подземного жителя это совершенно не смущало, от него веяло теплом и умиротворенностью. Я украдкой сунула гостю краюшку хлеба. Обитатель пещер отгрыз кусочек, снимая пробу, и прихватив добычу, скрылся из виду. На мою благотворительность спутники не обратили внимания, наверное, просто не заметили.
Привал закончился, и снова расстелилась дорога. Луч фонарика выхватывал лишь маленький кусочек пространства, погруженного в кромешную темноту. Камень по-прежнему попадался однообразный, без обычных пещерных образований сталактитов и сталагмитов. Ширина и высота хода почти везде сохранялись одинаковыми, что несказанно облегчало путь, но в то же время иногда казалось, будто двигаешься по кругу. Ощущение времени исчезло, невозможно сказать, сколько долгих часов прошло с начала подземного путешествия.
Как ни странно, первыми об этом заговорили драконы. Они принялись обсуждать, где бы лучше устроиться на привал, а также недостатки сна под землей, когда Ярослав неожиданно заявил:
— Мы не будем здесь спать.
— А что, скоро выход? — спросила я наивно.
— Через двое суток, — проинформировал колдун безмятежно.
— ЧТО?! — голос эхом покатился по переходам, будь мы в горах — непременно случился бы оползень. — А раньше ты сказать не мог?
— Это что-то бы изменило? — ответил мужчина в своей излюбленной манере вопросом на вопрос.
— Да! Я бы подготовилась! Морально…
— Я не мешаю, готовься, — позволил Ярослав великодушно.
— Оля, не слушай его! — мгновенно вмешалась Яна. — Хочешь, мы сейчас тебе сделаем кофе? А двое суток, что такое двое суток — одно мгновение!
— Какой кофе? — отмахнулась устало. Злиться на колдуна, когда Яна преданно заглядывает в глаза, нет ни сил, ни смысла. — У нас хвороста нет, как и огня!
Двое суток без сна здесь — безумие!
— Зачем тебе огонь, если есть целых два дракона? — резонно заметила зеленоглазая бестия. Нет, нельзя смотреть в драконьи глаза — слишком легко в них раствориться.
— У меня в тайнике железная посуда, давай приготовим кофе, отдохнем, дорога дальняя, — предложил мужчина примирительно. — А спать нельзя: если заснешь, то можешь уже не проснуться. Во сне слабеют защиты и мы больше подвержены воздействию.
Я никогда не любила этот напиток, но сейчас мысль о кофе показалась очень привлекательной. Я даже ощутила бодрящий тонкий аромат. А еще любопытно посмотреть, как они его собрались готовить. Однако, невзирая на то, что предложение было весьма заманчивым, я отложила данное мероприятие на потом. Усталость пока не ощущалась, хотелось только быстрее покинуть пределы подземелий. Путь неблизкий и сейчас главное правильно распределить силы. Кофе, стимуляторы, все это будет ждать своего часа. К тому же представлять полузабытый аромат в сумраке: пугающем, манящем — своеобразный стимул. Это то, что заставит лишний раз улыбнуться, а улыбка здесь способна творить истинные чудеса.
— Ладно, уговорили, — сказала после минутного раздумья, — на следующем привале будем пить кофе. Только в дальнейшем предупреждайте!
— О комплектации продуктового набора? — невинно поинтересовался колдун.
Захотелось стукнуть его чем-то тяжелым. Около стены лежал очень симпатичный камешек.
— Обо всем! — произнесла, загоняя грешные желания в глубины подсознания.
Я решила высказать мужчине все, что думала о таком отношении, но пока слова складывались в длинные, проникновенные фразы, словно вспышка пришла новая мысль:
— А члены экспедиции, они тоже не спали?
— Спать-то спали, но проснулись не все, — его ответ звучал грустно.
— Но ведь они заплатили!
— А здесь как в страховании: договор подписан, платежи внесены, а на последней странице две незаметные строчки восьмым шрифтом.
— Как они умерли?
— Ты действительно хочешь это знать?
Будто переключатель щелкнул, навалилась странная давящая усталость. Колдун прав.
— Не хочу.
* * *В любом длительном переходе наступает момент, когда замолкают голоса и остаются лишь монотонные шаги. Мысли скользят вяло и неспешно. Они ни о чем, потому что уже не хочется даже думать. Остается просто ждать, когда все закончится. Иногда бросать взгляд на часы, но время, словно нарочно, ползет удивительно медленно. Силы уходят, слишком большое количество их расходуется на дорогу, на защиту, на поддержание равновесия. А потом становится все равно, монотонность и однообразие больше не утомляют, их вытесняют обрывки размышлений. Странные, непонятные. Вспоминается путешествие с самого начала. Нежные цветы венка и запах хвои в старинной церкви тонким лезвием проходят по сердцу.
«Что ты знаешь о нем?»
«Много и… ничего. Ничего!»
Воспоминания смазываются, расплываются.
«Он убийца».
«Это была самооборона».
«Тогда, тогда — да, — покладисто соглашается внутренний голос. — А до этого?»
«Судить о том, чего не знаешь… И почему это меня волнует? С подводной лодки не выпрыгнешь. К тому же у нас есть договор!»
Но странные мысли не спешат уходить.
«Пять лет, пять долгих лет ты сажаешь таких, как он. Кто нарушает закон только потому, что владеет клочком бумажки. Обычной бумажки с подписями тех, кто предал присягу! Недоступных, недосягаемых. Сколько раз ты слышала одно и то же: отойди, отойди, если хочешь жить. Сколько бы стоила твоя жизнь без опеки Генерального прокурора?
Ярослав убьет руководство экспедиции, не дав сказать и слова. Где, где делись твои хваленые принципы? Что, если люди просто заблудились, оступились? Если они лишь обманутые, беспомощные исполнители? Разве они заслужили умереть на чужой земле и числиться пропавшими без вести?
Их ждут дома, их всех ждут дома. У руководителя экспедиции есть дети. Сыну всего два года — у мальчонки синие глаза как у твоего племянника. И девочка — пятилетняя девочка с длинными черными кудряшками и маленькой ямочкой на
